На пределе - Майарана Мистеру
— Сору я подобрал, когда погиб его брат, — Пётр Николаевич усмехнулся, продолжая смотреть в окно. — Он работал тогда в службе по контролю за оборотом наркотиков. Стагаров Евгений вляпался в одну из группировок, надеясь, что брат прикроет в случае обнаружения. На группу мои ребята вышли быстро и стали вести, чтобы отследить весь путь наркокартеля из Афганиста в Россию. Но кто-то слил информацию о спецоперации, и фигуранты уголовного дела стали спешно сворачиваться. Пока мы решали, что с ними делать… Брата Соры убили, оставив в живых его подругу. Та уверяла, что она вообще ничего не знала о его делах и сильно переживала смерть Стагарова младшего. Допросы подтвердили, что девушка непричастна, а проверки показали, что её ничего не связывало с ними.
— Что сделал Слава? — сипло спросила я, чувствуя его боль, как свою собственную.
Арестов обернулся и взглянул на меня, не скрывая эмоций.
— Он убивал, Лиза. Всех, кого только мог найти. И мы не останавливали. На тот момент я видел потенциал и принял решение забрать к себе. Сломанного и подавленного. У него не было выбора.
И почему я не удивлена методам его работы? Здесь, наверное, все прошли через что-то такое прежде, чем стать лучшими бойцами.
— Так причём здесь Грачёва?
Начальник невесело усмехнулся.
— При том, что никто не увидел волка в овечьей шкуре. Таня была той, кто втянул Стагарова младшего для собственного прикрытия. Она была фармацевтом, наладившим связи с компанией. Нашла точки давления на владельцев и в целом держала всех в ужасе. С одной стороны люди боялись связи с запрещёнными группировками, с другой не хотели, чтобы из-за утраты такой важной шестерёнки оборвались поставки «продукта» в Россию. А сейчас её ещё и ЦСН прикрывает. Она под надёжной защитой со всех сторон и прекрасно себя чувствует.
Эта информация стала для меня откровением свыше. То есть… Он жил с подругой брата, заделал ей ребёнка и даже не представлял какой мразью она является?
— Вы… думаете, он не знал?
— Я уверен, Лиза. Если бы Стагаров был в курсе, Таня бы давно уже сидела.
Я замолчала, размышляя над всей этой ситуацией. Просто не находила слов. Мне было мучительно больно за бойца, который снова потеряет близкого человека.
— Мы хотим провести её задержание, но для начала нужно уладить все вопросы с тобой и Лисовским.
— А если Стагаров сливает ей информацию? — задаю тревожащий меня вопрос.
— Нет. Максимум, что ей известно это примерное время его вылетов. Она предупреждает, а те на всякий случай, меняют лагерь. Поэтому мы никак не можем отследить их передвижения по России, а ССО наблюдают странные явление во всех известных лагерях Амира в Сирии.
— То есть… Это она связана с Аргеном и Амиром, так?
— Не напрямую, но да. Есть версия, что это с её руки Арген и Амир налаживают контакты с Шавахом. Если бы здесь не было возможности протаскивать духов, они бы не стали увеличивать их численность.
Это было стрёмно и всё больше походило на бред. Я, конечно, понимала, что она не одна продумывала план. Понимала даже, что скорее всего, ею просто пользовались, а она позволяла. Но картина вырисовывалась так, будто Грачёва была главной фигурой на шахматной доске. И вот мне интересно, какого хрена имея такое могущество, она скромно жила этажом выше с мужчиной, брата которого убили её же дружки?
Из кабинета я выходила в растрёпанных чувствах. Был уже глубокий вечер, поэтому в управлении почти никого из сотрудников не осталось. Только Гвоздь приветственно махнул рукой, направляясь в тир. Я же поплелась домой, размышляя о том, что испытает Стагаров, когда обо всём узнает. О том, что всё это время грел ядовитую змею на груди, фактически убившую его брата? Как она вообще подобралась к нему так близко? Как так долго могла прикидываться невинной овечкой?
* * *
Я видел, как она неспешно шагает по тротуару, задумчиво кусая губу. Как заходит в подъезд. Слышал, как поднимается в лифте на этаж… и чувствовал пустоту внутри.
Всё начнётся завтра. Возможно, завтра же и закончится. Возможно, я больше не увижу её живой. Возможно…
Так много «возможно» в одном дне, и так трудно принимать или отвергать их. Я не хотел верить ни во что. Не хотел обнадёживать себя, что могу что-то изменить, не хотел признавать поражений.
Единственное, чего хотел — это оградить её от любой опасности и вообще всего мира. Закрыть собственной грудью и сделать всё, чтобы она всегда чувствовала себя в безопасности. Но я понимал, что мои желания разобьются ещё на подступах к ней.
Я не знаю почему сделал то, что сделал. Возможно отсутствие Тани дома усугубило моё состояние. Может быть во мне закончились силы, которые сдерживали от подобных порывов.
Спустившись вниз, я дождался, когда моё наваждение откроет дверь и втолкнул её внутрь.
— Слава…
— Ш-ш-ш… Не останавливай меня. Я тебя не останавливаю, и ты не пытайся.
Она молча смотрела в мои глаза, позволяя стащить куртку, которую сама стянуть не успела. Поддалась, когда притянул её к себе и глубоко вдохнул запах, сводящий с ума настолько, что я готов забывать обо всём на свете каждый раз, когда могу позволить себе стоять так близко.
— Я не знаю, как тебя уговорить остаться. Меня с ума сводит тот факт, что ты не понимаешь…
— Понимаю, Слав. Я всё прекрасно понимаю, — выдохнула она.
Отстранилась, снова заглянув в глаза и первая же потянулась, чтобы хоть на время унять мои мучения.
Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее, когда я почувствовал прикосновение её губ к своим. Мы не роняли больше слов, потому что понимали, что это прощание. То прощание, которое сжигает дотла, не оставляя после себя ничего. Выжженную пустошь. Холодную дыру, которую невозможно ничем заполнить.
Я подхватил её и прижал к стене, не зная, как отпустить. Это неправильно, но ещё хуже будет уйти, оставив всё как есть.
Жажда обладать, жадность, страх, похоть.
Всё это скручивает в тугую струну до предела. До невозможности свободно дышать. До того мига, когда ты чувствуешь, как от натяжения лопаются нервы.
Когда я перешагнул через себя? В какой миг случилось то, что случилось? Кажется, что выбор был сделан в ту самую секунду, когда свет фонарика на шлеме выхватил её перепуганное лицо в темноте.
— Останься, — шепчу в её губы, стягивая треклятую блузку, в которой она выглядит слишком строго для той, кто обладает таким нежным телом.
Но вместо ответа
