Ключ от опасной двери - Бекки Чейз
Детектив охотно манипулирует моим страхом.
— Я с радостью его арестую. Но нужна веская причина.
— А если… — я делаю паузу, изображая сомнения. — Если я узнаю больше про наркотики, это поможет?
— Для ордера мне нужно знать имена и точную дату.
Чтобы не выдать ликования, я склоняю голову с тяжелым вздохом.
— Я постараюсь, детектив, — нельзя соглашаться без колебаний и условия. — Но пообещайте, что поможете мне, даже если…
— При любом раскладе мы вас не оставим, — не задумываясь, перебивает он.
Зря торопится. Подобная манера выдает в собеседнике или чрезмерную импульсивность, или попытку солгать. Нетерпеливым Лейка не назовешь, а значит, он кривит душой, и вряд ли его заботит моя дальнейшая судьба. Я не просто чувствую — вижу это. Все-таки есть плюс от натаскиваний Дейдры.
— Запоминайте любую мелочь, — напоследок бросает Лейк, прежде чем подняться с кресла. — Это может быть важно.
— Пожалуйста, сообщите, если о Майе будут новости, — запоздало бормочу ему в спину.
Толика сострадания не испортит картину и заодно придаст мне наивности. Пусть лучше недооценивает. Так проще поймать врасплох.
Выждав несколько минут после его ухода, я с грустным лицом отправляюсь ловить такси. На случай, если за мной следят, лучше и дальше сохранять обреченный вид.
В номере я устало падаю на кровать и, не моргая, смотрю в потолок. Первый шаг сделан. Остается убедить детектива вломиться в клуб. Что будет дальше — не моя забота.
Обняв подушку, я закрываю глаза.
— Только бы получилось…
Не выспавшись, я вскакиваю на рассвете и до прихода Чейза изматываю себя сомнениями. Изредка к их нестройному хору прибавляется едва слышный голос совести и упрекает, заставляя вспомнить о судьбе пропавших девушек. Я то укутываюсь в одеяло, то снова поднимаюсь, чтобы в задумчивости замереть у окна и взвесить решение еще раз.
Пока обвинения голословны. Об убийствах не было ни репортажей по телевизору, ни статей в Интернете. К тому же детектив Лейк работает на Келлермана, и история с трупами в пустыне вполне может оказаться выдумкой. Рычагом давления, чтобы убедить меня. Если так, не грех очернить лжеца.
На второй чаше весов исчезновение Майи. В то, что она внезапно получила секретное задание, верится с трудом. Но тогда почему, черт побери, Дейдра ее увела? Да еще и отругав за болтливость! Есть риск, что в данном случае детектив все же прав. Вдруг, помогая не тому, я лишу мать Майи шанса узнать о судьбе дочери?
Тяжело искать отговорки. Особенно, когда знаешь, что совершаешь подлость, но я снова и снова убеждаю себя в правильности выбора. Вот только с этим выбором я ничем не лучше Линнет. Как и она, я решаю свою проблему, создав ее другим.
— Хватит! — подушка летит в стену, а я отправляюсь в ванную, так и не сторговавшись с собой.
Наспех приняв душ, я выбегаю в гостиную под настойчивый стук в дверь и в течение часа рассказываю Чейзу про встречу в «Голден Наггет». Удовлетворившись подробностями, он передает меня в руки Дейдры вместе со скупыми инструкциями:
— В ближайшие два дня займетесь подготовкой к вечеринке. Текст для звонка Лейку будет позже, а пока просто сработайся с остальными.
До обеда мы толкаемся в гардеробной. Мне достается эффектное платье с разрезом на бедрах, в меру закрытое на груди, чтобы не перетягивать на себя внимание гостей. Синяки спрятаны под перчатками. Каблуки босоножек устойчивы — не обувь, а мечта.
— Аризона, ты маячишь поблизости, — делегирует Дейдра, придирчиво осмотрев мой наряд. — И, когда требуется, подносишь выпивку.
На контрасте со мной в Эве и Альме сразу видно эскортниц, причем не самых элитных. Обе в полупрозрачных топах без бюстгальтеров и блестящих шортах. Довершают образ высокие сапоги на шнуровке и кричащий макияж.
— Дайте мне пилон, — смеется Эва, крутанув пышными бедрами. — Я покажу, что такое танец.
— Я тоже могу, — подхватывает Альма, пытаясь задрать ногу в вертикальном шпагате.
— Перед клиентом таланты демонстрируйте, — рявкает Дейдра. — И радуйтесь, что вас с серебром вообще до сопровождения допустили.
Судя по обрывкам разговоров, их утвердили из-за тяги Торреса к соотечественницам. За неимением достойной альтернативы, Дейдра вынуждена тренировать дилетанток, и это ее злит.
До вечера мы репетируем проходку по залу и перебираем допустимые темы для беседы.
— Музыка, женщины, спорт, — зачитывает с листка Альма. — Политику и бизнес можно затронуть лишь поверхностно. Предпочтительны нейтральные вопросы.
— А еще лучше — не говорить, а слушать, — встревает Эва.
Моя роль немногословна, и основную часть времени я молча дефилирую с подносом, пока Дейдра исправляет ошибки главных «звезд»:
— Я же сказала: семью не обсуждаем! Он не в ладах с родней.
По сравнению с другими подготовками, эта скучна, но лучше сдерживать зевоту, чем кривиться от мысли об очередном извращенце, которого предстоит развлекать.
Незадолго до полуночи Дейдра нас отпускает. Вернувшись в номер, я обнаруживаю на столике в гостиной распечатку с информацией для детектива. Сонливость улетучивается, сменяясь циничной расчетливостью — чем раньше начать подготовку, тем лучше заучу текст. Прохаживаясь, я повторяю его вслух с паузами в разных местах. Чередую интонации, стараюсь не сфальшивить, отмечаю удачные варианты, запоминаю и отыгрываю заново.
В один из таких прогонов слух улавливает шаги в коридоре. На долю секунды к ним присоединяется царапающий шорох, словно дверь мимоходом задело что-то острое.
Вздрогнув, я оборачиваюсь на звук. Неужели это Рид? Тут же качаю головой, отметая мысль. Не станет же он взламывать замок! Или… станет?
В тишине паранойя усиливается. Чтобы ее развеять, осторожно крадусь ближе и выглядываю в глазок. Так и есть, паникую зря. У соседней двери стоит тележка с блюдом под зеркальной крышкой, а рядом мнется официант.
— Обслуживание номеров, — сообщает он после робкого стука. — Вы заказывали ужин.
Ясно, кому-то из проживающих на этаже приспичило поесть в ночи. Я же от страха успела нарисовать себе с десяток ужасающих картин с участием Рида.
Вместе с улыбкой облегчения появляется невольная мысль — странно, что он меня не ищет. Остыл? Или затаился и ждет, что я провалю задание? Ведь тогда Чейз отдаст меня ему, не сомневаюсь, и обычным контрактом уже не отделаюсь. Все, что Рид со мной делал, покажется детской забавой.
—
