Безжалостные святые - Мишель Хёрд
— Со мной все будет в порядке, – пытаюсь я успокоить его.
— Я не должен был приводить тебя, – рычит он. – Боже, о чем я только думал?
Я обвиваю руками его шею и прижимаюсь ртом к его уху.
— Ты видел, на что я способна. Не сомневайся во мне сейчас. Я смогу постоять за себя не хуже любого мужчины.
Он кивает и делает глубокий вдох.
— Просто не отходи от меня. Что бы ни случилось.
— Не отойду. Я прилипну к тебе, как клей, – заверяю я его.
Он немного отстраняется, и его глаза пробегают по моему лицу, затем он шепчет:
— Я люблю тебя.
Я качаю головой, не понимая ни слова. И все же чертовски приятно слышать, как он говорит по-русски.
Он прижимается поцелуем к моим губам, затем выдыхает мне в губы:
— Я люблю тебя.
Я улыбаюсь ему, когда эти слова тепло оседают в моем сердце.
— Я тоже тебя люблю.
Дэмиен целует меня, как будто пытается ощутить вкус слов на моем языке, пока Алексей не ворчит:
— Да ладно. Не на заднем же сиденье. Это все, что я вижу, когда смотрю в зеркало заднего вида.
Я издаю смешок, когда Дэмиен отстраняется от меня, пока я не вижу недоумение в его глазах.
— Что не так? – Я спрашиваю.
— Ничего. – Слово короткое, и такое ощущение, что оно мгновенно создает дистанцию между нами.
Я никогда не видела Дэмиена таким, и беспокойство начинает опутывать мое сердце паутиной.
Сожалеет ли он о том, что сказал мне, что любит меня?
Я должна держать этот вопрос при себе, пока мы едем на виллу Котрони. Когда Алексей ведет нас в безопасное место на территории Котрони, а другие мужчины следуют за нами, Дэмиен, кажется, немного расслабляется.
Он открывает дверь и вытаскивает меня из машины. В ту секунду, когда я выхожу, он притягивает меня прямо к себе, его глаза снова сканируют все вокруг.
Алексей идет впереди, Дмитрий на шаг позади него, а затем мы следуем за ним с другими мужчинами, замыкающими шествие.
Входная дверь открывается, и Лука приветливо улыбается нам.
— Рад видеть, что вы безопасно добрались. Заходите, – приветствует нас глава мафии.
Лука пожимает руку мужчинам, затем поворачивается ко мне, и это мгновенно заставляет Дэмиена напрячься. Его хватка на моей руке усиливается, превращаясь в сокрушительный захват, когда Лука обнимает меня за плечи, целуя в обе щеки.
— Сочувствую твоим потерям, моя дорогая.
— Спасибо, – бормочу я, разжимая пальцы в объятиях Дэмиена, чтобы он ослабил хватку.
Когда мы заходим на виллу, я тяну Дэмиена за руку, шепча:
— Ты делаешь мне больно.
Его хватка на мне немного ослабевает, когда мы следуем за Лукой в комнату, где нас ждет оружие.
Алексей и Демитри немедленно приступают к осмотру нашего груза. Дэмиен подтягивает меня ближе к ящику, и это заставляет меня сказать:
— Ты можешь отпустить. Я не исчезну.
Он издает низкое рычание, когда его рука, наконец, освобождает мою. Я вопросительно смотрю на него и, подойдя ближе, чтобы только он мог меня услышать, спрашиваю:
— Что с тобой происходит?
Дэмиен бросает на меня мрачный взгляд, прежде чем достать пистолет-пулемет из ящика. Он осматривает его, проверяя обойму.
Вздохнув, я беру в руки Coharie CA-415 с укороченным стволом. Это американская версия Heckler & Koch HK416, поэтому я думаю, что мне будет удобнее всего им пользоваться.
— Подарок, – говорит Лука, указывая на груду рюкзаков. – Чтобы взять дополнительные боеприпасы. Мой разведчик не сообщает о какой-либо необычной активности на вилле Бланко, но никогда нельзя быть слишком подготовленным. Верно?
— Верно, – усмехается Алексей. – Спасибо.
Я отхожу от Дэмиена и беру две сумки. Когда я оборачиваюсь, он прямо позади меня, убийственное выражение застывает на его лице.
— Это становится абсурдом, – бормочу я, прижимая сумку к его груди. Я беру свою и начинаю складывать свой выбор оружия и патронов, в то время как мой гнев вспыхивает с новой силой.
_______________________________________________
ДЭМИЕН
Как только у нас есть все, что нам понадобится для атаки, я перекидываю рюкзак через плечо и хватаю Уинтер. Я тяну ее за собой, пока иду к Луке.
— Где здесь туалет? – Я спрашиваю его.
— Дальше по коридору, первая дверь направо.
Я киваю ему, выхожу из комнаты и тащу Уинтер в туалет. Я заталкиваю ее внутрь, и как только я закрываю за нами дверь, она огрызается:
— Какого черта, Дэмиен?
Я пытаюсь дышать сквозь страх, сжимающий мое сердце. Эта эмоция чужда и ошеломляюща.
О чем я только думал? Боже. Если с ней что-то случится, я никогда себе этого не прощу.
Уинтер на дюйм приближается ко мне, и я качаю головой. Она протягивает руку и, обхватив мою челюсть ладонями, говорит:
— Поговори со мной. Что происходит?
— Я не могу сосредоточиться, пока ты здесь, – признаю я слова, которые никогда не думал, что сорвутся с моих губ. Это единственное, чем я всегда мог гордиться. Быть сосредоточенным. Входишь, выполняешь работу и выходишь.
Понимание поселяется в ее глазах.
— Помнишь игру в лазертаг?
Я киваю.
— Никто в меня не стрелял.
— Это была гребаная игра, – рычу я.
— В ангаре. Это была не игра. Я убила трех человек и не получила пулю в себя, и я была вне себя. Теперь я сосредоточена. Ты должен верить в мои способности, Дэмиен.
Мой взгляд скользит по женщине, которая превратила меня в тревожный беспорядок.
Она маленькая.
Она быстрая.
Уинтер умеет обращаться с оружием.
Она не промахивается ни по одной цели.
Мое дыхание замедляется, и беспокойство немного отступает.
Схватив Уинтер, я прижимаю ее к своей груди и крепко обнимаю.
— Я не могу потерять тебя.
— Ты не потеряешь, – бормочет она.
Я отстраняюсь и смотрю на нее сверху вниз.
Так это и есть любовь? Беспокоясь каждую секунду каждого дня о том, что я могу потерять ее? Угрожать каждому мужчине, который осмелится взглянуть на нее? Добиваясь от нее подчинения? Бояться того дня, когда меня не будет рядом, чтобы защитить ее?
— Я не хочу любить тебя так сильно, – признаюсь я.
Уинтер хмуро смотрит на меня.
—
