Мой будущий бывший босс - Татьяна Адриевская
— Лариса пришла ко мне с флешкой, сказала, что тебе срочно нужна информация на Берестяеву, поэтому я оказалась тут. Она специально это сделала! Ты ведь знаешь, как давно она на меня зуб точит, — пытаюсь оправдаться, но Аристарх только ещё больше заводится.
— Я-то знаю! А ты только сейчас об этом подумала?!
Мне становится стыдно. Я настолько загрузилась утренними новостями, что о подлянках Лариски я и думать забыла. И всё испортила…
— Только сейчас, — произношу негромко и, не выдержав его яростного взгляда, опускаю глаза.
— У меня слов нет, — цедит он сквозь зубы, и отстраняется. Подходит к окну, резким движением ерошит затылок и продолжает раздражённо бурчать: — Просто в голове не укладывается!
— Мне, правда, очень жаль…
Мои жалкие попытки принести извинения снова перебивают:
— Хватит, Кристина. Иди работать, — тон, которым сказаны эти слова, порождают во мне мелкую дрожь.
— Я должна остаться и рассказать сотрудникам безопасности всё, как было, — возражаю я.
— Что ты им расскажешь? — Аристарх резко разворачивается, испепеляя злым взглядом.
— Что флешку мне передала Лариса и…
— А Лариса скажет, что ничего не передавала! — перебивает он уже в который раз. — У тебя есть свидетели?
Сердце панически громыхает в груди, и я вынуждена согласиться с его аргументом. Ведь свидетелей у меня не было. Зато Аристарх и Лариса застали меня в кабинете прямо на горячем.
— Ты хоть понимаешь, как всё это выглядит со стороны, Кристина? — продолжает нападать Аристарх. — Ты находишься в кабинете своего конкурента, который обошёл тебя и получил повышение, без его ведома. Уничтожаешь важные данные с его компьютера, и сваливаешь всё на какую-то там Лариску, которая к нашей работе не имеет никакого отношения.
Я снова молчу, потому что возразить нечем. В голове пульсирует единственно-важный для меня вопрос, и я озвучиваю его:
— А ты, Аристарх? Ты тоже так думаешь?
— А я думаю, что с меня хватит, Кристина, — говорит холодно, чётко проговаривая каждое слово, словно этими словами ставит между нами точку. — Я прекрасно знаю, на какие выходки ты способна. Поэтому разбираться и выяснять правых я больше не стану.
После этих слов повисает устрашающая тишина. По-настоящему жуткая и угнетающая. Я раздавлена его последними словами настолько, что у меня не хватает сил, чтобы просто развернуться и уйти. В этот момент раздаётся стук в дверь, и Аристарх освобождает меня от своего тяжелого взгляда.
— Войдите.
В кабинет проходят двое мужчин. Один точно из айтишников, а вот второго я не знаю.
— Ну, Аристарх Маркович, дела. Как получилось-то? Вирусняк не из простых поймали, пока ребята от локальной сети ваш компьютер отключали, он чуть нам всё не потопил, — говорит один.
— Внешний носитель был подключён, я проверил, — добавляет второй.
— Да, — вздыхает Аристарх, и нехотя кладёт перед мужчинами злосчастную карту памяти. — Я вот эту флешку вставил, и начались приключения. Исправить можем? Мне очень нужно спасти данные на жёстком диске.
Я выдыхаю, чуть не простонав в голос, и чувствую как по мне тут же проносится острый как лезвие взгляд карих глаз.
— Кристина Олеговна, вы можете быть свободны, — произносит Аристарх с нажимом, словно предупреждая, чтобы я не вмешивалась.
Мужчины оборачиваются, как по команде, только сейчас замечая меня. А я, помешкав всего мгновение, заставляю себя кивнуть, и шагаю за дверь. Прислоняюсь спиной к стенке и зажимаю рукой рот, чтобы не заорать во всё горло.
Всё кончено…
Глава 26
От Аристарха нет никаких вестей до самого вечера. Я еду с работы домой, а сама кручу в руках телефон, не решаясь ему позвонить. Я писала сообщение ещё во время обеденного перерыва, хотела узнать, смогли ли восстановить данные его компьютера, но ответ так и не пришёл. Да, я совершила ошибку, но разве так сложно хотя бы несколько букв написать? «Да», «нет» — занимает всего две секунды, и к тому же спасает тысячи моих нервных клеток.
Телефон оживает сам, и я с надеждой смотрю на дисплей. С губ срывается стон разочарования, это не Бакуцкий, а Валентина Павловна, мама моего бывшего. Вот что ей нужно? Сейчас не новый год, поздравлять и жаловаться на бездарную сноху Анечку ещё рановато.
— Алло, — всё-таки заставляю себя ответить.
— Кристиночка, милая моя! — из динамика разливаются сладкие воркования. — Как ты?
— Всё хорошо, Валентина Павловна.
— Видела тебя в новой передаче, ты такая у меня умничка! Поздравляю…
Ну, во-первых — не у вас, а во-вторых — меня настораживает её приторные песнопения. Если матери Андрея было от меня что-то нужно, она всегда прибегала именно к такому тону.
— Спасибо, — отвечаю осторожно. — У вас всё хорошо?
— Ох, Кристиночка! Ничего у нас не хорошо. Анечка в прошлом месяце родила, ты ведь в курсе?
— Валентина Павловна, я не слежу за жизнью вашего сына уже давно, — отвечаю сдержано. — Но очень за него рада, поздравляю с внуком.
— Не с чем поздравлять! — брезгливо фырчит моя несостоявшаяся свекровушка. — Не Андрея это ребёнок, Кристиночка, понимаешь? Облапошила эта гадюка моего сыночка!
У меня челюсть отпадает от шока, и я некоторое время молчу, пытаясь переварить услышанное.
— Алло! Алло, Кристиночка, ты меня слышишь? — горланит в трубку плаксиво.
— Валентина Павловна, да вы что такое говорите? — прихожу в себя, наконец.
— А вот то самое! Я всё думала, что эта змея меня к внучку повидаться не пускает, а оно видишь как на самом деле?
— Это вам Андрей сказал?
— Нет, конечно, он всё в себе держит, но вижу, как переживает, весь осунулся, похудел, даже волосы выпадать начали. Я первое время не понимала, что с ним такое, пока этого малыша не увидела! Наш Андрей ведь светленький, голубоглазый. Анечка — тоже, а ребёнок — прям чернявый, смугленький, кареглазый.
Я закатываю глаза. Отбой тревоги, тут всего лишь паника недоверчивой свекрови.
— Валентина Павловна, ну что вы так сразу? Может, у вашей Анечки в роду и брюнетов было много.
— Брюнетов — может быть, но вот таких смугленьких — нет. Кристиночка, я точно знаю, что у шалавы этой, на которой мой сын сдуру женился, квартиранты жили по соседству, те самые, кто к нам из дружественных стран на заработки приезжают. Так вот,
