Брюс Федоров - Ветви терновника
Одним словом, когда Данила очнулся и принял сидячее положение, то обнаружил, что в руке он по-прежнему держит надкусанный бутерброд с колбасой, сбоку стоит недопитый стакан молока, а на полу валяется злосчастная тетрадка.
– Нет, так дело не пойдёт, решил он. – За ночь усвоить эту науку не удастся, и поэтому срочно надо применить другой метод. В богатом арсенале приёмов Данилы из числа тех, как прорваться через колючий частокол зачётов и экзаменов этот приём назывался – «нанести по сопернику, то есть преподавателю, удар его же любимым оружием». Для этого нужно было из всей информационной премудрости, которую перегруженный мозг уже отказывался усваивать и воспринимал не иначе, как несуразную галиматью, так вот из всего этого надо было выбрать и заучить пару удачных и сногсшибательных формулировок, которых можно было бы вкручивать в ответ на любой вопрос в любом экзаменационном билете.
Поэтому для завтрашнего «бурильщика» и «многостаночника» профессора Пирогова он решил заготовить бронебойный пассаж на основе внутримолекулярной реакции Вюрца и вдохновляющую выкладку о благотворном влиянии паров бензола в процессе нефтяного крекинга. При таком подходе был шанс прорваться через утомлённого экзаменационной сессией преподавателя и вытянуть хотя бы «трояк».
Личная статистика учёта побед и поражений, которую вёл для себя Данила свидетельствовала об успокаивающем соотношении 60 на 40. А это означало лишь только одно – метод работал и имел право на существование.
Прикинув, что с подготовкой к предстоящему лабораторному зачёту по теме «Нефть и продукты её переработки» покончено, Данила решил перейти к чему-нибудь более приятному. На сегодняшний вечер таким отвлекающим предметом должны были послужить несколько упражнений из раздела «Коммерческая переписка» на английском языке.
С этим, проблем у него не было. Английский был крепко-накрепко прибит к его почкам, благодаря «экзекуциям», процветавшим в престижной московской школе с лингвистическим уклоном. В испанском он, вообще, чувствовал для себя что-то невероятно близкое, очевидно благодаря нескольким годам, проведённым на Кубе, где его отец раньше работал в советском торгпредстве. Вот только немецкий давался ему с трудом, каждый раз отвергая его потуги хоть как-то продвинуться вперёд, благодаря своим сложно составляемым словам и перевёрнутой грамматике. Так казалось Даниле. Он вообще им бы не занимался, если бы не настойчивость родителей, пребывавших уже третий год в стране вальсов, молодого виноградного вина и всевозрастного горнолыжного спорта.
Для лучшего усвоения знаний требуется соответствующая вдохновляющая обстановка. Для её создания Данила вначале сварил себе крепкий густой кофе, подлил в него молоко из стакана, и уж потом подошёл к своей любимой полке, на которой в алфавитном порядке сгрудились граммофонные, если можно так сказать, пластинки с записями любимых исполнителей, в число которых входили культовые хиты «Take That» и «Uriah Heep», непременные «Битлы» и «Роллинги», а также джазовые вариации в исполнении таких гигантов как John Scofield и Albert Ayler.
Поставив на проигрыватель пластинку из альбома «Equator» Данила присел за письменный стол и с удовольствием под музыкальный аккомпанемент стал отрабатывать учебное задание по составлению делового письма, навивая в нем обороты на английском языке, типа: «Дорогие господа, мы безмерно рады уведомить вас о том, что поставка нами партии водки «Столичная» задерживается на неопределённый период, а перечисленный вами по контракту № ХХХХХ авансовый платёж в размере 00000 долларов США не будет вам возвращён никогда».
Завершив свои экскурсы в мир науки где-то в половине первого ночи, Данила решил осторожно пройтись по безмолвной квартире и посмотреть, как там его тётя. Однако к его удивлению тётя Вера ещё спать не ложилась, и из её спальни через неплотно прикрытую дверь пробивалась световая полоска от горевшего ночника. Вера Михайловна была историком и постоянно что-то читала. Данила искренне думал, что она перечитала все книги на свете. Это было крайне удобно, так как позволяло ему найти у тёти ответ на любые его пока что несложные вопросы. Вот и сейчас она увлечённо читала что-то мудрёное о жизнедеятельности Иоахима Флорского.
На следующий день всё сложилось значительно лучше, чем предполагалось. Ночные страхи развеялись. Так иногда бывает. Зачёт прошёл на «ура». Выпавших из седла не было. Даже Лёшка Аксаков превзошёл самого себя, буквально сразив грозного «бурильщика» фразами о «реакции дегидратации соответствующих спиртов». Видимо в этот день профессор Пирогов действительно пребывал в хорошем расположении духа и решил быть снисходительным к этому несовершенному миру, а может быть просто потому, что весенний лучик солнца заглянул в аудиторию и намекнул на скорое лето, а может быть только потому, что в вузовском киоске, торговавшем научной литературой, наконец, появилась в продаже очередная профессорская монография – плод многомесячных усилий.
Одним словом, все были довольны жизнью и друг другом. В коридоре весело гомонила вся академическая группа, только что прорвавшаяся через зачётные тенета.
– Ну, ты, Леха, даёшь, – произнёс Данила, дёргая из-за спины за Лешкин рукав. – Откуда ты нахватался таких познаний?
– Всё спокойно. Ни у одного тебя есть своя метода. У нас тоже есть в загашнике свои заготовки.
– Ну что делать будем? Может, двинем всей группой в кафе «Крымское». Посидим. Отметим.
– Эй, орлы! – откуда-то издалека донёсся знакомый голос. – Не разбегайтесь. Есть разговор. Из учебного зала напротив возникла размашистая фигура Боба Солнцева, который только что с удивлением прослушал лекцию по философии по теме о принципиальных различиях между диалектикой и материализмом.
– Нам брошен вызов. Делать нечего. Надо отвечать, другого выхода нет.
– Да что за вызов? Кто его бросил? Ты можешь нормально что-нибудь объяснить? – возмутился Данила.
– Помните наш последний ССО в прошлом году в Астраханской области?
– Ну, да, конечно.
– Так вот. Как вам известно рядом с нами по соседству стоял студенческий строительный отряд Московского финансового института. В километрах десяти от нас.
– Да и что с того? У нас с ними всё было нормально. Они к нам в гости ездили, а мы к ним. Без проблем. Один раз даже выручили «фиников», когда местные из-за девчонок избили двух их парней. Тогда наш комиссар на выручку финансистов поднял весь наш отряд. Неплохо мы тогда погоняли местных драчунов солдатскими ремнями с пряжками по их степи. – Ударился в воспоминания Лёшка Аксаков.
