Нора Робертс - Драгоценности солнца
— Вы сказали женщина? Где?
— В окне. — Она качнулась, чуть не пролив на себя чай, но голова немного прояснилась. — Женщина в окне наверху подглядывала, когда я подошла к дому.
— Была здесь, сегодня?
— Ну, да. Белокурая женщина, молодая, очень красивая.
— Хмм, это была леди Гвен. — Бренна развернулась, зашла в гостиную и начала разводить огонь в камине. — Она не всем показывается.
— Куда она ушла?
— Я полагаю, что она здесь, — удовлетворенная тем, что торф зажегся, Бренна встала и отряхнула колени, — Оно здесь уже почти триста лет, плюс-минус. Леди Гвен ваше привидение, мисс Мюррей.
— Моя — кто?
— Ваше привидение. Но не переживайте из-за нее. Она не навредит вам. А ее грустную историю я расскажу вам в другой раз, когда вы не будете такой уставшей.
Трудно было собраться с мыслями, но Джуд казалось важным разобраться с этим.
— Вы хотите сказать, что этот дом населен призраками?
— Да, именно. Разве ваша бабушка не рассказывала вам?
— Нет, она не упоминала об этом. Неужели вы действительно верите в призраков?
Бренна подняла бровь.
— Вы видели ее или нет? Вы там были, — сказала она, когда Джуд нахмурилась. — Ладно, идите, выспитесь, а потом спускайтесь к пабу Галлахера, и я куплю вам вашу первую пинту.
Сбитая с толку, Джуд лишь только покачала головой:
— Я не пью пиво.
— Это ужасно — сказала Бренна искренне кажущаяся потрясенной. — Ладно, до свидания мисс Мюррей.
— Джуд, — пробормотала она, изумленно смотря на Бренну.
— Хорошо, Джуд. — Бренна улыбнулась и выскользнула под дождь.
Дом с привидениями, думала Джуд, поднимаясь по лестнице, фантастическая ирландская чепуха. Бог знает, сколько таких историй знает ее бабушка. Но это все чем они были — просто истории.
Но она ведь кого-то видела или нет? Нет, только дождь, занавески и тень — она отставила чай и сняла ботинки — на этом очаровательном маленьком холме нет ничего кроме этого милого дома. И дождя.
Она упала лицом на кровать и уснула, прежде чем успела лечь поудобней.
Ей снились разные сны: сражение на зеленом холме, где солнце играло на мечах, как на драгоценностях, феи танцующие в лесу, где лунный свет, словно слезы лежит на листьях, плеск волн, бьющихся о берег.
Но во всех ее снах было одно общее — звук тихого плача женщины.
Глава 2
Когда Джуд проснулась, ее окружала темнота и лишь в камине горели янтарные угольки. Ее глаза еще были затуманены сном, сердце прыгало в горле, как молодой олень — Джуд приняла огонь за наблюдающие за ней глаза.
Но она потихоньку просыпалась, и память возвращалась к ней. Она в Ирландии, в доме, где ее бабушка жила, когда была маленькой девочкой. И она проголодалась.
Джуд села, потирая замерзшие руки, затем включила прикроватную лампу. Взгляд на часы заставил ее заморгать и вздрогнуть. Была почти полночь.
Она обнаружила, что не только замерзла, но и умирает с голоду.
Ей нужно было развести огонь, но, поскольку она понятия не имела, как это сделать, Джуд решила спуститься на кухню и поискать чего-нибудь поесть.
Дом скрипел и стонал вокруг нее.
— Домашний звук, — сказала она себе, хотя это заставило ее подскочить и посмотреть через плечо. И, конечно, Джуд совсем не думала о том, что это может быть привидение, о котором ей рассказывала Бренна. Она просто не привыкла к домашним звукам. Этажи ее квартиры не скрипели, а единственный красный огонь, на который она могла наткнуться, это свет сигнализации.
Но она привыкнет.
Бренна была хозяином своего слова, решила Джуд. Небольшой холодильник в узкой кладовой был доверху заполнен едой. Таким образом, она может замерзнуть, но уж точно не умрет с голоду.
Её первой мыслью было открыть банку супа и разогреть ее в микроволновке. Так с банкой в руке она обсмотрела всю кухню и сделала шокирующие открытие.
Не было никакой микроволновой печи.
«Да, — подумала Джуд, — это, конечно, проблема. Но ничего страшного, я смогу разогреть кастрюлю на плите».
Но перед ней встала следующая проблема, она обнаружила, что на кухне нет автоматического консервного ножа.
Старая Мод жила не только в другой стране, но и в другом столетии, решила Джуд, осмотрев все ящики.
Она сумела воспользоваться ручным консервным ножом, который нашла, и поставила суп на плиту. И после того как выбрала яблоко, лежавшее на блюде на кухонном столе, Джуд пошла к черному входу, открыла дверь и вышла в туман. Мягкий, как пух, и влажный, как дождь.
Она могла видеть только воздух, бледные серые слои, которого перемещались в ночи. Не было никакой формы, никакого света, только туман, который сам создает себя. Дрожа, Джуд сделала шаг вперед и немедленно затерялась в тумане.
Чувство одиночества было немедленным, неожиданным и более глубоким, чем когда-либо раньше. Но оно не было грустным или пугающим. Оно освобождало.
Она никого не знала. Никто не знал ее. Никто ничего не ожидал от нее. Ночью, этой замечательной ночью она была совершенно свободной.
Она слышала своего рода пульс ночи — низкую барабанную дробь. «Действительно ли это было море, — задавалась она вопросом. — Или это было только дыхание тумана?» И как только она начала смеяться над собой, она услышала другой звук: тихую и яркую, звенящую музыку.
Трубы и колокольчики, флейты и скрипки? Очарованная, она почти ушла от задней части дома, почти следовала за волшебством звука, как мечтатель, бродящий во сне.
Перезвоны ветра. Это были только перезвоны ветра, как мелодия симпатичных колокольчиков, висевших возле дома. И она, наверно, не до конца проснулась, если решила в полночь в тумане следовать за звуками музыки.
Джуд заставила себя уступить и закрыть дверь. Следующий звук, который она услышала, было шипение выкипевшего супа.
— Проклятье! — она помчалась к печи и выключила грелку. — Что со мной происходит? Бога ради, даже двенадцатилетний ребенок может спокойно разогреть суп.
Она вытирала беспорядок, обожгла два пальца, а потом, наконец, налила себе суп, остывающий, пока она читала лекции самой себе.
Пришло время прекратить блуждать вокруг. Она ответственный человек, надежная женщина, не та, которая стояла в темноте и мечтала уйти в туман. Она налила суп и съела его автоматически.
Пришло время признаться самой себе, зачем она приехала в Ирландию. Настало время прекратить претворяться, что это будет настоящий праздник, в течение которого она будет изучать свои корни и напишет работу, которая может поставить точку на ее не очень звездной университетской карьере.
