Личная слабость босса - Юлия Валдис
— Я в России.
— Может ещё и Даша с тобой? — В голосе послышались железные нотки.
— Со мной.
— Возьми её с собой. Советую поскорее выезжать. Отец в очень плохом состоянии.
— Хорошо, выезжаем. Диктуй адрес.
Сбросил звонок. Взъерошил волосы, чтобы хоть как-то прийти в себя. Я отказывался верить в услышанное. Только все начало налаживаться и тут оказывается, что у отца рак. Не смотря на то, что папа всегда был жёстким человеком и шёл по головам, я люблю его.
— Даша, мы едем в больницу, отец болен.
— Хм, а я тут причём? Едь. — Равнодушным голосом ответила Нечаева.
— Нас ждут вдвоем.
— Что ещё нужно твоему папочке — тирану? — Подошла к окну и стала смотреть вдаль. Видно было, как она напряжена. Странно, что он ей сделал плохого, виделись всего один раз.
— Собирайся, через двадцать минут выезжаем. — Взял Дашу за плечи, развернул к себе. Глаза её злобно блестели. Может даже и от слез.
— Рома. — Вдохнула, и с шумом выдохнула Нечаева. — Это твоя семья, не впутывай меня туда.
— А разве ты не хочешь стать её частью? — Провел пальцем по её губам.
— Я сама не знаю, хочу ли этого. — Прикрыла глаза.
— Хочешь, ещё, как хочешь. — Любовался ей, ничего не стесняясь.
— Вот откуда у вас Соколовских столько наглости и уверенности в себе? Можешь не отвечать. Это у вас в крови.
— Можно подумать, что ты у нас святая великомученица Дарья. Даже не побрезговала спать с двумя мужчинами одновременно. — В этот момент ревность накрывала меня с новой силой. Хотелось сжать её тонкую шею.
— Думай, что хочешь. — Пошла собираться Нечаева, толкнув меня плечом.
— Хм. Обиженку из себя ещё строишь.
Пока ехали в больницу, Даша смотрела отрешенно в окно. Но мне нужно слышать её голос, я по нему очень скучал.
— Ты говорила про какого-то ребёнка, которого тебе нужно усыновить.
— Да, но тебя это не касается.
— Даша, не дерзи. — Завёлся опять с пол оборота. — Раздавлю, как букашку.
— Рома, мне уже ничего не страшно. — Закатила глаза Нечаева.
— Ну, так, что за ребёнок?
— Помнишь мальчика, которому нужна была операция?
— Конечно. — Именно он и привёл тебя ко мне в постель. Чуть не произнес это вслух.
— Его мать, моя подруга, погибла, и Ваня теперь в детском доме. — Было видно, как Нечаева нервничает. Руки нервно мяли ручки у сумки. Глаза покраснели.
— И ты решила его усыновить?
— Да. Он не чужой мне, я его крестная. К тому же ребёнок очень ждёт, что я его заберу. — Выдержала небольшую паузу. И очень тихо добавила. — Может хоть как-то заменит мне дочь.
Так стало жаль её. Хотелось рассказать правду, но, как вспомню, что Даша обманула меня и выбрала Игоря. Пусть помучается ещё, как я мучился. Готов был лезть на стены от ревности. Как представлю, что Нечаева спит с моим братом.
Машка стала смыслом жизни. Единственной отдушиной. Но Даша тоже занимает особое место в моем сердце. Все-таки я люблю её. Осталось только вернуть мать ребёнку. Даже страшно представить, что будет, когда она узнает правду.
24 глава
Вот, что за человек этот Соколовский? Как ему в голову приходят такие изощренные тиранские издевательства.
Учат этих брутальных богатеев этому где-то, что ли?
А я, тоже хороша. Вечно ведусь на его уловки. Редкостная дура. То Андрей пользовался, теперь Рома. Но второго я люблю, безумно люблю. Когда он снял повязку с глаз, чуть не запрыгала от счастья. Все зло улетучилось. Очень по нему соскучилась. Не могла надышаться им. Тело ныло от жажды прикосновения. Растворялась в нем. Была готова ему все рассказать, про его папочку, который распоряжается судьбами своих сыновей.
Но, на утро мои иллюзии рухнули. Подслушала его разговор, знаю, что не красиво, но не удержалась. Говорит, что любит какую-то Марию. Вот гад! Решил, что со мной можно поразвлекаться, а любить её? Сердце колотилось. Хотелось влепить пощёчину. Как так можно? Нервы-то у меня не казённые.
Даже не стала скрывать, что ревную и люблю его. Смысл? Мне терять нечего.
Чуть позже позвонил Игорь и сказал, что, что их отец в больнице. Зачем-то надо обязательно взять меня. Видела его два раза и третий раз ну никак не хотелось. Но Соколовский не оставил мне выбора и уже через некоторое время, мы ехали в больницу. По дороге Рома интересовался усыновлением Вани.
— Приехали. Надеюсь, мой брат мне не набьет морду? — Усмехнулся мой бывший босс.
— Надейся.
— Даша, а ты изменилась. — Уголок губы пополз вверх. — Такой ты мне нравишься больше. — Идём, нас ждут.
В больнице на меня нахлынули неприятные воспоминания. Боль. Смерть дочери. Болезнь Вани…
Рома вёл меня за руку. Поэтому шла на автопилоте и могла раствориться в своих мыслях.
У палаты нас ждал Игорь. Выглядел он растерянно. Увидев нас вместе, не удивился.
— Привет. — Протянул руку брату, а мене кивнул головой.
— Привет, как ты? — Подошла к Игорю и положила руку ему на плечо.
Я очень благодарна ему. Никогда не забуду ту поддержку и заботу, которую он мне дал, когда не хотелось жить.
— Нормально. Смотрю, ты опять с Ромой.
— Так получилось. — Опустила глаза в пол, как будто чувствовала вину перед ним.
— К отцу не пускают? — Поинтересовался босс у брата.
— Пускают, сейчас там мама.
Игорь смотрел на родного брата так, как будто тот делает что-то не правильно.
— Не рад меня видеть? — Рома видимо тоже это заметил.
— Рад. Только вот не надо Дашу опять вводить в стресс.
— Я никого никуда не ввожу.
— Ага, как же.
— Вы же вроде бы любите друг друга? — Развёл в стороны руки Соколовский.
— Я люблю Дашу. И не хочу, чтобы она страдала. — Начал повышать голос Игорь.
— По-твоему она страдает из-за меня?
— Да!
— А вас не смущает то, что я здесь? — Вклинилась в разговор я.
Братья повернулись в мою сторону. У обоих глаза были наполнены яркостью. Они так похожи и такие разные.
— Рома, разберись в своих чувствах сначала, прежде чем морочить голову девчонке.
— Я уже давно разобрался. — Сунул руки в карманы брюк Соколовский.
Разговор прервался, когда открылась дверь палаты.
— Ромочка, здравствуй, сынок. — Мать вышла и поцеловала сына.
— Привет мам. Ну, как там папа?
— Он хочет вас всех видеть. — Посмотрела на Игоря, а затем на меня. Глаза её были красные и опухшие от слез.
Мы вошли в палату. Звук пик-пик, который издавали аппараты, угнетал. Даже жаль стало Соколовского старшего.
— Здравствуй, папа. — Рома подошёл к кровати отца, коснулся его руки.
— Привет. Как ты? —
