Единственная для Лютого - Алиса Франц
С этими словами Лютый легко, пружинисто поднялся с кресла. Я не переставала удивляться грациозности, с которой перемещался этот массивный мужчина. От таких громил ждешь неповоротливости и медлительности, но Лютый не был таким. В каждом жесте играла не только мощь, но и потрясающая скорость вкупе с точностью выверенных движений.
— Поехали. Я еще не ел с дороги. Голоден. Составишь мне компанию.
В голосе мужчины хорошо прозвучала приказная нотка. Мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним беспрекословно.
Мы покинули дом и направились по дорожке к джипу, брошенному прямо напротив входа.
Тело было напряжено и напряжение лишь усилилось от ощущения взгляда, пристально скользящего по моему телу. Лютый протянул мне ладонь и помог забраться в высокую машину, а я ощутила на месте соприкосновения наших ладоней сильнейший жар.
Не только от притяжения, которое, безусловно, было между нашими телами, но и от пристального взгляда постороннего человека, наблюдавшего откуда-то из дома.
Пока Лютый неспешно обошел джип со своей стороны и уселся за руль, я посмотрела на дом и заметила, как в одном из окон шевельнулась занавеска, и в сторону двинулся чей-то темный силуэт.
Это могла быть просто прислуга.
Или Динара.
Меня настораживали её длительные, полные пристального внимания взгляды, которыми она награждала меня на протяжении прошедших недель. Взгляды стали более цепляющимися с момента, как она застала меня в момент приступа тошноты.
Неужели Динара заподозрила что-то?!
***
Машина вырулила с территории дома и понеслась быстрее пули в направлении, известном одному лишь Лютому.
Мужчина молчал, и я тоже не решилась начать разговор первой, лишь думала о том, как сказать мужчине о своих подозрениях насчет Динары?
Но вдруг ему это совсем неинтересно?
Он же такой — властный и несгибаемый, захочет — присваивает.
Лютый мог просто посмеяться над моими словами, а я не хотела чувствовать себя еще более уязвленной, чем было сейчас.
Потому дорога прошла в полной тишине.
— Здесь тихое место. Для своих, — сказал Лютый, когда машина полностью остановилась у здания ресторана.
Это была первая реплика, сказанная им за всё время поездки, и больше мужчина как будто не собирался говорить ничего, молча помогая выбраться из машины и ведя меня внутрь заведения.
Кажется, нас там уже ждали, потому что без лишних слов отвели в комнату, отдельную от остальных залов. Я огляделась и в приглушенном, мягком свете заметила лишь низкие столики возле диванов.
— Здесь нам никто не помешает…
Голос Лютого охрип. Я ощутила странный жар и беспокойство. Огляделась по сторонам и покраснела.
Обстановка комнаты располагала… к интиму.
Или просто мои мысли рядом с этим мужчиной превращались в поток непристойностей?
Однако через секунду Лютый властно толкнул меня к стене и прижался всем телом.
Внезапно Лютый поднял руку и обхватил меня за подбородок. Я хотела увернуться в сторону от этого движения и напряглась. В жесте мужчины не было ни одного намека на нежность, только плохо сдерживаемые эмоции и что-то еще, темное и будоражащее.
— Что ты делаешь?! — запаниковала я.
— От тебя не было новостей, — произнес хрипло. — Долго.
— Потому что ничего не происходило. Всё осталось по-старому, за исключением факта того, что я забеременела. Но это тебе уже и так известно, — прошептала я, не понимая своих чувств к этому мужчине.
Я почувствовала на своем лице его горячее, пряное дыхание и снова вспомнила о той ночи. Перед глазами замелькали непристойные картинки, и лёгкие сжались до размеров моего кулака.
Дышать стало решительно нечем, я начала испытывать желание разорвать контакт наших тел, как можно скорее, чтобы мысли о вкусе мужских губ и память о взрослых поцелуях больше не волновали меня.
Одновременно с этим моим пальцам хотелось оказаться в его темных, жестких волосах.
Лютый продолжал держать меня и медленно растянул губы в улыбке, словно понял, какие непристойные мысли крутились в моей голове.
Я ощущала себя бабочкой, пойманной в сачок, и не знала, как вырваться, чтобы не повредить хрупкие крылышки.
Глаза Лютого горели решительным, темным огнем, и он не спешил отходить в сторону.
Внезапно я подумала, что Руслана, может быть, тоже влекло ко мне?
Особенно сейчас я хорошо ощущала напряжение между нами, казалось, воздух даже стал тяжелым и влажным, как перед грозой.
Его близость и постоянные провокации лишали меня здравомыслия.
Стоп!
О чем я только думаю?
Я заставила себя вспомнить о том, кто я, а кто он такой.
Буквально вынудила себя подумать о разнице в социальных статусах и об условиях навязанного мне контракта.
Учитывая эти обстоятельства, я не должна была думать о Руслане, как о привлекательном или, того хуже, желанном мужчине.
У такого мужчины, как он, есть всё, что только можно пожелать — власть, богатство, авторитет, роскошный дом, красавица-жена и огромные возможности выбрать себе дополнительную любовницу.
Уверена, за таким лакомым кусочком, как Руслан, девицы выстраивались в очереди, чтобы только он уделил счастливице хотя бы каплю своего внимания.
Однако я не желала находиться там, где-то в конце этой длиннющей очереди, и строго напомнила себе, что у меня есть вполне конкретная цель — выстоять в непростой ситуации, в которую я оказалась втянута против своей воли.
— Значит, ничего нового. Как беременность?
— Хорошо. Только дышать трудно, — вымолвила я.
— Отчего? Болит что-то? Почему не сказала мне? — требовательно посмотрел на меня мужчина.
— Нет, ты меня неверно понял. Мне сейчас дышать тяжело, оттого, что ты ко мне прижимаешься и давишь…
— Отпустить?
— Да.
— А если я не хочу?
=4=
Повествование от лица героя Лютый
Мария вновь посмотрела ему прямо в глаза и в крови Лютого взыграл огонь. По венам пронеслось желание и он, зажав Машку у стены, ощутил, как она скользнула взглядом по лицу, спустилась на губы и замерла, тяжело дыша.
Едва заметно Маша провела языком по своим губам, как будто они пересохли от жажды. Поймав этот жест, Лютый едва заметно улыбнулся.
В ответ Маша нахмурилась и попыталась его оттолкнуть, когда заметила, что губы Лютого изогнуты в еле заметной улыбке.
Хотелось услышать, что же такого взволновало Машу. Она так упорно отодвигала в сторону мысль, что их близость была обоюдно желанной. Лютого это раззадорило.
Поневоле он начинал дразнить Машу и если бы ему кто-нибудь сказал, что это больше походит на попытки флирта, он бы рассмеялся.
— Значит, ничего нового. Как беременность?
— Хорошо. Только дышать трудно, — вымолвила Маша едва слышно.
