Джудит Гулд - Грехи. Книга 1
Джеральдина не любит проигрывать.
Гор медленно направился к двери, но вдруг повернулся и посмотрел в окно. С того места, где он стоял, видно было только небо.
И внезапно он понял, что должен сделать. Остался только один выход.
Гор глубоко вздохнул. Не давая себе возможности передумать, он вытянул руки и бросился вперед. Задев коленями отопительную систему, он головой пробил зеркальное стекло и вылетел из окна, неуклюже кувыркнувшись в воздухе.
Прохладный воздух, как ни странно, показался ему приятным. Он вскрикнул только раз, и все было кончено.
Джеральдина оказалась пророчицей: ее муж покончил с собой. Пусть не из-за браслета от Булгари, но все-таки покончил.
Глава 2
Элен отвернулась от окна. Она рассматривала макеты будущих обложек журналов Жано. Тонкая оберточная бумага уже была снята и аккуратно сложена рядом, и сейчас на нее устремились холодные взгляды глянцевых лиц. Она внимательно изучала каждое.
С обложки «Моды» смотрела супермодель с неприятным хмурым взглядом; с французского журнала «Ле Мод» – проститутка с яркими надутыми губами; немецкий «Моде» представляла девушка в весьма агрессивной позе, обложку американского «Мод» украшала девушка с хорошеньким личиком и светлыми волосами.
На обложке английского издания была фотография девушки в полный рост в развевающемся на ветру летнем платье от Холстона, а «Яхтинг энд ботинг» давал фотографию двух девушек из «Новой волны» в голубых замшевых бикини за штурвалом до неприличия дорогого быстроходного катера «Рива».
Все обложки были фантастично красивыми, и она знала это. Однако они почему-то не совсем ее устраивали. Она долго не могла понять, в чем дело, но в конце концов разобралась: все эти обложки готовились для июньских номеров, а сейчас на дворе зима. Элен до сих пор не привыкла видеть купальники и шифоновые платья зимой, а шерсть и меха летом. Когда выходил журнал, а вместе с ним и одежда, она как бы выступала в роли ясновидицы – и это было очень неприятно. Каждый сезон приносил ей ощущение, что все это когда-то уже было.
Она услышала, как открылась дверь, и оторвала взгляд от стола. Эдмонд! Ему единственному разрешалось входить к ней без доклада, но, как правило, он не пользовался этой прерогативой. Сам факт, что сегодня он пренебрег формальностями, вызвал у Элен дурные предчувствия. Значит, что-то случилось.
Брат быстро подошел к ней и, не дожидаясь расспросов, выпалил:
– У тебя есть недельная отсрочка. «Манхэттен-банк» не будет завтра рассматривать вопрос о твоем займе.
Элен нахмурилась. Весьма неожиданно! Отсрочка на неделю мало что ей даст, однако само по себе событие было чрезвычайным. Сестра вопросительно уставилась на брата.
– Мне только что стало известно, – уже спокойнее сообщил Эдмонд, – что Гор больше не управляет твоими счетами. Кто бы ни был назначен на его место, ему понадобится неделя, чтобы выяснить твое финансовое положение и принять решение. Чтобы привести все в соответствие, требуется время.
– Но что все-таки произошло? – полюбопытствовала Элен. – Неужели Гора отстранили от работы?
Эдмонд покачал головой и пристально посмотрел на нее.
– Он покончил жизнь самоубийством. Выбросился из окна своего офиса.
Элен побледнела, по телу ее пробежали мурашки.
– Может, это звучит кощунственно, – продолжил Эдмонд, – но Гор оказал тебе большую услугу. Ты получила примерно недельную отсрочку.
Элен согласно кивнула. И все же…
– Эдмонд, почему он это сделал? – спросила она.
– Я точно не знаю, – ответил брат, закурив и глубоко затянувшись. – Ходят разные слухи. «Манхэттен-банк» старается держать все в секрете, но шила в мешке не утаишь. Говорят, он растратил чужие деньги, и немалые. По всей видимости, он решил, что смерть – лучший выход из создавшегося положения.
Юбер де Леже ждал в библиотеке наверху звонка по домашнему телефону.
– Месье граф, – доложил по-французски дворецкий, – все уже собрались.
– Хорошо, Эдуард, – ответил граф. – Я скоро спущусь. Проследи, чтобы они устроились поудобнее, и предложи им выпить.
Граф не торопился. Пусть подождут, пусть немного поволнуются. Меньше получаса назад он обзвонил их всех с просьбой срочно собраться, и каждый из них заинтересовался причиной такой спешки. Он нарочно затуманил им мозги, и вот они все тут как тут! Пусть посидят пока и поразмышляют.
Он сделал несколько пометок в блокноте, набросал факс, допил свой неизменный арманьяк и наконец поднялся. Теперь они явно сгорают от нетерпения.
Маленький, обитый замшей лифт спустил его в холл. У двери гостиной де Леже помедлил, затем решительно ее распахнул.
Он медленно обвел взглядом гостиную, обставленную в стиле ампир. Рассевшись в креслах с подлокотниками в виде сфинксов и на кушетках с позолоченными ножками-лапами, сидели З.З. Бавьер, Карл фон Айдерфельд и Марчелло д'Итри. Глаза графа зловеще блеснули: все враги Элен в сборе. Дополнительного приглашения никому не потребовалось.
Ощущая на себе враждебные взгляды гостей, граф тем не менее постарался улыбнуться.
– Друзья мои, – воскликнул он, слегка склонив голову, – я рад, что вы все так быстро собрались, особенно после такого срочного вызова.
– Именно поэтому вы заставляете себя так долго ждать? – раздраженно спросила З.З.
Граф добродушно улыбнулся:
– Конечно, нет, моя дорогая З.З. Меня задержал очень важный телефонный звонок. – Граф подошел к ней и, наклонившись, поцеловал в щеку. – Мои самые сердечные извинения.
Она недоверчиво покосилась на него. «Подозрительная сука», – подумал граф и, пройдя через комнату к бару, налил себе стакан арманьяка. Поскольку все они сидели, он предпочел стоять, так как это давало ему некоторое превосходство.
– Дело приняло неожиданный оборот, – не спеша начал граф. – Нам требуется пересмотреть наши планы.
– Неожиданный оборот? Что, черт возьми, случилось? – изумилась З.З.
– Гор, – ответил граф. – Банкир.
– Что такое с банкиром? – поинтересовался д'Итри. – Он что, передумал? Не хочет продавать нам ее долю?
– Дело не в том, хочет или не хочет, – ответил граф, глядя на него. – Просто не может.
– Не вижу никакой разницы между «не хочет» и «не может». – Д'Итри был явно озадачен.
– Поверьте мне, разница существенная, – ответил граф.
– Вы хотите сказать, что ей удалось расплатиться? – скептически спросила З.З.
Тут загалдели все разом, но граф поднятием руки призвал их к тишине.
– Нет, она не расплатилась, – сказал он, – но получила недельную отсрочку.
– Отсрочку! – взвыла З.З. – Но у этого займа не может быть продления!
