Няня для дочки миллионера - Анастасия Соловьева
А оно вон как всё обернулось. Моё сердце выбрало другого человека, не проверенного годами Пашу.
Страшно. Я привыкла к определённости и чёткости в отношениях. Но сейчас вынуждена шагать вслепую. Будь на месте Владимира неженатый простой мужчина, я бы спросила, что между нами происходит. А тут… Лучше промолчать. И благодарить судьбу за то, что я вообще способна испытывать яркие эмоции. Значит, прав был Евгений Леонидович, когда советовал отвлечься от проблемы и жить на полную. Только его супруге помогла работа, а мне — новая влюблённость.
Я о своём бесплодии несколько дней не вспоминала. Хотя вчера в детском развлекательном центре я засмотрелась на малышей, но привычной боли не почувствовала. Скорее — светлую тоску, вполне терпимую и понятную.
Наконец-то я очнулась. И вижу мир в новых красках.
— А мы сегодня песни народные пели, — с восторгом рассказывает Ксюша. — Учитель о наших традициях говорил, потом танцевать начал! Он такой смешной, руками махал и просил, чтобы мы за ним повторяли. Так классно! А Петя лучше всех танцует!
— Интересные у тебя уроки.
— Да, мне очень нравится. В старой школе было нудно.
— Даже на моих уроках? — улыбаюсь.
— Ну-у-у, иногда. Только вы не обижайтесь, Виктория Андреевна.
— Даже не думала. Ну что, поехали?
Малышка кивает. Щёлкаю ремнём безопасности, но тронуться с места не успеваю — звонит телефон.
— Соскучилась? — отвечаю я Ларе.
— Систер, выручай. Лёва учудил, подрался с кем-то в школе. Классуха меня вызывает, но я никак не могу приехать. Тут банкет вот-вот начнётся, а у нас персонала не хватает, потому что Янка заболела. В общем, забери Лёву, пожалуйста.
— Хорошо.
Выбора нет. Я не могу оставить племянника в беде. Тем более с его классной руководительницей я уже знакома. Виделись в прошлом году при похожих обстоятельствах.
Только что делать с Ксюшей? Бассейн сегодня закрыт из-за проблем с водоснабжением, а Владимир работает. Можно попросить Елену Леонидовну об одолжении, но в таком случае я потрачу много времени. К дому Громова ехать минимум тридцать минут, а Лёва уже меня ждёт.
— Ксюш, как ты относишься к приключениям?
— Хорошо, — улыбается малышка. — А что мы будем делать?
— Моего племянника нужно забрать из школы. Ты как раз сможешь с ним познакомиться.
— Зачем? — хмурится Ксюша. — Он взрослый?
— На два года старше тебя.
— Значит, взрослый, — вздыхает малышка. — А без меня никак не обойтись?
— Нет. Лёва повздорил с одним мальчиком, и теперь классная руководительница хочет поговорить с его мамой. Но она на работе.
— А папа?
— Он далеко. И в их жизни почти не участвует.
— Ладно, — Ксюша распрямляет плечи и смотрит на меня серьёзными голубыми глазами. — Нельзя его бросать.
Спустя двадцать минут я паркуюсь возле государственной трёхэтажной школы и беру Ксюшу с собой. Не могу же я оставить её в автомобиле!
Никаких охранников у входа, безразличные взгляды редких учеников, длинные серые коридоры. Нужный класс я нахожу безошибочно. Лёва сидит за первой партой, на его левой щеке — ссадина. А учительница спокойно чай пьёт и в телефон смотрит.
— Побудешь здесь? — указываю я Ксюше на последнюю парту в третьем ряду. Она согласно кивает.
— Здравствуйте, — замечает меня Марфа Витальевна. Кажется, так её зовут. — А где же мама Льва?
— Работает.
Классная руководительница смотрит на меня с осуждением. Я подхожу к Лёве, осторожно касаюсь его щеки. Он шипит и отстраняется.
— По какому праву вы не отпускаете моего племянника домой? — спрашиваю я, с трудом сдерживая гнев.
— Чтобы он ещё кого-нибудь покалечил? Вы Антона не видели, мальчика, с которым он подрался! У бедняги всё лицо синее.
— И где этот Антон? — ничуть не верю её словам.
— Дома, конечно! Его родители забрали. А вашего племянника стоит на время отстранить от занятий. Пусть о своём поведении подумает. А то кем он вырастет? Преступником малолетним? Знаем мы таких.
— Не стану я преступником, — буркает Лёва. — Антон первый драку начал. Я отбивался.
— Да кто тебе поверит? — пренебрежительно хмыкает учительница.
— Давайте выйдем, — не прошу, а требую я, испепеляя Марфу Витальевну взглядом. Она вообще знает, что нельзя такое при детях говорить? Они же всё слышат и впитывают в себя, как губки.
— Хорошо.
Учительница выходит из класса.
— Я скоро, — говорю Лёве, а затем то же самое повторяю Ксюше. Надо бы познакомить детей по-человечески.
Закрываю за собой дверь, чтобы племяшка не вздумал подслушивать. Марфа Витальевна принимает воинственную позу. Коридор пустой, уроки у многих уже закончились.
— Мой племянник — не малолетний преступник. Ваши высказывания некорректны и заставляют меня усомниться в вашем профессионализме.
— Лев уже второй раз устраивает драку! — всплескивает руками Марфа Витальевна. — А его мать даже на родительские собрания не приходит. И вообще, кто вы такая и по какому праву вы позволяете себе подобные высказывания в мой адрес?
— Я тоже учитель.
— Ну вот разбирайтесь со своими учениками, а меня в это не впутывайте. Директор хочет поговорить с матерью Льва в понедельник. Речь будет идти об его исключении из школы. Передайте это своей сестре. И запишите мальчишку на айкидо или ещё куда-нибудь, пусть агрессию выплёскивает в другом месте.
Марфа Витальевна разворачивается и уходит, я не пытаюсь её остановить. Новость оглушает. Лёву могут исключить из школы? За одну драку? Не верю. Кто вообще этот Антон?
Когда захожу в класс, мне открывается чудная картина: Ксюша с Лёвой что-то смотрят в телефоне и
