Научи меня любви, профессор - Рина Мирт
— О, не сомневайтесь, с профессором все хорошо, он жив и здоров, если вы об этом, — в его тоне послышались нотки раздражения, возможно новый профессор не любил когда его перебивали.
Энди обратила внимание, что мужчина, стоящий сейчас за кафедрой, значительно отличался от того, с кем она столкнулась в коридоре, и не только внешне. С момента их встречи он, также как и она, сменил наряд на более элегантный. Теперь перед ней стоял уверенный в себе человек, от которого так и веяло каким-то необъяснимым величием. Он стоял прямо, засунув руки в карманы брюк, с гордо поднятой головой, всем своим видом давая понять, кто здесь главный.
— Он уволился из университета несколько дней назад, поэтому деканат связался со мной и предложил мне занять его место главы кафедры. — Закончил профессор.
После этих слов в аудитории воцарилась полная тишина. Большинство студентов были первокурсниками, как и Энди, и понятия не имели, кто такой Арт. Они, как испуганные птички, старались не двигаться и не дышать, потому что еще не знали, как себя вести. Были и те, кто учился здесь на дополнительных курсах, как и она или второкурсники, которые знали или хотя бы слышали о Артуре Гордоне. Последних эта новость повергла в легкий транс, они молча переваривали услышанное.
Профессор сделал небрежный жест рукой, оголяя левое запястье и мельком глянул на часы.
— Сейчас четыре двадцать, — проговорил он и нахмурился, — урок начинается ровно в четыре, я приношу свои извинения за опоздание. Обещаю, в свое время я вам верну эти двадцать минут времени, которые вы потратили, ожидая меня.
— По поводу опозданий, — продолжал он. — По уставу университета у вас есть полное право зайти в аудиторию в течении пятнадцати минут после начала занятий. Я не могу лишить вас этого, но хочу предупредить, я не люблю когда на мои уроки опаздывают, так что постарайтесь не пользоваться этим правом на моих курсах. Если вы видите, что опаздываете на урок более чем на пятнадцать минут, вы не войдете в эту аудиторию до положенного перерыва. По поводу посещаемости, — тут профессор сделал маленькую паузу, обводя взглядом присутствующих, — по правилам университета вы имеете право пропустить до трёх уроков без уважительной на то причины. Но я считаю, что мы все здесь уже взрослые и сформировавшиеся личности, поэтому я не буду проверять ваше присутствие, учитывая что вас тут около ста пятидесяти человек, а я один.
В то время, как он говорил, его взгляд блуждал по аудитории, всматриваясь в присутствующих и как бы анализируя для себя, какой эффект производят его слова. Его взгляд остановился на Энди, чуть задержавшись. Девушка перестала дышать: конечно, он ее узнал. Ее щеки побагровели, а в висках неприятно застучало, Энди втянула шею, пытаясь подавить желание подорваться с места и бежать из этой аудитории, из этого университета, из этого города.
Тем временем, мужчина продолжал:
— На первом уроке я обычно объясняю студентам силлабус* и оглашаю правила, которым я хочу, чтобы вы подчинялись. Эти правила касаются не только дисциплины, но и выполнения домашней работы и материала с которым вы будете работать. Но сначала, я как следует представлю вам себя, — с этими словами мужчина подошел к кафедре и вывел через проектор на экран адрес электронной почты.
Шрифт был огромен, для того, чтобы студенты с задних рядов тоже могли его увидеть.
— Как я уже сказал, меня зовут профессор Фрилинг, Гейл Фрилинг…
Так вот, что означали эти инициалы на носовом платке. Но что тогда с первой буквой E? Может Эдвард?
— На экране вы видите электронную почту, которую я создал специально для связи со студентами. Если у вас есть какие-либо вопросы по учебному материалу или вы не поняли тему урока, вы можете писать сюда, чтобы назначить встречу. Я проверяю эту почту трижды в день и поверьте, я отвечаю всем. Пожалуйста, воздержитесь от таких писем как, «прошу пересмотреть мою оценку» или просьб о дополнительных заданиях. Хочу предупредить сразу, я их не даю, а чтобы пересмотреть вашу оценку по той или иной работе вы можете заполнить форму на вашем учебном сайте и её рассмотрят в течение срока, указанного в уставе университета. У меня также есть емейл, который мне дает университет, как и у вас у всех, но я предпочитаю с ним не работать, из-за шифрования. Работы тоже не отправляйте по этому адресу, далее я объясню вам куда и как отправлять ваши работы.
Энди механически записала электронный адрес себе в тетрадь. Студенты засуетились, послышался шум открывающихся пеналов и шуршащих листов. Профессор воспользовался этой паузой и перешел от кафедры к обычному письменному столу. Отодвинул его ближе к экрану и сел посередине, на самый краешек, вытянув ноги. Руки же он скрестил на своей широкой груди, показывая этой позой, что он готов говорить. Энди поерзала на скамье, вся обратившись в слух.
— Родом я из Чикаго, но вырос в Вашингтоне. Имею степень бакалавра по «Философии истории» Стэнфордского университета. До этого я учился целый год в Государственном университете «Черные Холмы», на факультете Политологии, но я быстро понял, что это не мое. Вторая степень Пенсильванского университета по Этике. Честно, после получения своей второй степени я хотел оставить академическое поприще, но во время обучения я обнаружил в себе способность к преподаванию, когда был помощником одного из лекторов. Я писал докторскую и одновременно работал консультантом различных организаций в области деловой и профессиональной этики, чем я занимаюсь до сих пор. Это моя прямая специальность.
Андреа слушала его, затаив дыхание. Такой молодой, а уже имеет докторскую степень, интересно, сколько же ему лет? Должно быть чуть больше тридцати.
Тем временем профессор продолжал:
— И вот неделю назад, ко мне обратились с просьбой занять место главы кафедры «Гуманитарных наук» вместо профессора Гордона, это то предложение от которого сложно было отказаться, — произнеся это мужчина довольно улыбнулся.
Это была первая эмоция, которую увидели студенты на протяжении всего монолога. Ему несомненно льстило, что в таком молодом возрасте он занял почетное место заведующего кафедрой, чего многие пожилые профессора со всем их многолетним опытом исследований и обучения не могли добиться.
Пользуясь случаем, что в аудитории было еще около ста пятидесяти душ, Энди пялилась на профессора, рассматривая его фигуру в новом наряде, не боясь того, что он может обратить внимание на ее откровенное разглядывание, зная, что все так же сейчас смотрят на него.
Тут определенно было на что посмотреть. Теперь он был одет
