Бывший. Добьюсь тебя снова - Марта Макова
— На Бора-Бора тоже бунгало под крышей из пальмовых веток есть, почти как шалаш. — из-под седых от пыли ресниц меня жадно облизывал жгучий взгляд. — Да и климат там поприятнее.
Не выдержала и прикоснулась губами сначала к глазам, провела кончиком языка по густым ресницам, мелкими поцелуями осыпала седое от пыли лицо, и, наконец, лизнула сухие, солёные губы.
Жёсткие ладони поползли вверх по моей спине, прижали, расплющивая моё тело о мускулистую грудь. Арс застонал от удовольствия, а я углубила поцелуй, юркнув язычком ему в рот. Вкусный. Сейчас горько-солёный, но такой желанный, пахнущий степными травами, полынью.
Бушующий снаружи ураган, ощутимо раскачивал тяжёлый внедорожник, бил в стёкла зарядами песка и пыли, царапал летящими по воздуху сухими шарами перекати-поле, рвался в закрытые двери, завывал от досады и бессилия. Но нам было уже не до него.
Чуть отстранив меня, Арс одной рукой рвано расстёгивал пуговицы на моей камуфлированной куртке, другой нетерпеливо сминал и сжимал грудь в спортивном топе. Да, не пенное кружево, в которое я облачила её в нашу первую брачную ночь, и которое свело его с ума, но, кажется, скромный и комфортный в поездке топ, его совсем не смущал.
— Белка, Белочка моя... — с рыком стонал мне в губы. — Как же я люблю тебя. Хочу. Сейчас. Всегда. Ммм... Белка...
Оставалось только надеяться, что общими с бурей усилиями, мы не раскачаем тяжёлый внедорожник окончательно и не перевернём его.
Примерно через час мы расслабленно нежились в объятиях друг друга, удобно устроившись на большом заднем сиденье. Смотрели на светлеющее небо и делали то, что обычно делают все влюблённые после бурного, восхитительного секса. Откровенничали.
— Никогда не думал, что можно любить так. Когда каждый день рядом с тобой проживаю целую жизнь. Когда осознаю, что этого времени мне катастрофически мало и начинаю понимать, что по-настоящему важно то, что здесь и сейчас, и что многое можно оставить на потом, а то и вовсе забить на фиг. — Арс задумчиво, не спеша поглаживал пальцами обнажённую кожу моего предплечья, и она покрывалась мелкими мурашками удовольствия. — Ты хоть понимаешь, как я тебя люблю, Белка? Ты самая невероятная женщина. Я уже миллион раз думал о том, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, бросив тебя. Столько лет потеряно. А мог бы быть счастлив.
И наш малыш был бы жив. Старая боль сжала сердце беспощадной рукой. Сдавила, заставляя его тормозить, сбиваться с ритма. Я судорожно вздохнула, пытаясь протолкнуть в лёгкие воздух. Да, малыш бы жил, и родители, а вот только были бы мы с Арсом счастливы?
— Что уж теперь жалеть, Арс. Это бесполезное занятие. Нужно просто жить дальше. Да и не любил ты меня тогда.
Мы впервые за время после встречи зимой на кордоне, заговорили на эту тяжёлую и непростую для нас тему. Но, как ни странно, разговор не угнетал, наоборот, словно очищал, нёс облегчение, освобождение. Я готова была отпустить свои обиды окончательно. Готова просто жить, просто быть счастливой.
— Дурак был. — Арс покрепче прижал меня к тёплому боку и задумчиво потёрся носом об мою взлохмаченную макушку. — Хотя согласен. Неизвестно, как сложилась бы наша жизнь. Я бы всё равно пёр вверх, а ты...
— Стала бы актрисой?
— Жалеешь?
Я качнула головой. Сейчас уж нет, а тогда весь мир для меня рухнул, все мечты. Я осталась совсем одна, потерянная и не видящая смысла в жизни. Спасибо дядьке с Маней. Вытащили из депрессии. Не бросили. А потом я влюбилась в фотографию. И до нынешнего времени моя работа была смыслом жизни. Сейчас ещё в ней появился Арс.
Подняла лицо и встретилась с внимательным, наполненным любовью взглядом. Зажмурилась от переполняющих грудь чувств.
— Я счастлива, Арс. Я впервые так счастлива, что мне даже страшно. Много лет я чувствовала себя обманутой, обделённой чем-то по-настоящему важным, неполноценной, даже ущербной, а ты снова ворвался в мою жизнь, опять перевернул в ней всё, что возможно, разрушил привычный мир. Но мне с тобой так хорошо, Арс! Я каждой клеточкой своего тела чувствую твою любовь, заботу. Рядом с тобой мне спокойно и надёжно.
— Ничего не бойся, Белка. Я всегда рядом и намерен сделать тебя ещё счастливее.
— Звучит, как угроза.
Арс скомкано и как-то неуверенно хохотнул и прижал меня покрепче.
— Может, это и покажется тебе угрозой для твоих планов, но ты сразу не отказывайся, сначала выслушай, что я тебе скажу.
— Ну, давай. — вздохнула, предчувствуя, что мне может не понравиться предложение мужа.
— Когда и куда ты запланировала следующую поездку? Я хочу поехать с тобой. И имей в виду, я намерен делать это регулярно.
Резко отстранилась и развернулась к Арсу всем телом. Моему удивлению не было предела. Я даже не сразу нашлась, как его выразить, только таращилась на мужа в изумлении. Со мной? Арс хочет поехать со мной снимать китов? А его работа? Все эти важные встречи, бесконечные переговоры, на которых он засиживается до позднего вечера? Подождите! Регулярно? Он хочет разделить со мной эту неотъемлемую часть моей жизни?
Смотрела на довольно улыбающегося мужа, и в груди разливалось тепло. Он готов пожертвовать своими привычками и принципами постоянно лично быть в самом эпицентре событий и наконец-то готов делегировать часть своей работы замам?
— Так куда ты планировала следующую поездку? — хитро прищурился, довольный моей реакцией.
— Боюсь, что ближайшие пару лет никуда. — вывернулась из объятий и потянулась на переднее сиденье, к лежащему на нём рюкзаку.
Не так я планировала сообщить ему новость, но, кажется, Арс заслужил сегодня подарок.
Арс лениво и сыто потянулся, оставшись один, но тут же подобрался, свёл брови и медленно взял в руки протянутую ему вещь.
— Это? — внимательно рассмотрел тест и две яркие полоски на нём, поднял на меня ошарашенный взгляд. — Ты беременна?
Наблюдать за выражением его лица было забавно. Именно поэтому я хотела вручить ему тест в более уютной, спокойной обстановке и снять это на камеру, для семейного архива. За секунду на лице мужа сменилось несколько эмоций. Удивление, недоверие, растерянность, осознание, восторг.
— Белка! Ты беременна! У нас будет ребёнок! — Арс просиял и, сжав меня до хруста костей, засмеялся. — Ну что я тебе говорил? Мужик сказал — мужик сделал!
Улыбаясь, закатила глаза. Ну за что я только люблю этого самодовольного самца?
Эпилог
— Вот егоза! — Манечка с любовью, даже обожанием, смотрела на мою двухлетнюю дочь, оседлавшую лежащего на земле
