Безжалостное правление - Моника Кейн

Жаль только, что он так вонюче раздражает.

Сейчас он болтает в углу с Катериной, которая положила руку на его предплечье, как будто они друзья. Или даже больше.

Меня охватывает раздражение.

Словно почувствовав чужой взгляд, Роман переключает внимание на меня. Наши глаза встречаются, тело пронзает толчок чего-то горячего и непрошеного. На его слишком полных губах играет небольшая улыбка.

У мужчины не должно быть такого рта. Он практически… надутый.

Я тяжело сглатываю и отворачиваюсь, пытаясь заглушить всплеск жара, который я чувствую каждый раз, когда он рядом.

— О, кстати… — Голос Киры вырывает меня из тумана. — Все готово для Лондона! У меня на карте все магазины для беременных от Найтсбриджа до Сохо.

В эти выходные мы с Кирой отправляемся в путешествие по Великобритании. Это то, чего я с нетерпением ждала уже несколько недель.

Я бросаю на нее фальшиво-строгий взгляд.

— Разве ты не должна не нагружаться?

— Не волнуйся, мы будем часто делать перерывы на чай. Лондон ведь для этого и существует, верно?

— Никогда не была там, — признаюсь я, — но мне не терпится, чтобы ты мне все показала.

Делая глоток шампанского, я смакую пузырьки, надеясь, что напиток снимет напряжение, накопившееся внутри меня. Есть несколько причин, по которым я сегодня на взводе, но наблюдение за тем, как Катерина охмуряет Романа, занимает одно из первых мест в этом списке.

Он небрежно прислонился к стене, его большой палец проводит по нижней губе. Катерина разговаривает с ним, но его глаза не отрываются от меня.

Это наша игра. Мы вежливы, когда рядом другие, но наши острые взгляды выражают все, что мы не можем сказать. Только сейчас он не просто смотрит. Он смотрит на меня с сухим весельем.

Кира замолкает на полуслове, нахмурив брови.

— Все в порядке? Ты выглядишь рассеянной.

— У меня просто небольшое головокружение. Наверное, сегодня мало ела. — Я качаю головой и сосредоточенно глотаю остатки своего напитка.

Прежде чем Кира успевает ответить, рокочущий голос отца возвышается над шумом, приглашая всех в столовую.

Спасена обеденным звоном.

— Я только загляну в дамскую комнату, — говорю я Кире, слегка сжав ее руку. — Увидимся через минуту.

3

Роман

Ивановы прекрасно делают вид, что они по-прежнему богаты.

Я только приехал в их шикарный особняк на Рублевке, отделанный по высшему разряду. На подъездной дорожке красуется новенький трехъярусный фонтан, в фойе сверкают полы из итальянского мрамора, а стены увешаны предметами редкого искусства.

Борис Иванов встречает меня теплым рукопожатием и похлопыванием по спине.

— Васильев, сколько лет, сколько зим. Сколько прошло, год? Два года? Рад снова тебя видеть.

— Я видел тебя в прошлом месяце на аукционе редких спортивных автомобилей, который проводил Морозов.

Борис делает паузу, перебирая в памяти тот вечер. Насколько я помню, к тому моменту, когда я с ним столкнулся, он уже был болен.

— Ну да, ну да. Что ж, рад видеть тебя снова.

Меня всегда поражало, как далеко может упасть тот, кто родился со всем необходимым. Борис — самый яркий пример того, как человек просаживает деньги, которые не заработал.

Его жена, Анастасия, бросается вперед и приветствует меня как светская львица. Если бы не моя связь с Максимом, вряд ли она уделила бы мне время. Конечно, теперь я богат и важен, но я создал все из ничего. Мне кажется, она из тех, кто использует это против меня. С накрашенной улыбкой она провожает меня в гостиную, где уже вовсю идет вечеринка.

Я быстро осматриваю комнату. Максим увлечен разговором с Анатолием Петровичем и его отцом Степаном. Я передергиваю плечами и ищу бар, требуя выпить рюмку-другую, прежде чем вступать в разговор с Анатолием Петровичем. У него эго размером с Россию и социальная грация быка в посудной лавке.

Если бы это зависело от меня, я бы держался от него подальше, но судьба, будучи жестокой хозяйкой, не оставила мне такой возможности. Я возглавляю эту сделку по доставке для Синдиката Белова, пока Максим отходит в сторону, чтобы сосредоточиться на своей новой семье с Кирой. Поскольку Степан болен раком, Анатолий взял на себя повседневное управление судоходной компанией, а это значит, что мы с ним будем работать в тесном контакте. От этого никуда не деться.

По правде говоря, я работаю со многими мудаками, но этот оказался помолвлен с женщиной, на которой я не перестаю зацикливаться с того самого дня, как познакомился с ней.

Лиза Иванова — воплощение всех моих фантазий: рот, о котором поэты могли бы писать сонеты, с изгибами на несколько томов и широкие зеленые глаза, которые легко могли бы стать моей погибелью, если бы я позволил себе это. Но я этого не сделаю.

В баре я заказываю водку, хорошо охлажденную и чистую. Бармен, кажется, разочарован моим выбором, учитывая экстравагантные коктейли, предлагаемые на выбор. Как будто меня когда-нибудь застанут врасплох, когда я буду пить что-то, состоящее более чем из двух ингредиентов.

Опираясь на барную стойку, я осматриваю комнату в поисках занавеса из темно-русых волос — волос, которые не раз вызывали фантазии о том, как я наматываю их на кулак и веду в свою постель.

Бинго. Тепло разливается по моей груди, когда я замечаю ее, болтающую в углу с Кирой.

Бармен ставит передо мной напиток, и я беру его, не отрывая взгляда от Лизы.

— Ты знаешь, что пялиться считается невежливым?

Я смеюсь в свой бокал и пожимаю плечами, когда Павел, вторая правая рука Максима и один из моих самых близких друзей, устраивается рядом со мной.

— Я просто осматриваю зал, наслаждаюсь видами этого прекрасного вечера.

Он ухмыляется и заказывает напиток.

— Очень тонко, bratan.

Я резко выдыхаю и допиваю водку одним большим глотком.

Я действительно думал, что веду себя спокойно, когда речь идет о Лизе, но, к сожалению, одна из крайне раздражающих суперспособностей Павла — сверхъестественное восприятие. Тем не менее, я ничего не мог поделать с этим… неудобным влечением. Она может заставить мой член быть твердым, но эта женщина строго запрещена как невеста Анатолия.

Не то чтобы мне было на него наплевать, но я предан Максиму и синдикату. Теперь, когда у нас бизнес с Петровичами и на кону миллионы долларов, я не сделаю ничего, чтобы испортить эту сделку. Особенно ради женщины.

Лиза поворачивается, чтобы поприветствовать другого гостя,