Любовный эксперимент - Рози Данан
В раввинате не затрагивалась тема поиска жены. Не напрямую, по крайней мере. Иудаизм охватывает множество концепций брака, и некоторые из них были частью его исследования, но в старых книгах не разъяснялись современные методы ухаживания или же их отсутствие.
После того как на поле Итан буквально признался Наоми в своей безграничной преданности, он понимал, что их время вместе сочтено. Он лишь предполагал, что она деликатно откажет ему, а не поцелует и не попросит отвести в неизвестное место.
Когда ее язык был у него во рту, а тело податливо прижималось к нему, он чувствовал всю полноту жизни.
Ему потребовалось более пяти минут, чтобы наконец собраться с мыслями.
– Так… можно узнать, куда мы едем?
– На пляж, – сказала Наоми, указывая ему на поворот.
– Понятно. По какой-то, хм… определенной причине? – Желудок Итана выкидывал один опасный трюк за другим.
– Потому что шум волн успокаивает.
Непонятно, почему, но ответ вызвал в нем одновременно и спокойствие, и нервозность, и уже далеко не в первый раз он решил просто довериться ей.
Подъезжая к Эрмосскому побережью, они, к своему удивлению, обнаружили, что оказались единственными людьми на маленькой парковке. В тишине они неуклюже сняли обувь. Наоми направилась к воде, Итан последовал за ней.
Он остановился сбоку от нее, в шаге от места, где сходились море и суша. Она же лишь расправила плечи, держась вызывающе и настороженно.
– Хорошо. Ну и каков план? – Слова были сказаны достаточно громко, чтобы перекрыть шум волн.
Наоми поежилась, и Итан поразился осознанию того, сколько, должно быть, раз в этой жизни ей приходилось быть храброй.
Ему хотелось показать ей, что необязательно всегда быть сильной. Что, если бы она позволила ему, он взял бы часть груза на себя. Вне зависимости от исхода беседы Итан не был готов вернуться к той жизни, которая была у него до встречи с этой девушкой. Но что-то подсказывало ему: стоит дождаться реакции Наоми.
Что, если секреты ее завоевания, по крайней мере один из них, заключаются в терпении? Может, если он будет достаточно долго стоять вот так, неподвижно, то она привыкнет к нему и позволит себе расслабиться.
– Поцелуй необязательно должен что-то значить. Если тебе страшно, то я освобожу тебя от обязательств. – На этот раз ее голос прозвучал мягче, менее уверенно, а утверждение больше походило на вопрос.
«Она предлагает нам обоим выход», – предположил он.
Но Итан не собирался этим пользоваться.
Он сделал шаг и встал напротив нее, чтобы смотреть Наоми в глаза. Мокрый песок под ногами был холодным, и ноги вязли в нем.
– Поцелуй с тобой, – сказал он, решив быть откровенным, – что-то значит для меня.
Наоми втянула воздух так, будто у слов были острые края. Он видел, что ей хотелось отойти, даже отвести взгляд, но она не стала это делать.
– Что бы это ни было, происходящее между нами не будет легко.
– Происходящее между нами, чем бы оно ни было, – повторил он, – то, чего я хочу.
По ее телу пробежала дрожь, и она перевела взгляд на берег.
– Да, но со мной? – Она рассмеялась. Громче, чем обычно. Нервно.
Уязвимость пульсировала между ними, разбивая его сердце и вновь собирая осколки воедино.
Итан коснулся рукой ее подбородка и медленно, полным нежности движением повернул голову так, что она снова встретилась с ним взглядом.
– Наоми, – сказал он. Таким же голосом он мог бы произносить молитву.
Между ними висела огромная невысказанная правда.
Они рисковали своей карьерой, своим сердцем – понятиями столь разными, но в то же время свойственными им обоим. Они рисковали ради шанса на то, что еще было слишком рано называть любовью.
– Такое ощущение, что я теряю голову, – призналась она, глядя на него взглядом, полным яростных эмоций, которые легко можно было спутать со страхом. – Не в романтическом или сентиментальном смысле. Я теряю голову, и у меня словно земля уходит из-под ног.
– Это страшно, – согласился Итан, – но еще не значит, что неправильно.
– Ничего сложнее я раньше не делала. – Она подалась вперед и положила голову ему на плечо. – И не собиралась это делать сейчас.
Он поцеловал ее в макушку, скользя руками вдоль ее шеи и ощущая пальцами бешеный пульс.
– Не уверен, что такие вещи можно планировать.
Итан вновь наклонил ее голову назад, он просто не мог сдерживаться. Ему не хотелось, чтобы она пряталась.
Лунный свет освещал ее скулы, ямку над верхней губой, упрямую линию челюсти. Если бы не их сбившееся дыхание, он сказал бы ей, что смотреть на нее настолько приятно, что порой становится больно.
В этот момент он понимал, что если они поддадутся этому притяжению, то уже не смогут списать все на стечение обстоятельств. Отговорки в стиле «давай все выбросим из головы» или «посмотрим, к чему это приведет» уже не будут работать. Итан не мог подобрать подходящих слов, чтобы описать свои желания.
– Думаю, у меня получится любить тебя, – сказал он, – если ты мне позволишь. – Адреналин бушевал под его кожей, требовательный и наэлектризованный. – Это серьезно. Говорить такое – большая ответственность, а доказать – еще бо́льшая. Поверь, я знаю, о чем говорю, и все равно хочу, чтобы ты дала мне шанс.
– Итан. – Она прильнула щекой к его ладони и поцеловала нежную кожу запястья.
Она хочет, чтобы он остановился? Так она прощается с ним? Понять движения ее губ было так же сложно, как и определить смысл сказанных ею слов.
Отступив к пляжу, он потянулся к ее руке, нуждаясь в пространстве для размышлений, чтобы обдумать свой ответ, но не желая при этом разрывать с ней связь.
– Одно твое слово – и мы забудем о том, что случилось. Я притворюсь, что никогда не представлял себе, каково это – любить тебя. – Итан искал взглядом линию горизонта. – Я буду смотреть на тебя реже
