Мой будущий бывший босс - Татьяна Адриевская
— Спасибо, — сдавленно бубнит он, скорее всем, чем лично мне.
— Так же хочу сообщить, что директор нашего филиала, Алексей Валентинович, к сожалению больше не сможет работать у нас…
— А что случилось? — подаёт голос Ксения.
Признаюсь, меня тоже распирает любопытство, как, в прочем, и всех остальных.
— Я принял решение упразднить эту должность, вместо неё будет введена должность ведущего редактора, которая будет так же под контролем Аристарха Марковича. Алексея Валентиновича не устроило моё предложение, и он подал заявление по собственному желанию. В течение двух недель отработки дела у него будет принимать Кристина Олеговна.
Теперь моя очередь порхать ресницами в полном недоумении, и пока все переваривали новую информацию, Марк Геннадьевич предложил начать совещание.
Заканчиваем мы через час. Бакуцкий отпускает сотрудников, а нас с Аристархом просит задержаться, чтобы обсудить новый принцип работы.
— Молодец! «Наработала» всё-таки себе новое повышение! — шипит на ухо Лариска, прежде чем уйти.
Я ещё пребываю в состоянии недоумения, поэтому пропускаю колкое поздравление мимо ушей. Только слушаю Марка Геннадьевича, и киваю, пытаясь ничего не упустить. Затем меня отпускают, переключаясь на Аристарха.
— Ты закончил материал по Берестяевой? — задаёт вопрос директор, прежде чем я успеваю выйти.
— Да, я не распечатывал, но могу сходить…
— Позже, сейчас давай о другом.
Стоит лишь закрыть дверь, меня накрывает запоздалой волной радости. Меня всё-таки повысили! Пусть пока я буду исполнять обязанности, но всё же я должна справиться, и доказать, что я ничем не хуже этого Алексея-шантажиста-Валентиновича! Так ему и надо, пусть катится с нашего канала, а уж Руслан, как только разберётся, что его жена ни в чём не виновата, устроит ему сладкую жизнь, да такую, что его ни один приличный телеканал к себе даже дворником не возьмёт!
Через какое-то время к нам в кабинет залетает Лариска, бросает на меня презрительный взгляд и кладёт мне на стол флешку. Вернувшись с отпуска, она схлопотала по первое число за срыв передачи, которую мы с Аристархом успешно подстроили, и теперь строит из себя несчастную и обиженную плохой стервочкой Кристиной.
— Аристарх тебя просил сбросить сюда папку по Берестяевой. Она у него на рабочем столе компьютера. Принесёшь к Марку Геннадьевичу в кабинет.
— А ты у нас теперь посыльным подрабатываешь? — с издёвкой выгибаю бровь.
— Мне не сложно было, но в следующий раз откажусь и скажу, что Кристина Олеговна простых смертных к себе не подпускает.
— Вот и не подходи больше. У меня аллергия на крысиную шерсть.
— Что ты сказала? — пыхтит Лариска.
— Некогда объяснять, — отмахиваюсь. — Мне, в отличие от тебя работать надо.
— Ну, посмотрим… — гаденько улыбается она и уходит.
Я беру запасной ключ и вхожу в кабинет Аристарха. Компьютер у него включен, на мониторе мигает заставка виндоуса. Вставляю флешку и тормошу мышкой, чтобы вывести его из спящего режима, как вдруг всё начинает мигать вплывающими окошками антивируса. Я теряюсь, не понимая что происходит, всего на долю секунды, но потом резко дёргаю флешку из ячейки, понимая, что запустила какой-то вирус. Это не помогает, монитор продолжает сходить с ума, то синий экран, то чёрный, наборы символов и букв.
— Да что б тебя, — ругаюсь в голос и пытаюсь выключить процессор.
И снова никакой реакции. Господи, что ж я наделала?
В этот момент дверь кабинета отворяется, и на пороге застывает Аристарх, а рядом кружится Лариска.
— Вот, я же говорила, что она тут! — слышу её жалобный извиняющийся голос, а я замираю в шоке, понимая, что крыска всё-таки смогла меня подставить…
Глава 25
В уши словно беруши вставили. Я не разбираю ни единого слова, что продолжает тараторить Лариска, не слышу, что ей отвечает Аристарх, когда подходит ко мне. Шагов тоже не слышу — мозг словно отключился и больше не подаёт сигналов моему телу. Даже вдохнуть не получается.
Аристарх переводит взгляд с меня на монитор своего компьютера и его глаза устрашающе чернеют. Он молча забирает из моих дрожащих рук флешку и сжимает челюсти. Ноздри раздуваются, как парашюты – Аристарх в бешенстве. Он поднимает трубку и набирает чей-то номер. Я слежу за его пальцами, вижу цифры, на которые они нажимают, но в голове царит всё та же паническая пустота. Всё? Это конец? Меня сейчас скрутят по рукам и ногам и бросят в кутузку?
— Это Аристарх Маркович… — вздрагиваю, как от резкого хлопка, настолько отчётливо прогремел его голос, прорвавший мутную завесу моего сознания. — Раз видите проблему, почему здесь ещё никого нет?! На компьютере важные данные.
— Какой ужас! Мне так жаль! — скулит Лариска, продолжая топтаться на пороге и понуро склонив голову.
Жаль ей? Ни черта ей не жаль, вот как глазки победно сияют, аж радужные блики на полу танцуют. От одного этого вида меня распирает такая ярость, что я вмиг забываю о самоконтроле и подрываюсь к ней, готовая выдрать этой крыске все её осветлённые волосинки.
— Я тебя прибью! — рычу не своим голосом, а мою талию моментально сжимают руки Аристарха.
Лариска отскакивает от неожиданности, испуганно выпячивая глаза, и прикладывает ладонь к своей искусственной «пятёрочке».
— Лариса, выйди! — командует Аристарх всё тем же жёстким холодным голосом.
Она реагирует моментально — вылетает из кабинета, громко крича при этом, какая я неадекватная истеричка.
— Я всё равно тебя побрею от лишней шёрстки, только попадись мне! — кричу уже на закрытую дверь.
Меня резко разворачивают, и я сталкиваюсь с чёрным взглядом не менее рассерженных глаз. Леденею от этого взгляда. Ничего я не успею сделать крыске-Лариске, меня сейчас саму препарируют, как мелкую лягушку, и разберут на органы…
— Какого чёрта здесь происходит, Кристина? — его голос звучит обманчиво спокойно, уж я-то вижу в каком бешенстве наш новый главный редактор.
— Аристарх, — от нервов мой голос хрипит, — это всё Лариса! Она меня подставила!
— То есть, это она открыла мой кабинет и вставила флешку в мой компьютер?
— Нет, но…
— Значит, это сделала ты? — продолжает напирать, перебивая меня.
— Да, но…
— Какие тут могут быть «но», Кристина?! — срывается он. — Ты хоть знаешь, насколько важная здесь была информация?! — указывает на монитор. — Как долго я её собирал и какую работу проделал?!
Я бледнею, а по коже расползается колючий
