Будешь моим героем? (СИ) - Томсон Марго

Всю ночь сыпал снег, поэтому воскресное утро поражало своей белоснежностью. Узкие дорожки уже начали расчищать: мини-погрузчики бодро сновали по тропинкам, а вот персонал отеля был самую малость взбудоражен. Красивый ночной снегопад завалил не только дорожки парка, но и основную дорогу. Чистить ее еще не начали — погрузчики парка для таких целей не годились, а из города до них не скоро доедут.

Степан особо не верил, что в таких условиях им почистят каток, но их уведомили, что уже начали и к обеду можно приходить кататься. Предупредили, что могут возникнуть проблемы на кухне — может не хватить свежих фруктов, но об этом их, если что, оповестят отдельно. Степан лишь покивал в ответ.

Кроме их большой компании в тридцать человек, здесь отдыхали еще люди. В первые зимние выходные пустых комнат в отеле не осталось: вчера вечером Степан вообще вынужденно махнулся комнатами с Янушем. Близнец Яны вроде как взял комнату напополам с Вадимом — тот был один из немногих “одиночек” в их компании, а вечером к Янушу внезапно приехала его девушка. Скрепя сердце Степан сам предложил махнуться — у него-то номер был с двуспальной кроватью, хотя он прекрасно понимал, что его малышка с ним спать не будет. И он однозначно не хочет, чтобы ее первый раз был в номере отеля.

Вообще, компания у Яны была… приятной. Все молодые, активные, большая часть из довольно обеспеченных семей, но все равно скорее простые, чем какие-то блатные. Вот его клиентка Наташа похожа на представительницу “золотой молодежи”, а эти парни и девушки максимум смахивают на чуть избалованных детишек.

Общались все между собой тоже по-разному. Одни — близко, у других в отношениях проскальзывал холодок: например Яне не нравилась Ксюша, что было заметно со стороны, но это нисколько не мешало им вчера вместе пить коктейльчики и весело смеяться.

Степан легко сошелся с некоторыми ребятами. Как ни странно, с тем же Янушем. В нефомальной обстановке тот был уже не столь пугающ. Или вот Вадим. То, что ему нравится Яна, несколько задевало, но он нормальный парень. И знакомства полезные.

Именно с Вадимом и Янушем они к катку и направлялись. Девчонки вышли раньше, Яна так и вовсе улетела чуть ли не с утра со своими коньками. Чем ближе подходили к замерзшему пруду, тем отчетливее слышалась музыка и веселые голоса. А когда подошли совсем близко, Степан с огромным удивлением увидел, как Яна вращается вокруг своей оси совсем как в соревнованиях по фигурному катанию. А после, изящно взмахнув рукой, легко скользит дальше. Степан в юности занимался хоккеем; когда их каток был на ремонте, они пару недель тренировались на другой арене, где после них на лед выходили девочки-фигуристки… Возможно, среди них даже была Яна, просто Степан никогда не обращал внимания на мелких пигалиц, чьи коньки кажутся тяжелее их самих.

— Яна занималась фигурным катанием? — удивился он вслух.

Януш хмыкнул, а Вадим достал из кармана куртки пачку сигарет. Они втроем встали у бортика: вроде как покурить, хотя и Степан, и Януш были некурящие.

— Янка могла бы Медведеву с Загитовой обыгрывать, — сказал Вадим. — Лично мне легко представить ее олимпийской чемпионкой.

Степан нахмурился:

— А что случилось? Травма?

Ответил ему Януш, причем ответил со скрытой злостью в голосе, но злостью переболевшей, почти забытой:

— Если бы травма! Родители. В тринадцать тренеры сказали: в нашем городе больше ничем помочь не могут. Нужно в Москву или Питер, к хорошему тренеру. Бабуля позже призналась, что нам и без просмотров звонили оттуда — Янка же на внутренних соревнованиях стабильно первые места занимала, ее и так хотели взять. Но ехать с ней было некому, все работали. И отпускать одну, под опекунство тренера, родители тоже не захотели. Ну, Яна позанималась еще годик, пыталась как-то сама учиться — прыжки там эти… Но не получалось. Стала проигрывать тем, кто занимается с тренерами. И она бросила.

На другой стороне катка Яна красиво летела ласточкой с выражением абсолютного восторга на лице.

— А сейчас что? — спросил Степан, уже и сам зная ответ.

