Габриэль - Кира Монро
— Черный.
«Конечно, черный», — думаю я про себя, закатывая глаза. Вдруг я слышу какой-то шорох в растениях рядом с нами, а затем до моих ушей доносится жужжащий звук.
— Смотри, он фотографирует, — говорит Габриэль, его голос полон дерзости. Я перевожу взгляд за спину мужчины и вижу, что парня, с которым мы виделись ранее, уже нет на месте. Вместо этого он старается выглядеть непринужденно, стоя рядом с нами, но на более низком уровне.
— Ты мне не поверила, да? — спрашивает Габриэль, наблюдая за мной.
Я игнорирую его вопрос и потягиваю свой напиток; он начинает смеяться, довольный своим наблюдением.
— Что? — спрашиваю я, ставя чашку на стол, не совсем понимая, что его так рассмешило.
Он протягивает руку и вытирает кончик моего носа и верхнюю губу, после чего посасывает большой палец.
— У тебя на лице была пена.
— О, спасибо, — говорю я, вытирая нос, хотя он уже его вытер.
— Ты готова идти? — спрашивает он, протягивая мне руку. Я колеблюсь, прежде чем снова её взять. На этот раз он переплетается с моими пальцами.
— Где детский сад?
Я отвожу взгляд от наших рук и вижу, как в его глазах сверкает веселье, пока он наблюдает за мной.
— Что?
— Ясли, как они называются? Я могу позвонить одному из своих водителей, чтобы он заехал за нами, — говорит он, отправляя в рот жевательную резинку.
— Не так уж далеко, всего один квартал, — говорю я. Как только я выхожу на улицу, меня передёргивает от холодного воздуха.
— Держи, — говорит он, обвивая мои плечи своим пальто. Его мужественный, древесный аромат окутывает меня. Но я понимаю, что не чувствую того запаха, который ожидала.
— Что?
— Я думала, что твоё пальто будет пахнуть сигаретами, но нет, — говорю я, удивленно.
— Я пытаюсь бросить, поэтому жую жвачку, — объясняет он, осматривая свой телефон и снова протягивая мне руку.
— Почему ты пытаешься бросить? — спрашиваю я, удивлённо глядя на него.
— Потому что курение вредно для здоровья, — отвечает он, умудряясь печатать смс одной рукой.
Когда мы приходим в детский сад, он помогает мне выбрать всё необходимое для фотосессии. Я с удивлением замечаю, что у него хороший вкус, и он прекрасно понимает, что я планировала. Он задаёт много вопросов, но я не против обсуждать работу. Мне нравится объяснять, почему я выбираю то или иное, что можно сделать, а что нет.
Когда мы выходим из детского сада, мы так увлечены разговором, что я натыкаюсь на кого-то.
— Беа? — я напрягаюсь, услышав знакомый голос. Мое сердце начинает бешено колотиться.
— Лео, — отвечаю я, видя, как карие глаза, которые я не видела несколько месяцев, смотрят на меня.
Я моргаю, замечая девушку рядом с ним. Она улыбается мне, а затем Габриэлю.
— Привет, я Моника, невеста Лео.
«Я не уверена, что правильно расслышала. Она сказала «невеста»?»
Да, огромный камень на её руке не оставляет сомнений.
Мой взгляд падает на кольцо на её пальце.
«Ладно, я не ошиблась. Всё в порядке, всё в порядке».
— Привет, я… я Беатрис, — говорю я, и мне кажется, что я улыбаюсь, но не уверена. Я оглядываюсь на Лео, который наблюдает за мной, и никак не могу смириться с тем, что он женится. На мгновение воцаряется неловкое молчание, прежде чем вмешивается Габриэль.
Я совершенно забыла, что он был со мной.
— Я Габриэль, парень Беатрис, — говорит он, пожимая им обоим руки. Взгляд Лео задерживается на татуировках, украшающих руку и шею мужчины. При обычных обстоятельствах я бы заметила, как Габриэль сжимает моё бедро, когда обнимает меня за талию, но сейчас мой взгляд прикован к кольцу на её руке.
— Итак… как у тебя дела? — спрашивает Лео, но я не осознаю, что он обращается ко мне, пока пальцы Габриэля не впиваются в моё бедро.
— Что? О, у меня всё хорошо… отлично. А у тебя? Ну, очевидно, ты молодец, раз собираешься жениться. Поздравляю, — говорю я, запинаясь, и обнимаю его, а затем и его невесту.
«Это нормально? Теперь уже слишком поздно, смирись с неловкостью и двигайся дальше».
Габриэль тоже поздравляет их.
— Что ж, было приятно познакомиться с вами обоими, но нам пора идти, нам нужно кое-куда сходить. Пожалуйста, извините нас, — говорит он с улыбкой.
— Конечно, — отвечает Лео тоже с улыбкой, его взгляд задерживается на мне. — Рад тебя видеть, Беа.
Габриэль обводит нас вокруг них и уводит прочь. Я начинаю оглядываться, но он останавливает меня.
— Не надо.
— Что?
— Не оглядывайся назад, — говорит он. — Ты уже позволила ему управлять тобой последние сколько? Пять месяцев? В то время как он ни разу не вспомнил о тебе, если уже собирается жениться.
— Ух ты… это было… жестоко, — говорю я, ощущая, как слова Габриэля кольцом обвивают моё сердце.
— Правда жестока, — добавляет он.
Мы возвращаемся в квартиру в тишине, и я погружена в размышления о том, что он сказал, и о том, что я снова увидела Лео после стольких месяцев. Он изменился: он коротко подстриг свои лохматые волосы и теперь носит козлиную бородку.
Я не могу поверить, что он женится. Мы были вместе почти два года, но эта тема никогда не поднималась. Ладно, очевидно, у меня были другие мысли после всего, что произошло, а потом он просто ушёл. И теперь он женится.
И она великолепна.
После того как Габриэль проводил меня домой, он сказал, что у него назначена встреча, но он позвонит мне позже. Я даже не помню, как попрощалась с ним, но теперь я одна… совсем одна.
Слёзы наворачиваются на глаза, и я не могу сдержать их.
∞∞∞
— Знаешь, чего я не понимаю? — говорю я, хотя никто не отвечает, но это не мешает мне продолжить. — Мужчины. Я имею в виду, что на самом деле происходит с мужчинами? — Я допиваю свой напиток и со стуком ставлю рюмку на стол. — Большой Майк, давай еще раз, малыш! — Я стучу по стойке, как будто это убедит его налить мне ещё.
— Думаю, с тебя хватит, дорогая, — Майк бросает на меня взгляд и перекидывает полотенце через плечо.
— Нет-нет, я вижу только двоих из вас. Когда я начну видеть четверых, вот тогда и хватит, — я поднимаю руку с двумя пальцами вверх, пытаясь показать, что ещё вполне в порядке. Оглядываюсь вокруг бара. — Эй, а где группа, Майк?
— У нас её нет, Беа, — отвечает Майк, не скрывая улыбки. — Только музыкальный автомат вон там, помнишь?
Я поворачиваюсь в указанном направлении и вижу старый музыкальный автомат.
— Что? Когда он появился?
— Когда мы открылись, милая, —
