Пламя - Елена Сокол
– Да не скромничай, Плаха! – не унимался Артем. – Первый раз вижу, чтобы ты стеснялся. Что такого в том, чтобы признаться, что кувыркался всю ночь? Расскажи, подцепил кого?
– Отвянь уже, Тем, – с усмешкой произнес Никита. – А то придется рассказать, что ты подцепил прошлым летом на рок-фестивале.
– Ха-ха, как смешно. – Он покраснел.
– Да Артемка не просто так к тебе прицепился, – развалившись в кресле, сказал Илья. – Увидел тебя вчера в парке с какой-то телкой и завелся. Подружка, говорит, у Плахи зачетная.
– Да я только со спины видел, но заценил, – подтвердил Артем. – Такими ногами только мужиков за талию и обнимать! Хорошо, наверное, тебя вчера…
– В первый и последний раз ты комментируешь внешность моей подруги, понял? – холодно произнес Никита, в секунду оказавшись рядом с ним и приперев его к стене.
– Эй! Я… – Тот поднял руки. – Да, понял, понял! – выпалил он. – Откуда ж я знал… Хотя надо было догадаться, вы ж за руки так романтично держались.
– Это Дашка была, ты, полудурок! – Плахов отпустил его. – Купи себе очки, раз ни хрена не видишь!
Он вернулся к кофемашине и поймал на себе удивленный взгляд Царева. Всего год назад у них была похожая стычка, где Никита чуть не отхватил за то, что позволил себе лишнего, обсуждая их с Сашей отношения. И вот, пожалуйста: теперь сам выступает рыцарем, защищая Дашину честь. Кто бы мог подумать.
– Я прям чувствую напряжение в воздухе, – войдя в кухню-столовую, заметил Кирилл. В последнее время все самое интересное происходило в его отсутствие. – Или это гороховый суп?
Слава богу, все заржали и о конфликте никто больше и не вспоминал. Тем более, ровно через десять минут раздался громкий сигнал тревоги.
– Внимание! Пожар в детской игровой на Баранова, 28. Оба отделения на выезд.
Когда пожарные автомобили прибыли на место инцидента, вокруг уже стояло полицейское оцепление, а улицы были наводнены пострадавшими и зеваками. Небольшое здание представляло собой современный торговый мини-центр – блестящую коробку, обшитую пластиком и украшенную рекламными щитами. Черный дым лежал тяжелой шапкой на крыше и поднимался в небо серыми тучами.
У Никиты засосало под ложечкой. Если в огне остались дети, это ужасно.
– Нужно очистить прилегающую территорию от посторонних! – приказал начальник, приблизившись к полицейским. – Всех пострадавших вывели?
– Внутри могут оставаться люди. – Ответил один из них, покачав головой.
– Что произошло?
– Возгорание началось на первом этаже, где торговые ряды. Сработала система оповещения, поэтому со второго этажа, из детской игровой, успели вывести всех через запасной выход.
– Хорошо. – Рустам Айдарович повернулся к подчиненным. – Тогда наша основная цель – проверить здание и вывести тех, кто еще мог остаться.
– Пожалуйста! – Перемазанная сажей женщина прорвалась к ним. – Мой сын! Он остался там! Спасите его!
– Где вы видели его в последний раз?
Глаза у нее были стеклянными от ужаса, руки тряслись.
– Мы были на первом этаже, когда вспыхнул огонь. В магазине сувениров. Началась паника, послышались крики, и все быстро затянуло дымом. Я повернулась, а Коли уже нет! – Она вцепилась в руку начальника. – Пожалуйста, найдите его!
– Хорошо, мы сделаем все возможное.
Пока женщину пытались увести в сторону, начальник дал командирам звеньев указания. Пожарные надели дыхательные аппараты и маски, проверили оборудование и обмундирование. Зашипевший в шланге высокого давления воздух привел Плахова в боевую готовность. Огнеборцы всегда соблюдают внешнее спокойствие, но любая чрезвычайная ситуация не может никого оставлять равнодушным. Все переживают, все собираются с духом. И все боятся, конечно, но в этом и заключается отличие пожарного от гражданского: даже испытывая страх, пожарный идет в огонь.
– Прошу вас! – звенел крик той женщины. – Спасите его!
Никита повернулся и поймал ее взгляд.
Никто не знает и не думает о них, пока не случится беда. Они укрощают пламя, постоянно слыша в себе эхо других людей – оставшихся снаружи и надеющихся на помощь близким. Пожарные рискуют собой, никогда точно не зная, найдется ли выход из горящего здания. И порой только они стоят между смертью и надеждой на счастливое завтра.
– Мы проверим с левой стороны, вы – с правой! – договорились командиры расчетов.
После возвращения с больничного Никита практически все время работал под руководством Ивана Павловича, и пусть их мнения нередко расходились, подчиняться командиру беспрекословно Плахов считал своей основной обязанностью.
– Мне не нравится этот дым, – сказал Иван, едва они вошли внутрь. – Если остались живые, они могут быть без сознания. Проверяйте тщательно!
Он указал, кому, в каком направлении двигаться, и они ступили в непроглядную тьму. Даже фонарики, закрепленные на касках, не способны были просветить густой, черный дым.
– В уборной обнаружена женщина, – доложила по рации Ева, – она в сознании, но самостоятельно не передвигается, эвакуирую ее из здания.
Плахов продвигался по коридору, ощущая, как боевка от жара постепенно вплавляется в кожу. Значит, он близок был к эпицентру возгорания. В таких местах, как это, пламя быстро распространяется по горючему утеплителю стен и локализовать огонь бывает адски тяжело. Мысль о том, что в ловушке дыма еще могут оставаться люди, подгоняла. Нужно было торопиться.
– Плахов? Что там у тебя? Доложи, – потребовал начальник.
В этот момент пожарный как раз оказался меж упавших друг на друга стеллажей. Их были десятки, и нужно было как следует проверить пространства между каждым из них. Внутри могли быть зажаты пострадавшие.
– Жарковато, – усмехнулся он. Сделал шаг и замер, разглядев обгоревший прилавок с тем, что когда-то было сувенирной лавкой с воздушными шарами. Возле стены рядком стояли продолговатые металлические емкости. – Тут баллоны! – предупредил Никита. Он сглотнул, видя, как языки пламени подбираются к ним. – Сейчас рванет!
– Всем пожарным немедленно покинуть здание! – рявкнул Рустам Айдарович. – Опасность взрыва!
– Это пожарные, отзовитесь! – прокричал Плахов, игнорируя опасную близость к взрывоопасным предметам.
Присел, проверил пространство под остатками недогоревшей мебели и стал практически на ощупь продвигаться в обратную от выхода сторону.
– Пожарные! – повторил он.
Пот лил градом, струился ручейками по вискам под маской. Никита знал, что дети обычно прячутся от чего-то, что их пугает. Выбирают укромные места. Сидят тихо, зажмурившись, не реагируют на голоса и ждут, когда опасность минует. Ничего не поделаешь, так устроена их психика. А проводить беседы на тему пожарной безопасности родителям обычно в голову не приходит. Каждый думает, что беда обойдет его стороной.
Заметив остатки взорвавшегося баллона, Плахов догадался, что это то место, где мог начаться пожар.
– Немедленно покинуть здание! – шипела рация. – Плахов, где ты?!
А он и сам уже
