Тэми Хоуг - Тонкая темная линия
ГЛАВА 21
Кей Эйснер еще в детстве научилась ненавидеть мужчин, и все благодаря дяде, который счел ее слишком соблазнительной, когда девочке исполнилось всего семь лет. За прошедшие с того дня тридцать лет ни один мужчина не заставил Кей изменить мнение. Мужчины – это исчадия ада, и как этого не замечают все остальные женщины, оставалось недоступным для ее понимания.
Ей причинял боль тот факт, что она работала на мужчину, но самцы правят этим миром, следовательно, выбора у нее не было. В последние дни она не разгибала спины, потрошила полосатую зубатку в сверхурочное время, а все из-за приближающегося поста, когда католики по всей Америке будут запасаться мороженой рыбой.
Кей дважды проверила запоры на парадной и задней дверях и пошла в ванную. Ее рабочая одежда немедленно отправилась в таз с мыльной водой, чтобы отбить отвратительный запах рыбы. Она встала под душ, включила горячую воду на полную мощность и принялась отмывать кожу лавандовым мылом. К тому времени, как горячая вода кончилась, ванная комната наполнилась паром, и Кей открыла окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.
Она вытерла волосы, даже не глядя на себя в зеркальце над раковиной. Кей не могла смотреть на свое тело, предававшее ее столько раз и до сих пор привлекавшее внимание мужчин. Они были божьей карой, ниспосланной на землю. Эта мысль приходила Кей в голову раз десять на дню.
Она натянула бесформенную ночную рубашку, вышла из ванной и пошла по коридору в спальню. Об открытом окне в ванной Кей вспомнила только тогда, когда улеглась в постель и уютно устроилась под одеялом. Что ж, придется встать и закрыть его, ведь по округу бродит насильник.
И словно Кей вызвала его из ночного кошмара, он вынырнул из темноты платяного шкафа как раз в ту секунду, когда она начала вставать с кровати. Настоящий дьявол в черном, без лица, без голоса. Ужас пронзил ее насквозь, словно меч. Она вскрикнула, и тут же сильный удар обрушился ей на лицо и отбросил ее поперек постели. Извиваясь, Кей попыталась вырваться из его рук. И хотя инстинкт приказывал ей бежать, ею овладело ощущение неизбежности и покорности судьбе. Когда насильник схватил ее за волосы, у Кей на глазах выступили слезы боли и ненависти. Она ненавидела мужчину, собиравшегося изнасиловать ее, и ненавидела себя. Она не сможет убежать. Она никогда этого не умела.
ГЛАВА 22
Он вспоминал женщину, или она ему снилась. Сон и явь перемешались, путая его мысли. Мужчина застонал, заворочался, перевернулся на живот. И тут он вспомнил, как напился. И захотел в туалет.
Ему на спину легла чья-то ладонь, и теплое дыхание, смешанное с запахом сигарет, коснулось его уха:
– Ну-ка, Донни, просыпайся. Ты должен мне кое-что объяснить.
Донни Бишон подскочил, повернулся на голос, судорожно прикрывая простыней бедра. Ударившись о спинку кровати, он поморщился от пронзившей голову боли.
– Господи! Твою мать! Какого черта ты здесь делаешь, Фуркейд? Как ты попал в мой дом?
Ник отошел от кровати, оценивающе оглядел холостяцкое жилище Бишона. Дом оформлял дизайнер, поэтому он больше напоминал гостиницу, чем настоящее жилье.
– Ты просто законченный псих. Я звоню в полицию.
Он схватился за трубку телефона на ночном столике. Ник подошел поближе и нажал на рычажок указательным пальцем.
– Не испытывай моего терпения, Донни. Оно уже не то, что прежде. – Фуркейд отобрал у Бишона трубку, положил ее на место и присел на край кровати. – Мне интересно узнать, что за игру ты затеял.
– Я знать не знаю, о чем это ты толкуешь.
– Что это за разговоры о покупателе из Нового Орлеана? Так это там ты достал деньги, чтобы заплатить за меня залог, а, Донни?
– Нет.
– А то складывается странная картинка. Ты убиваешь свою жену, получаешь страховку, продаешь ее бизнес, используешь деньги, чтобы внести залог за детектива, попытавшегося убить подозреваемого.
Донни прижал ладони к покрасневшим с похмелья глазам.
– Господи, да я же тебе сотню раз говорил, что не убивал Памелу. И ты знаешь, что я этого не делал.
– Ты не терял времени, чтобы получить денежки. Почему ты не сказал мне в пятницу о намечающейся сделке?
– Потому что это не твое дело. Я должен пойти отлить.
Донни отбросил одеяло и выбрался из кровати с другой стороны. Его походка напоминала движения человека, вывалившегося на полном ходу из машины и оказавшегося в канаве. Черные шелковые боксерские трусы почти свалились с него, а носки он просто забыл снять, когда рухнул в постель, и они скатались вокруг его щиколоток. Остальная одежда валялась там, где Донни ее бросил, когда раздевался.
Ник лениво встал и твердой рукой прижал Бишона к двери ванной.
– Что-то ты сегодня не весел, умник. Тяжелая ночка выдалась?
– Такое случается иногда. Я думаю, ты меня понимаешь. Дай мне пройти.
– Когда закончим, тогда пожалуйста.
– Черт! И зачем я только с тобой связался?
– Вот это-то мне и интересно узнать, – заметил Ник. – Кто твой денежный мешок, Донни?
Бишон отвернулся, вздохнул и поморщился от собственного аромата – спиртное, пот, мускусный запах секса. Женщину он помнил смутно.
– Нет у меня никого. Это все блеф. Я говорил той девчонке.
– Угу, и она сейчас просматривает записи твоих телефонных разговоров, которые мы сделали, – солгал Фуркейд. – Когда закончит, эта мисс будет знать всех, кого знаешь ты.
– Я думал, тебя отстранили от дела, Фуркейд, и ты вне игры. Тебе-то какое дело, кому я звонил и зачем?
– У меня есть свои причины.
– Ты не в своем уме.
– Да, люди так говорят. Но видишь ли, мне плевать, правда это или нет. Мое существование зависит только от моего восприятия, мое восприятие – это моя реальность. Понимаешь, как это срабатывает, умник? Поэтому, когда я спрашиваю тебя, пытаешься ли ты заключить сделку с Дювалем Маркотом, ты обязан мне ответить, потому что ты сейчас передо мной в моей реальности.
Донни закрыл глаза и переступил с ноги на ногу.
– Мы будем стоять здесь, Донни, пока ты не надуешь в штаны.
– Мне нужны наличные, – покорно заговорил Бишон. – Линдсей хочет выкупить долю Памелы. Но эта дама та еще штучка, и ей доставит огромное удовольствие меня обчистить. Я просто немного сыграл, вот и все.
– Ты считаешь ее дурой? – поинтересовался Ник. – Думаешь, она не раскусит твой блеф?
– Я считаю, что она сука, и не собираюсь ее провоцировать лишний раз.
– Ты только что вывел ее из себя, Донни. И меня ты раздражаешь. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп? Я узнаю, если ты меня обманул.
– Сегодня же выясню, нельзя ли забрать залог обратно, – пробормотал Донни, глядя в потолок. Ник потрепал его по щеке и отошел от двери.
