Моя чужая жизнь - Кира Фарди
– Правда, пойдем. А то скажет, что не работаем, а прохлаждаемся.
– Не смеши, – хохотнул Сашка. – Мы для него что-то вроде букашек. Ползаем по земле, суетимся, а его жизнь течет мимо. Я все же склоняюсь к мысли, что ты ему любимую мозоль отдавила, проказница!
Лика хотела возразить, но промолчала. Она пока не была готова делиться с Сашкой своими тайнами. Разве поверит он с ее слов, что Кирилл Андреевич неплохой человек. Только жизнь обошлась с ним сурово. Они встали и направились к выходу.
– Анжелика Николаевна, можно вас на минуточку, – Лика оглянулась: рядом стоял водитель Сергей. – Кирилл Андреевич хочет с вами поговорить.
– Сейчас? – изумилась Лика. Она и так была в шоке, что хозяин знает ее имя отчество, а тут еще и поговорить… В душе опять проснулась тревога. – Что-то случилось с Настей? Или с Егоркой? – Лика схватилась за горло, сдерживая панику.
– Нет, нет. Не переживайте. Вы не могли бы подойти к кабинету шефа и подождать в приемной, – извиняющимся тоном попросил он.
Лика кивнула, потянула Сашку за рукав рубашки и потащила к выходу из ресторана. Только оказавшись в атриуме, она смогла свободно дышать.
– Что это было? Откуда хозяин тебя знает? А ты с ним случайно…
– Не выдумывай! Помнишь, я девочку в магазине нашла? Вот с тех пор мы и знакомы. Кто его знает, может, хочет меня вознаградить за помощь. У богатых свои причуды.
– Я пойду с тобой.
– Без проблем.
Они поднялись еще на один этаж и скромно сели на диванчик в приемной. Секретарь печатала какой-то документ со скоростью света и поглядывала косо на Лику, но ничего не спрашивала. Кирилл Андреевич появился через пять минут. Увидев Сашку, он потемнел лицом.
– У нас у охранников много свободного времени?
– Нет. Я просто…
– Твоя работа у центрального входа, вот туда и отправляйся, – холодно махнул рукой хозяин.
Сашка вскочил, уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но промолчал и вышел в коридор. Кирилл Андреевич открыл дверь кабинета и молча ждал, пока Лика пройдет мимо него. Он, черный, как туча, зашел следом, захлопнул створку. Лика вздрогнула, не понимая, в чем опять провинилась.
– Садись.
– Куда?
– А здесь много мест?
– Простите.
Лика осторожно опустилась на край дивана и сложила руки на коленях. Кирилл Андреевич мерил шагами кабинет. Бах-бах-бах – в одну сторону. Бах-бах-бах – обратно.
Взял ручку со стола, посмотрел, бросил, будто обжегся. Подошел к окну, подергал веревку жалюзи. Закрыл – открыл. Сел к столу. Включил настольную лампу и задумчиво посмотрел на луч света, будто именно в нем черпал силы для беседы.
Пауза затянулась.
Лика следила за ним глазами и вдруг поняла, что ее страх, неуверенность в себе, зажатость куда-то пропали. Она будто передала эти чувства Кириллу Андреевичу. И теперь уже не она, а он нуждался в утешении. Откуда-то потянуло ветерком. Прохлада побежала по ногам. Лика вздрогнула, села удобнее на диване и выпрямила спину.
– Кирилл Андреевич, не волнуйтесь. Саша просто мой друг, – неожиданно выпалила она и сама остолбенела от своей смелости. – Мы не встречаемся, – закончила она фразу шепотом, ругая себя за несдержанность.
– Что? – Кирилл вытаращил глаза и… сломал карандаш, зажатый в пальцах. Видно было, что он растерялся. – Ты о чем? А, это… – он сглотнул. – Это хорошо. С завтрашнего дня ты работаешь у меня в доме.
Глава 21
С памятного визита Лики в дом Кирилла прошла неделя.
Он думал, что на этом утомительное знакомство и закончится, но ошибался. Настя каждый день спрашивала, когда придет Белоснежка. Мария Владимировна и Юля пошли на хитрость: они стали перед сном включать мультфильм про Белоснежку и семь гномов, и на три дня девочка забылась. Однако вскоре она опять завела свою песню, но теперь уже требовала именно Лику.
– Дочка, – уговаривал ее Кирилл, который стал ночевать дома чаще. – Лика – это посторонний для нашей семьи человек. Она живет в Москве, у нее есть папа, который о ней заботится и будет очень переживать, если его дочка станет жить в чужом доме.
– Пусть и Ликин папа приезжает к нам. Смотри, сколько у нас комнат, всем хватит.
Настя тянула Кирилла по дому и открывала все двери. Она была права: в огромном особняке действительно хватало свободного места. Кирилл построил коттедж из расчета на большую семью, о которой они мечтали с Вероникой. Не зная, как еще убедить ребенка, он сдавался и сбегал на работу, оставляя детей на попечении домработницы и няни. Приглашенный психолог тоже не смог справиться с желаниями и фантазиями девочки. Его ежедневные визиты закончились тем, что он признал свое бессилие.
– Кирилл Андреевич, Настя скучает по матери.
– Но ведь прошел уже год. Почему именно сейчас она вдруг стала беспокоиться?
– Не забывайте, когда умерла Вероника Сергеевна, дети были еще маленькие. А сейчас они подросли, стали многое понимать, а Настя у вас очень чувствительная девочка. Я не знаю, почему она вдруг увидела родственную душу в посторонней девушке, но это прекрасно. Раз есть на свете женщина, к которой ребенок тянется, значит, не все потеряно. Для начала пригласите ее на работу в ваш дом. Пусть она пообщается с детьми.
Да, психолог не знал, почему Настя тянется к Лике, но Кирилл понимал, что его простая жизнь сейчас перевернулась с ног на голову. И висит он так между небом и землей, болтая пятками, и не может ничего дельного придумать. Допустим, он пригласит на работу Лику. Но… не осложнит ли это еще больше ситуацию дома? Она, даже находясь вдали, влияет на мысли дочери и его самого. А если будет каждый день рядом?
Да и потом… Еще непонятно, откуда у девушки так много информации о его доме? И в планировке разбирается, и рамка ей знакома. А ее слова о таблетках, или разбитых чашках? Или об отсутствии футболок в гардеробе Вероники? Жуть! Складывалось впечатление, что Лика не просто знала подробности жизни его семьи. Она будто сама жила в этом доме. Ела, пила, умывалась и переодевалась, играла с детьми.
