Ведь они не ты (СИ) - Юлия Торринская
Она же пообещала себе, что никогда не допустит такой ситуации! Не позволит привязаться к кому либо, так сильно, что можно потерять независимость, раствориться. Всегда стремилась быть свободной и трезвой умом.
— Конечно… — пробормотала Полина, отстраняясь от Алекса. Говорить непослушными губами с прилипшим к горлу языком оказалось очень непросто.
Поспешила скрыть замешательство, поджала губы. Поежилась от налетевшего порыва ледяного ветра. Поспешно села в автомобиль.
Алекс завораживает. О, он невероятно взрывоопасно действует на нее, сминая весь контроль. Явно ей не по зубам.
Полина протестуя, напомнила себе, что она — так-то независимая, успешная, сильная женщина. Лгунья… Себе-то зачем врать? Не вывозит она Алекса.
Разговор накануне на кухне с подругой всплыл в памяти яркими деталями. Слова Яропольской набатом звучали в голове.
— …Знаешь, в чем твоя проблема? — Иришка протянула Полине бокал с вином, сделав глоток из своего, взгромоздилась на подоконник.
— Думаю, сейчас ты мне это скажешь, — проворчала Поля, сомневаясь, что хочет услышать мнение подруги. Та умела критиковать не в бровь, а в глаз.
— Ты так боишься быть уязвимой, что пытаешься контролировать буквально все. Особенно свои чувства. Тебя устраивает то, что ты одна, и даже больше — то, что ты не влюблена. Для тебя влюбиться — значит потерять контроль над собой. Только я не понимаю, что страшного в том, чтобы потерять контроль рядом с любимым человеком, отдаться чувствам. Ты и мужчин-то выбираешь, которыми можешь управлять… Ну, только если Рогозин оказался исключением. И то… Думаю, он только добавил дровишек в огонь твоей непримиримости. Да ты настоящая фанатичка контроля! О! Было бы забавно посмотреть, как ты теряешь свой хваленный самоконтроль, подружка. М-м-м… довольно занимательно…»
«Похоже, я попала!» — Полина мысленно застонала. — «Неужели Иришка так скоро увидит, как я теряю голову!».
Она ощутила, что где-то в глубине души зарождается невероятно опасное, но такое сладкое, граничащее с болью чувство.
Сможет ли она не растерять себя рядом с Алексом? Сможет ли устоять, постоянно балансируя на грани и рискуя сорваться в пропасть собственных чувств?
Поля спала. Александр Михайлович откровенно залюбовался.
Она была совершенством по всем статьям. Его идеалом. И повинуясь порыву, аккуратно вытащил все шпильки из ее прически. Платье снимать не стал, чтобы не смущать ее и не рушить хрупкое доверие.
Вспомнил, как она приревновала его к стюардессе. Какой-то дикий восторг и огромное тепло он ощутил, когда это понял. Поля его ревнует! Глупая. Зачем ему другие женщины? Ему нужна только она. Его Поля. Он хочет только ее. Все остальные меркнут.
Как же ему было приятно, когда она взяла его за руку. Сама, в порыве эмоций. И они как подростки весь концерт просидели, не разнимая рук. Рядом с ней все удивительно. Все кажется иначе.
Алекс нахмурился, вспомнив, что на обратной дороге Поля закрылась в себе, стала задумчивой. И Алекс, как ни старался, не смог вытащить ее из ледяной скорлупы. Оставил в покое. Пока…
Что же ты опять надумала, милая? Какие мысли бродят в твоей голове?
Как-то незаметно за разговором о концерте и о многом другом, Поля уснула еще в самолете. Сначала клевала носом, а потом раз — и спит.
Алекс улыбнулся. Вспомнил, как она во сне, устраиваясь удобнее на диване на котором они сидели, не открывая глаз, прижалась к груди. Вдохнула его запах и замерла до самой Москвы.
Александр не стал будить Полину, когда самолет сел во Внуково. Лишь прижал покрепче. Также прижимая свое сокровище к груди, он вынес из самолета, прошел все формальности и за себя и за нее. Всю дорогу из аэропорта до дома он держал ее на руках.
Сначала возникла сумасшедшая мысль: отвезти к себе домой. Но понял, не стоит. Итак, слишком хрупкие у них отношения. Она сама должна к нему прийти. Захотеть быть с ним. А он ей в этом поможет. Никуда она от него не денется.
Игнат нашел в Полиной сумке ключи от квартиры и помог Александру с ее вещами.
Друг дожидался его в гостиной. Устанавливал кое-какое оборудование. Конечно, Поля не будет довольна его самоуправством, но кто же ей скажет о том, что в квартире установили камеры? В гостиной и в коридоре. Это для ее же безопасности.
Светлые волосы разметались по бледно-голубым подушкам, губы чуть приоткрылись, и с них срывалось тихое, размеренное дыхание. Смотря на нее сейчас — такую открытую, беззащитную, умиротворенную, Александр ощущал, как внутри ворочается щемящая нежность.
— Моя! Никому тебя не отдам! — сипло, с невыразимым удовольствием выдохнул мужчина, не узнавая свой голос.
Во рту пересохло. У него по жилам не кровь, а расплавленная лава бежит. Пульс зашкаливает, стучит в висках от напряжения, закручивая в спираль. Его тело реагировало на Полину, хотел он того или нет. Так было с первой их встречи. Он чувствовал ее на уровне инстинктов. Подкоркой.
Да, черт побери, зацепила она его, сама того не осознавая. Было в ней нечто, настолько сбивающее его с ног, что не поддавалось анализу. Он с трудом оторвал взгляд от ее стройного, гибкого тела, которое не могло скрыть одеяло.
Грудь распирало от эмоций, от невыносимой потребности прикоснуться к женщине, что давно сводит его с ума. В которую он когда-то нырнул с головой, и как бы ни пытался избавиться от наваждения, у него ничего не получалось. Александр знал точно: Поля вернулась в его жизнь неспроста. Не отпустит он ее. Никуда. Не в этот раз. Никогда.
Каких же усилий ему стоило уйти. Оставить в постели. Одну. И просто уйти.
Он не знал, насколько его еще хватит, чтобы не сорваться. Он не помнил, чтобы когда-то в жизни столько ждал женщину, которую желал. Проклятие! Да, он вообще в жизни никого так сильно не желал!
Александр Михайлович всегда привлекал женский пол. И знал чем — приятной внешностью, подтянутым телом, деньгами, властью. Женщинам свойственно тянуться к тем, кто сможет их защитить, дать достойную обеспеченную жизнь.
Поля сопротивлялась. Даже сейчас, когда просто спала. Как же ему хотелось забраться в ее красивую головку и прочесть, что она о нем думает.
Он и дальше будет ее соблазнять. Опытно и аккуратно. Любую другую уже схватил бы за волосы, и уволок к себе в постель, не церемонясь. Но только не Полю.
Ему нравилось в ней все, начиная от пальчиков на ногах и заканчивая длинными загнутыми ресницами. Он мог часами смотреть на нее. Было бы
