Облепиха для мажора (СИ) - Ася Андреева
— Что за методы? — заволновалась я.
От него, что хочешь можно ожидать. С него станется. Ни совести, ни стыда.
— Сама увидишь. Скорее поймёшь. Доказать, что это будет моих рук дело, будет очень сложно. Так что хорошенько подумай прежде, чем мне отказывать.
— Макс, — кто-то окликнул его у входа в главный корпус универа.
Я пригляделась — вчерашний брюнет. Так, все в сборе. Понятно, факультет международных отношений. Обычно только они там обитают. Дипломат, млин…
— В общем, жду сумму. Номер моего телефона, я так понимаю, будет тебе известен уже в обед. Пришлёшь информацию смс-кой. Прощай.
Подошла к своей машине, оставила в ней куртку и направилась в сторону своего корпуса.
— Всю необходимую информацию я тебе уже сообщил. Жду вечером, в семь ноль-ноль, — услышала за спиной.
Подняла руку и показала вчерашний жест.
Глава 5
Дубина, лось, олень! Противный и мерзкий человек. Ненавижу, вот ненавижу таких. Сегодня много работы, а завтра обязательно пойду в полицию и накатаю заявление на него. Заодно и узнаю, что мне делать с испорченным бампером. Нашёл дурочку. Тьфу…
— Лерка, стой.
— Женя… Пойдём, новости у меня есть. И очень плохие.
— Зачёт завалила?
— Что? А… Нет, идём по дороге расскажу. Зачёт сдала.
Пока мы с ней шли до дальнего корпуса в нашем студенческом городке, я кратко успела рассказать о том, что произошло сегодня на парковке. Женька по дороге только громко охала и причитала.
— Ну ты и вляпалась, Лерка. А я говорила тебе.
— Что говорила? Как в кино? Сейчас к людям надо помягше, а на вопросы смотреть ширше. Я не могу так. Ну, пойми меня. Знаешь, как он себя вёл со мной? Унижает, оскорбляет. Мы для него пустое место. Туфли ему, видите ли, мои поношенные не нравятся.
— Туфли давно надо заменить. Я тебе даже деньги предлагала.
— Зачем? Сама заработаю и куплю. Они же кушать не просят пока. Удобные и мягкие. После них никогда ноги не болят. И я их не украла. А купила на свои кровные.
— Ох, Лерка. Как с тобой трудно.
Мы уселись на самом верху, потому что сейчас будет самая нудная лекция. Займёмся пока своими вопросами. Надо подготовиться к защите курсовой, посмотреть, что могут спросить.
Пара пролетела незаметно. Монотонный голос «диктора» убаюкивал и успокаивал. Я полностью пришла в себя. И мне даже показалось, что я зря так себя накрутила. Пусть выставляет мне ущерб. Найду варианты, как расплатиться.
После первой пары мы сходили в столовую и вернулись в свой корпус. Поднялись на второй этаж. И перед тем, как попасть в аудиторию, забежали в уборную. Когда я стояла возле сушилки, ко мне подошла Оля. Она учится со мной, также как и Женя, в одной группе.
— Лера, там в аудитории тебя какие-то странные типы дожидаются. С виду на настоящих бандитов похожи. Ты там никаких статеек злобных не писала в последнее время?
— Нет, Оля, не писала. Спасибо. Я разберусь.
Я достала влажные салфетки и промокнула быстро руки.
— Лерка, — Женька как раз вышла из кабинки, — я всё слышала. Давай не пойдём на пару.
— Ну, привет. А дальше что? Разъедемся назад по своим колхозам? Нет уж. Я буду стоять до конца. Это теперь и мой город тоже. Пошли, — потянула испуганную Женьку за собой.
Я открыла дверь в аудиторию и окинула взглядом поточку. Некоторые студенты после перерыва уже расположились за столами и втыкали в телефоны. Этих двоих я сразу выцепила из присутствующих.
Не подходить же мне к ним первой. Типа, вы кто такие, товарищи? И почему так смахиваете на бандитов?
Но не успели мы с Женькой занять свободные места, как к нам подошёл один из них — высокий, рыжий, бородатый и весь в безобразных наколках. Нет, не подумайте, я знаю толк в наколках. Сама одну на лодыжке мечтаю сделать. Уколов просто с детства боюсь. Но его стройное тело было просто изуродовано. По-другому и не скажешь — чего-то и где-то налепили, кое-что нарисовали. А своё тело надо беречь. Смолоду, между прочим.
— Ты Валерия Облепиха? — сосканировал он моё лицо и сравнил с фото в своей мобиле. — Ну, чё молчишь, язык проглотила? — и продолжил вяло жевать свою резинку.
— Уже так быстро досье накопали? Я — Валерия Михайловна Облепиха. Дальше что?
Тут к нам спустился его дружок. Маленький и щупленький. Мне, конечно, стало страшно, врать не стану. Но я не удержалась и громко засмеялась. Штепсель и Тарапунька. Да нет. Это были короли сцены. А вот это — пришедшие уроды, которые портят людям настроение.
— Ты это, девка, давай сбавь обороты. А то мы, знаешь, что можем? — щуплый смотрел на меня косым взглядом.
— Нет, не знаю, — почувствовала, как Женька стала дёргать меня сзади за джинсы.
Женька, наверное, хотела напомнить мне, чтобы я на их вопросы стала смотреть ширше.
— Короче, — щуплый продолжил.
Тут мне тоже детская поговорка вспомнилась, но я вняла Женькиной просьбе и промолчала.
— Давай, говори, что хотел, — обратилась к щуплому.
Он достал из пакета пухлый конверт и протянул мне его. Я сложила руки на груди и грозно спросила:
— Что это?
За нами уже наблюдал весь поток. Кто-то с места, а кто-то подошёл поближе. Мы все здесь немного интересные люди. Кто в глянце подрабатывает, кто в газете, кто в печатных конторах. Есть даже те, кто работает в суде.
— Максим Леонидович просил принести тебе деньги. Сказал, что ты бедная студентка, — заржал щуплый.
— Кто это такой, Максим Леонидович?
— Как можно не знать самого Быстрова. Мы на него работаем. Очень уважаемый человек в городе.
— Да уж. Команда у него, что надо, — губы сами растянулись в улыбке до ушей.
— Деньги возьми.
— Пусть засунет их себе, знаешь куда…
— Спокойно, цыпа, — он попытался мне всунуть в руки конверт.
Я с размаху ударила его по руке, и конверт улетел по лестнице.
— Ты, чикса, что творишь? Всё Максиму Леонидовичу расскажем, — обиделся коротышка.
— Обязательно. И передайте Максиму Леонидовичу, куда необходимо это засунуть.
Он замахнулся на меня, но рыжий удержал его руку.
— Баклажан, спокойно. Было велено не трогать девку.
Я вздохнула — уже легче.
Рыжий спустился вниз, поднял конверт. Потом вернулся назад, переступая ступеньки через одну, и положил его на наш стол.
— Деньги заберёшь. Максим Леонидович позвонит. И расскажет, зачем тебе это.
Они быстро спустились и вышли из аудитории. Вскоре появился препод. И все расселись по своим местам.
Конверт лежал на краю стола. Женька смотрела на меня
