Джудит Гулд - Грехи. Книга 1
Элен порывисто обняла свою учительницу. В горле у нее застрял комок, и она не могла вымолвить ни слова.
– Просто добейся успеха, – прошептала мадам Дюпре со слезами на глазах. – Ты должна покорить Париж!
– Обещаю, – отозвалась Элен и посмотрела на Жанну. – До свидания, подружка.
Жанна молча прижала Элен к себе. Настала очередь Эдмонда.
– Похоже, ты уже ступила на выбранный путь, маленькая француженка, – сказал он.
Элен, чуть не плача, бросилась в объятия брата и прошептала:
– Мне страшно, Эдмонд.
– Не бойся, все будет хорошо. – Но я буду совсем одна.
– Не волнуйся, мы скоро приедем, а Жанна будет писать тебе каждую неделю.
– Если я разбогатею первой, – выпалила Элен сквозь слезы, – я пришлю тебе денег и помогу закончить школу.
– А если я закончу школу до того, как ты разбогатеешь, маленькая француженка, я помогу тебе основать журнал.
Состав, лязгнув, застыл у платформы. Элен посмотрела на вереницу зеленых вагонов, затем перевела взгляд на своих друзей. Все уже было сказано.
– Поезжай, – ободрил сестру Эдмонд, разжимая объятия. – Вперед, на Париж!
– На Париж! – отозвалась Элен.
НАСТОЯЩЕЕ
Четверг, 11 января
Глава 1
В начале одиннадцатого утра Джеймс Кортланд Гор III развернул свое вращающееся кресло к окну. Справа виднелся Нью-Йоркский порт, слева – Ист-Ривер. Чисто из праздного любопытства он посмотрел вниз. И с высоты двадцать первого этажа смог разглядеть фигурки туристов, толпящихся на палубах старинных парусников, пришвартованных в порту Саут-Стрит.
Выдвинув верхний ящик стола, Гор выбрал сигару, понюхал ее и, поднеся к уху, с удовольствием прислушался к шуршанию табака. Через минуту офис наполнился приятным ароматом дорогой «гаваны». Сложив руки на толстом животе, банкир с удовольствием попыхивал сигарой.
Все шло хорошо, и через какое-то время он сможет порадовать Джеральдину яхтой «крис-крафт-ромер», о которой она давно мечтала. В конце концов, ему не придется на ней ничего делать, кроме как пить и есть, а он обожал и то и другое. Но самым лучшим было то, что он мог позволить себе такую покупку, так как только вчера вечером прозвучал еще один телефонный звонок…
– Узнаете? – раздалось в трубке.
Сердце его забилось, и он испуганно огляделся, чтобы убедиться, что Джеральдины в комнате нет.
– Да, – прошептал он в трубку.
– Ну? Вы приняли решение?
Вытащив из кармана шелковой домашней куртки носовой платок, он промокнул вмиг вспотевший лоб.
– Да, – ответил Гор. – Я уже решил.
– И каков ваш ответ? – потребовали в трубке. Если он и колебался, то самую малость.
– Она не получит продления, – выдохнул он. – Я сделаю так, чтобы акции достались вам.
– Хорошо. – На том конце провода явно обрадовались. – Как только все бумаги будут подписаны, вы получите чемоданчик с миллионом долларов.
– Считайте, что дело сделано.
В трубке что-то щелкнуло и раздались гудки. На душе сразу стало легко, и в то же время он не переставал нервничать, как нервничал каждый раз, когда «выписывал» себе заем…
На столе загудел селектор. Он нажал кнопку.
– Да, Алиса?
– К. вам двое из отдела расчетов.
Гор, побледнев, тупо уставился на селектор. Из отдела расчетов? Его снова прошиб пот. Господи, только не аудиторы, взмолился он. Только не сейчас, когда меньше чем через неделю он сможет возместить все свои «одалживания». Боже милостивый, не допусти! Но он тут же взял себя в руки. Чего это он так паникует? В конце концов, в его обязанности входит встречаться с людьми из финансового отдела. Почему он должен паниковать каждый раз, когда они заходят к нему поговорить? От этой мысли ему стало легче на душе, и все же как только ему удастся заполучить миллион, он, не теряя времени, возместит все, что позаимствовал.
После молчания он наконец произнес:
– Впустите.
Через несколько секунд в кабинет вошли двое. Его сердце снова затрепетало, к горлу подступила тошнота. Эти люди входили в состав внутрибанковской аудиторской команды. Он хорошо знал их. Тот, что покоренастее, был Палузи, а высокий блондин – О'Рурке. Гор лихорадочно искал выход. Если он сейчас что-нибудь не придумает, то весь его мир, мечты да и сама жизнь полетят под откос. Он должен их как-то обмануть, каким-то образом получить отсрочку на неделю, чтобы выбраться из всей этой передряги. Во всяком случае, он должен не выказывать страха и постараться не чувствовать себя виноватым.
– Чем могу служить? – спросил Гор с вымученной улыбкой.
Палузи с любопытством посмотрел на него. Коренастый итальянец, с густыми черными волосами и чрезвычайно широкими плечами, он скорее походил на штангиста, нежели на бухгалтера. Но внешность бывает обманчива. Гор хорошо знал, что репутация Палузи в «Манхэттен-банке» безупречна: он слыл там лучшим аудитором.
– Мистер Гор, – спокойно начал Палузи, – мы проверили ваши счета за пять лет. В счетах за последние восемнадцать месяцев есть некоторые расхождения.
– Расхождения? – Гор почувствовал, как у него подскочило давление. – Какого рода?
Взгляд черных глаз Палузи посуровел.
– Я думаю, вы и сами прекрасно знаете, мистер Гор.
В разговор вступил О'Рурке:
– Вы желаете узнать сумму недостачи, мистер Гор?
Нет! Он больше ничего не хочет слышать. Он просто больше не вынесет. И тем не менее Гор слабым голосом спросил:
– И сколько же?
– Ровно пятьсот тысяч девяносто пять долларов, – ответил Палузи.
Гор заставил себя рассмеяться, но смех его прозвучал фальшиво.
– Вы, должно быть, ошиблись, – сказал он. – Бухгалтерские книги у вас с собой?
– Нет, в нашем офисе. Там все правильно.
Оттолкнув кресло, Гор встал.
– Если не возражаете, я хотел бы просмотреть их вместе с вами. Не могли бы вы подождать меня за дверью? Мне нужно сделать один телефонный звонок. – Заметив, что мужчины обменялись настороженными взглядами, он, выпятив грудь, с достоинством добавил: – Нет, джентльмены, я не собираюсь звонить своему адвокату. В этом нет нужды.
О'Рурке бросил на Палузи вопросительный взгляд. Коротышка пожал плечами, и оба вышли за дверь.
Гор закрыл руками лицо. Все кончено! У него нет ни малейшего шанса. Его заклеймят как вора, отдадут под суд, выгонят из всех клубов, и ему никогда больше не найти работу. Во всяком случае, не в банке. Ни один банк мира не захочет даже разговаривать с ним. Он вор.
Через неделю все пошло бы по-другому. А что сейчас? Сейчас слишком поздно. Внезапно он вспомнил Джеральдину. Что подумает она? Он горько усмехнулся. Она, возможно, разозлится как черт. После стольких лет труда ей удалось занять высокое положение в обществе, и вот в один момент все рухнуло, все пошло коту под хвост.
