Бедная Амели - Дания Доброславская
— Ну-у-у. Там он с Платоном че-то мутил. Максиму надо было сыграть роль трупа. Вот он и сыграл…
— Да ты что…? — на стул присаживаюсь, приборы из рук на стол кладу и стягиваю полотенце с плеча, теребя его в руках, — «И как ты… вообще… как ты пережила это?»
Алиса ко мне присела, — «Я пошла в церковь. Молилась за него.»
— В церковь… Ну, я тоже хожу туда. Но мне кажется, вера — она в сердце. Конечно, у меня есть икона, которую мне подарила мама. Вот я ее всегда с собой и ношу…
— Ну, я тоже, если честно, верю сердцем. Но тогда мне просто было необходимо спасение именно там. Там такой запах и такие хорошие люди. Я чувствовала себя нужной…
В гостиную залетает бабушка с Никой, — «Та-а-ак!», — восклицает она, ставя на стол огромную тарелку с пюре, — «Че расселись? Бегом! Скоро гости придут!»
Мы одновременно негодуем, — «Гости?»
— Гости-гости. Бегом! Расставляйте все и тарелок еще добавьте! Я за вторым столом пошла!
Оглядываю уже накрытый стол, на который мы поставили все под расчет, — «А сколько еще надо?»
— Штук пятьдесят! — выкрикивает Валентина, хватая стол на кухне
На Алису смотрю, а она плечами жмет, губы кривя, и уходит на помощь бабушке.
«Окей…»
Хватаю из серванта дополнительные тарелки. Тесню их, чтобы все поместились, и ухожу к приборам, отсчитывая вилки и ножи.
Часа два мы ждали этих гостей. Бабушка уже пюре закрыла и накрыла его полотенцем так же, как и мясо.
Вдруг слышим звук домофона. Валентина подлетает к монитору, улыбается и жмет на кнопку.
Смотрю в окно и реально вижу орду. Этих черных иномарок столько, что ворота не закрываются и улицы за ними мало. Кажется, что из машин вышла вся сотня, вечно обитающая в отеле. Все подбитые. Кто перевязан. Кто с гипсом. Кто хромает. У всех в зубах папироски. Они вообще всегда все курят! Ненавижу этот запах…
Оглядываю их и ищу Игоря, но его нет. Зато замечаю Пашку.
Радостно выбегаю в коридор. Братик улыбается и аккуратно обнимает меня одной рукой, — «Катюха!», — целует в щеку, после животик гладит, — «Мали-и-ишка моя. Привет!»
— А где Игорь? — так же улыбчиво спрашиваю
Его лицо немного меняется и становится чуть мрачным.
Дышу полной грудью. Сглатываю его молчание и не могу сдержать слез.
Максима тоже нет…
Алиса подбегает к нам, в монитор всматривается и начинает прыгать, радостно прихлопывая в ладоши, — «Живой! Живой!», — меня трясет за руки, распахнув искрящиеся глаза, — «И Максим, и Егор — живые!», — ладонями у лица мотает, — «Господи! Господи! Спасибо!»
Оглядываю ее. Вся соль уже пеленой глаза заполнила. Поглаживаю живот, пытаясь успокоиться, и вспоминаю слова Алисы про «смерть» Максима.
Ухожу на кухню. Ноги не держат. Оглядываю парней, которые сразу сели за стол, и все также поддерживаю в себе надежду на то, что он придет.
«Он придет… Он придет… Он придет… Он живой… Ради нас, он живой!»
Максим все не заходит.
Беру себя в руки. Иду к гостям и принимаюсь помогать бабушке.
За спиной снова визг, — «Катя! Бегом сюда!», — прикрикивает Вероника
Пихаю тарелку первому попавшемуся травмированному. Иду в коридор, и в приоткрытой двери вижу, как ко мне, безумно медленно, идет Игорь, при поддержке Максима и Егора.
Улыбку растягиваю до боли широкую. Ручьи слез смахиваю и лыблюсь им, как дурочка, крепко сжав ладони, — «Спасибо, Господи…», — шепчу
А этот лыбу давит, подмигивает мне, и когда взрослый мужчина сзади дает ему какую-то штуку, которая напоминает табуретку, Игорь ко мне сам подходит и приобнимает, ухватившись второй рукой за ручку «табуретки», — «Карамелька моя…», — в губы целует, а я сдержаться не могу, чтобы не обнять и не расцеловать его, оттого что безумно скучала и переживала, — «Доченька…», — по животу гладит и, поцеловав мою ладонь, снова прикладывается к нему
Обращаю внимание на торс. Рубашка распахнута. Под грудью все перемотано и поверх перекрыто корсетом, — «Что это?», — робко провожу рукой по ткани
Он не перестает улыбаться, — «До свадьбы заживет!», — после подмигивает
Охов и ахов не могу сдержать, но принимаю это. А что мне делать? Поистерю потом. После родов. Сейчас малышке нужен какой-никакой, но покой… и папка.
— ЭУ! — кричит из гостиной Максим, приобнимая женушку, — «Пошлите к столу! Игорек! Мы тут тебе уже все переживали! Хавай на здоровье, только не хрюкай!»
Смотрю на Игоря чуть ли не со страхом.
Тот ржет, гладя меня по животу и приобнимая, — «Не слушай этого конченого. Все хорошо. Но-о-о…», — протягивает и кривит лицом, «…мне и вправду есть пока что можно все только из-под блендера…»
Эпилог
Екатерина.
Несемся, что есть сил, обгоняя все возможные транспортные средства.
Меня жутко прихватило в отеле, пока мы с девочками мило обсуждали имена для нашей малышки. Видно, она это услышала и поспешила на свет.
И да-а-а!!! У нас будет девочка. Прям как я и чувствовала…
Хватаюсь за ручку, — Игорь! Прошу! Не гони так! Мне страшно!
Он усмехается, бросив на меня иронический взгляд, — Ага! Я не предполагал сегодня принимать роды у жены! Глазки закрой и отвернись!
Принимаю положение полулежа. Дышу трубочкой и понимаю, что у меня накатывается очередная волна разрыва всего тела.
Пот кое-как собираю с лица, — Пожалуйста! Гони! МОЛЮ! БЫСТРЕЕ!
Папаша ржет. Руль одной рукой ведет, второй натянутое пузо гладит, — Моя маленькая… Моя Дашка! Скоро папочка тебя поцелует!
— Дашка? — меня прям попускает.
— А как? Дарья Игоревна. Хорошо же слышится. Нагорная Дарья Игоревна. Песня!
Снова живот тянет, — У-у-у… я хотела… Валечка… как бабушка…
Игорь огрызается на меня, — Не надо мне никакой Валечки! Одна такая Нагорная у меня есть. Второй я точно не выдержу, — после, взглянув в боковое зеркало, снова хмурится продолжая причитать, — Вон! Летит твоя Валечка! Видно, Алиса уже нажаловалась ей! — по рулю злость отстукивает, — Ни дня без этой пришибленной прожить нельзя!
Прибывая в такой атмосфере добра и зла, приезжаем в больницу, где уже, слава Богу, весь персонал наготове. Отлично! Я думала, еще документы полчаса буду заполнять в полуродовом состоянии! При выкидыше все было именно так…
Меня сразу везут в родовую, а этот за мной хвостом. Ни бахилы не надел, ни куртку не снял, только за руку меня держит и бормочет себе под нос: «Дыши, милая! Дыши, моя девочка!», но я даже возразить ему ничего не могу, потому что физически не могу!
Все стадии аккуратных и не очень схваток я пережила еще дома. Потом с дуру решила промолчать и поехала с Игорем
