Измена. Простить или забыть - Даша Елизарова
— А сама-то ты вообще что-то можешь? Или без помощи других ты никто? — спрашиваю с насмешкой, которая дается мне довольно тяжело. Я по-прежнему чувствую себя очень плохо, голова ватная, как и ноги.
Рот Дианы кривится от шока и недовольства. И наверное, разумно было бы мне промолчать, но я не смогла, не удержалась. Меня лишили всего. Семьи, дома, возможности стать мамой.
Только работа и осталась.
Принцесса лишь собирается открыть рот, чтобы сказать очередную колкость, но между нами становится Артем:
— Катя, Диана, довольно устраивать прилюдные разборки.
АХ, да. Я и забыла.
В мире богатых самое страшное, что может случиться, — это если твой позор снимут на камеры, а потом понесут в паблики. Видео очень быстро разойдется по сети, и насмешек избежать не получится.
Артем поворачивается ко мне лицом.
Только в этот момент я вижу хоть какую-то эмоцию по отношению ко мне. Жалость?
Страх? Что это?
— Катя, я сегодня соберу все оставшиеся вещи и привезу к тебе. Где ты остановилась?
— Вот еще, возить ее шмотки! Сжечь их к черту, и все! — цыкает позади Диана, но мне не видно выражение ее лица.
Ее бешу я.
Можно, конечно, гордо поднять подбородок и сказать что-то в духе: «Засунь себе в жопу эти вещи». Они куплены на деньги мужа. Я раскрутилась совсем недавно, около полугода назад, до этого приносила в семью какие-то копейки.
Но здравая и менее горделивая часть меня понимает, что грядет смена сезонов: сначала весна, а это весенняя обувь и верхняя одежда. Потом лето, и это легкие платья, босоножки и кеды.
Я просто не могу позволить себе такое обновление гардероба.
— Привези в офис и оставь у охраны. Я предупрежу их, — говорю сквозь зубы, круто разворачиваюсь и ухожу.
За спиной слышу переговоры Дианы и Артема. Вернее, разборки. Она его пилит, потому что тот хочет отдать мне вещи, а Артем пытается успокоить Диану.
Становится еще более тошно.
Муж променял наш тихий и спокойный мир, наши доверительные, близкие отношения на вынос мозга красивой куклой.
Но наверное, мужчинам это и заходит?
Когда нет женщины, которая пилит, жить становится скучнее. А что со спокойной женщиной? Быстро приходит тоска, и быт приедается.
А тут женщина-вулкан, женщина- праздник.
Плетусь домой, и как полагает, вою.
В гостинице я лезу в душ, отогреваюсь, тщательно чищу зубы, а после заказываю доставку еды.
Ем свой нехитрый ужин, созваниваюсь с мамой, которой пока не готова рассказать правду. Потом звоню Геле — она моя единственная близкая подруга, поэтому рано или поздно по-любому все узнает, так что пересказываю ей кратко, что произошло.
Спать ложусь рано, но на удивление засыпаю быстро и сплю спокойно.
А утром. Утром мое спокойствие снова летит в бездну, потому что тошнота вынуждает склониться над унитазом.
В зеркале на меня смотрит мое бледное, как смерть, отражение.
И что это было? Вчера и сегодня?
Этого не может быть.
Не сейчас.
6.
Катя
— Саша, пожалуйста, обнимите Свету. Да, со спины. Света, а вы закиньте руку Александру на плечо. И смотрите друг другу в глаза.
Молодые хихикают, толкаются локтями.
И глядят друг на друга с таким обожанием, что аж дурно становится.
— Давайте сделаем перерыв десять минут.
— Отлично! Я поправлю макияж, — Светлана лезет в сумочку и начинает прихорашиваться.
К ней подходит Александр, ее жених, дергает за выбившуюся из прически прядь. Они хохочут, трутся носами — и в их глазах столько счастья, что. да. Я завидую.
У нас с Артемом было так же. Мы тонули друг в друге. И вот. Так и не смогли всплыть на поверхность.
— Как думаешь, через сколько они разведутся? — ко мне подходит Геля.
Она сегодня здесь со мной в качестве помощницы и незримой поддержки. После разрыва с Артемом у меня возникли проблемы с коммуникацией. Мне стало сложно находиться в обществе и говорить с людьми.
Подруга косится на голубков, которые уже целуются, и морщится.
— Перестань, — толкаю ее в бок.
— Такие сладкие, аж тошно, да? — озвучивает мои мысли.
Бросаю взгляд на молодых.
— они просто влюблены. И у них свадьба весной. Не будь такой циничной, Гель.
Подруга смотрит на меня прожигающим взглядом:
— я просто реалист, Кать. Это поначалу единороги скачут по полям. А потом, через несколько лет, ты уже спокойно переступаешь через их розовые трупики.
— Боже, — поднимаю брови, — что в твоей голове?
Геля снова смотрит на Свету и Александра. Им до нас вообще нет никакого дела, они полностью заняты друг другом. Так выглядит любовь?
У нас с Артемом она выглядела точно так же. А потом он предал меня.
— Когда ты успела стать настолько циничной, Гель? — тянусь за салфеткой и протираю объектив камеры, пока есть время.
Подруга садится на подоконник около меня и хмыкает:
— это не мы такие, Катюха. Жизнь такая. Вот ты проходила через все это, — кивает на молодых. — Я помню, собственноручно фотографировала вас перед самой свадьбой. Вы так же светились. А потом — вуаля; я тебя разлюбил, а ее полюбил по второму кругу.
Закусываю губу.
— Прости, — Геля смотрит виновато.
Отмахиваюсь от нее и перевожу взгляд на ребят.
— Может, у них все будет иначе, Гель? Вдруг они проживут счастливую жизнь, нарожают кучу детей, а потом вместе состарятся и умрут в один день.
— Да конечно, — закатывает глаза. — 0, гляди, они сейчас прямо при нас трахаться начнут.
— Перестань пялиться, — касаюсь ее плеча и заставляю Гелю отвернуться
Сама устало провожу рукой по лицу. На лбу выступает испарина, мутит.
Подруга заглядывает мне в лицо и хмурится:
— Катюш, ты чего? Бледная такая, — трогает мой лоб и бросается к окну, приоткрывает.
Холодный воздух врывается в помещение, становится немного легче.
— Ты меня пугаешь, подруга. Погоди, сейчас я воды принесу, — убегает куда-то и через минуту возвращается с бутылкой воды.
Трясущимися руками сворачивает крышку и протягивает мне.
— Только не пей быстро. Мелкими глотками.
Послушно пью воду и откидываюсь назад, опираюсь о холодное стекло.
— Ты как? — Геля берет меня за руку.
— Получше, спасибо, - вяло улыбаюсь ей.
— Надо сворачивать съемку, - заявляет решительно.
— Осталось пятнадцать минут, я справлюсь. Мне правда уже легче.
Ангелина садится