— А сейчас поздно. И она уже не хочет, — ответил Януш. — Иногда она ходит покататься, коньки вот постоянно новые берет. Но это уже не спорт, а просто хобби.

Вадим, выдохнув в небо облачко дыма, горько заметил:

— Да у вас у обоих пропадающий потенциал. Яна бы могла стать фигуристкой, ты — пианистом, а в итоге станете инженером и бухгалтером, которые ненавидят свою работу.

Януш поморщился:

— Ну не начинай. Все. Прошло уже. В большой спорт и высокое искусство спустя столько лет не возвращаются. Так что хватит нудеть, что мы упустили свои возможности. По тебе вот, может быть, плачут авантюристы и хакеры. И ничего, пока еще ничего не украл.

Степан улыбнулся:

— Ладно, пойду возьму коньки и покатаюсь со своей девушкой.

— Ее еще поймать нужно, — довольно усмехнулся Януш.

— Как удачно, что из меня не вышел хоккеист и я тоже неплохо стою на этом скользком льду.

И Степан побыстрее зашел в домик, где выдавали коньки. На лед выезжал еще с опаской: и не катался года два уже, и коньки не самые хорошие, но навыки все же не забылись. Он чуть прибавил скорости, догнал Яну и чуть приподнял. Та вроде сначала испуганно вскрикнула, а потом засмеялась.

Раскрасневшаяся, с горящими глазами, с выбивающимися из под шапки светлыми и цветными прядками — она была невероятно красива сегодня. Степан не стал отказывать себе в удовольствии и поцеловал ее.

— У меня опять губы обветрятся, — со смехом сказала она, разорвав поцелуй.

— М-м-м… начни брать с собой гигиеническую помаду, — поддразнил Степан, но все же покрепче взял ее за руку и потянул за собой. Кататься.

Народ все же больше тусовался у бортиков, поэтому можно было как минимум быстро ездить. Красиво вращаться Степана никогда не учили, но его навыков хватало хотя бы для того, чтобы поспевать за шустрой Яной. Так странно: в жизни она даже самую малость неуклюжа, а на катке словно танцует. Будто бы летит.

***

Обратно возвращались вдвоем. Мила уехала чуть раньше, а Януша с Гелой подвез Сергей. Яна вела машину осторожнее обычного. Дорогу уже расчистили, но к вечеру снова начался снегопад, словно природа решила в первые декабрьские выходные показать всем, что здесь все-таки снежная Сибирь, а не абы что. Дорогу уже начало заметать, и Яна даже пожалела, что не выехали пораньше: было, откровенно говоря, немного боязно.

А еще Степан самую малость раздражал — он сидел к ней вполоборота и беззастенчиво пялился. Яна чувствовала этот его взгляд и смущалась.

— Хватит так на меня смотреть! — не выдержала наконец она.

— Как? Влюбленно? — усмехнулся Степа.

Яна смутилась еще больше. Она не сразу нашлась, что сказать, а после и вовсе стыдливо буркнула:

— Вот не впишусь сейчас в поворот, и что делать будем? Отвернись. А то мне тоже хочется смотреть на тебя, а не на дорогу.

Степан засмеялся и вроде как отвернулся. Впрочем, нет-нет да и продолжал коситься краем глаза.

Очень тихо играло радио, поскрипывали дворники о лобовое стекло… В такой атмосфере они доехали до черты города, и там Яне стало сразу как-то спокойнее. Вскоре стали чаще встречаться машины, и она окончательно расслабилась. Все еще было боязно, — снегопад многим мешал — но уже не так, как быть заваленными на пустой трассе.

— Мне Януш рассказал о фигурном катании, — вдруг нарушил тишину Степан.

Яна усмехнулась:

— Он переживает больше меня… Впрочем, я тоже больше, чем он, жалею о его не-поступлении в консерваторию. Сейчас бы уже конкурсы международные выигрывал…

— По его словам, ты была бы олимпийской чемпионкой.

Яна расхохоталась:

— Ох, на его словах все просто звучит. Я не единственная девочка, которая в тринадцать лет подает большие надежды. Таких много, но большая их часть не становятся кем-то выдающимся. Немного обидно, что я не имела возможности хотя бы попробовать, но…

Тут кто-то подрезал Яну на перекрестке, и ей пришлось сначала резко затормозить, потом громко посигналить, пробурчав себе под нос ругательства в адрес лихача.