Одна на миллион - Елена Алексеевна Шолохова
Зотов с Рязановым удивлялись недолго. Оправившись, оба стали поочерёдно атаковать Славу вопросами. Но тот упрямо твердил, что виноват он и никто другой. Не дрогнул, даже когда Рязанов обрушил на него весь свой скопившийся гнев.
– Я не специально, – глухо повторял Слава, как заевшая пластинка. – Извините, пожалуйста.
– Да кому нужны твои извинения, идиот! – орал Рязанов.
Что было дальше – я не знаю. Мне позвонили из редакции «Металлурга», и я с радостью покинул «пыточную». Редактор спрашивал для газеты статью о форуме. Я обещал, хотя и сильно сомневался, что Слава сумеет выдать годный материал после такого эмоционального общения с директором. Ну, не сумеет – сам что-нибудь сваяю.
С двойным усердием я погрузился в работу. Дела, коих за три дня накопилось – будь здоров, мало-мальски отвлекали. Но всё равно тягостное чувство не стихало, давило в груди, как камень. А стоило увидеть Анжелу, даже мельком, издали, в коридоре или из окна, или вот на фотографиях с форума, которые скинула мне по электронной почте Марина, так и вовсе внутри всё переворачивалось.
41
Всё у нас переменилось, всё. Это ощущалось как-то безотчётно. Казалось, сам воздух насыщен статическим электричеством.
Как будто что-то случилось или должно было вот-вот случиться. Хотя и правда кое-что произошло. Уволили Кариха и Славика. Как я поняла, за фокус с видео.То видео со мной в главной роли раскопал в недрах ютуба Стас и выволок на свет божий, за что и поплатился. А Славик признался, что нечаянно подменил флешку.
Но я подозреваю, что глупый Рыжик просто выгородил Юлю, взял её вину на себя.
В тот день, когда отец вызвал Стаса к себе на ковёр, Юля страшно нервничала. Пока мариновали Стаса, Юля то бледнела, то краснела, то впадала в ступор, то начинала вдруг бестолково суетиться. Потом вышла из кабинета и с концами. Славик отправился её искать, ну как обычно. Но вернулась она в кабинет одна и вся в слезах. И Соня, и Маринка спрашивали, что с ней, но Юля скорбно ответила: ничего, это личное. Спустя несколько минут вернулся Стас, совершенно раздавленный, а Славика всё не было. Долго не было. А уже позже мы узнали, что он признался...
Стас будет дорабатывать положенные две недели, а Славику разрешили уйти сразу. Когда он собирал с рабочего стола свои вещи, сосредоточенно, ни на кого не глядя, в кабинете висело неловкое и тягостное молчание.
– Сонь, я тебе скинул в чате путь, где хранятся все мои рабочие файлы, мало ли, вдруг понадобятся ещё. Пароли все вот здесь, на стикере.
Он налепил ярко-зелёный бумажный квадратик на монитор. Соня кивнула и покосилась на Юлю. А Юля сидела, опустив голову.
– Ну… – Слава прошёл к дверям и обернулся. Через плечо у него была перекинута коричневая кожаная сумка, забитая так, что не закрывалась, и в руках он держал коробку из-под «Снегурочки»*. – Счастливо оставаться.
– Пока, Слав! – поднялась Марина, глядя ему вслед с жалостью. – Ты только не теряйся. И обязательно на мою свадьбу приходи!
Он кивнул ей с грустной улыбкой, потом бросил на Юлю долгий, пронзительный взгляд, но она так и не подняла головы, и вышел.
Я выскочила следом. Он меня, конечно, терпеть не мог, но мне вдруг так его, дурака, жалко стало, просто невыносимо.
– Слав, постой! – догнала я его возле лифта.
Он оглянулся, посмотрел на меня с недоумением, но хоть остановился.
– Ведь это не ты, я знаю. Это Юля. Зачем ты себя оговорил?
– Ты ошибаешься, – нахмурился он и даже как будто ощетинился.
– Ой да ладно тебе. Ладно, это, конечно, твоё дело, кого и как защищать. Я вот что хотела сказать. Давай я с отцом поговорю, попрошу его, чтобы он тебя не увольнял? Постараюсь его убедить, чтоб он тебя простил…
Славик уставился на меня сначала с недоверием, потом с замешательством.
– Зачем это?
– Да не зачем. Просто помочь хочу. Правда, я не могу гарантировать, что отец меня послушает, но попытка не пытка.
– Да нет, спасибо, – слабо улыбнулся он. – Не стоит. Я уже решил, что… В общем, у меня там уже есть кое-какие варианты. Но спасибо тебе.
Он направился к лифту, затем развернулся, снова подошёл ко мне.
– Анжела, если правда хочешь помочь, то не говори, пожалуйста, никому о своих сомнениях. Юле и так тяжело, зачем эти ненужные разговоры, – попросил он. Потом отвёл глаза и пробубнил: – Тем более это и не она, а действительно я…
Мда, врать Рыжик совсем не умел.
– Как знаешь, – вздохнула я.
Позже, в конце дня я всё же не удержалась. Подкараулила момент, когда мы с Юлей остались одни, и высказала:
– Я знаю, что это была ты.
Юля явно занервничала, хотя и не призналась, разумеется.
– Ты о чём?
– Ты прекрасно знаешь.
– Ничего я не знаю! – Она попыталась меня обойти и выскочить из кабинета, но я удержала её за локоть.
– Это ты флешку подсунула. Причём специально. И Славку из-за тебя теперь уволили.
– Ничего я не подсовывала! Отпусти руку! – вырвалась она и пулей вылетела вон.
___________________________________________
* "Снегурочка" – название бумаги для офисной техники.
* * *
Утром Соболев начал с того, что выразил своё сожаление по поводу Славы. И, между прочим, выразительно посмотрел при этом на Юлю. Та сразу заёрзала. Выходит, Вадим тоже подозревает её.
Но я на него немного в обиде. Эти два дня он как будто сторонится меня. Нет, ничего такого явного, он не игнорирует, как раньше, не избегает откровенно или что-то ещё. Но всё равно у меня ощущение, будто он отгородился. А ведь в тот вечер, когда он привёз меня к отцу, между нами точно что-то возникло. Не знаю, может, душевная близость. Мы как будто приоткрылись друг другу, потянулись, переплелись, образно, естественно. Но я точно это чувствовала! И очень ждала новой встречи с ним. А он вёл себя так, словно ничего и не было. И не вызвал меня к себе вечером. Я его пыталась оправдать. Может, отец так его пригрузил, что ему не до чего было.
– На место Славы мы в ближайшее время кого-нибудь примем, ну а пока… Анжела, – вдруг он обратился ко мне. – Ты как с русским, с литературой в школе справлялась? Нормально? С сочинениями у тебя
