Наши тонкие струны - Крис Таллик
Но песня заходит. Все слушают голос. Ловят ритм.
Шоу продолжается: зрителям нельзя давать расслабляться. Диджей Маск запускает сразу несколько хитов подряд, без остановки. Толпа сжимается вокруг сцены. Похоже, сегодня они и правда хедлайнеры.
И вот новый боевик от Крис:
Ах, как летит паровоз, когда сорван стоп-кран,
по незнакомым местам, по лесам и мостам.
Тебя никто не догонит, и никто не достанет,
и никто не остановит, разве только ты сам.
Нет, эта песня не о скорости, как многие почему-то думают. Слова здесь вообще неважны. Слова – это волшебное заклинание, которое высвобождает энергию. А энергия – это музыка. Или наоборот. Это как быстрая зарядка для твоего телефона. Или медленная, тихая, но тоже стопроцентная. Если кто забыл, Крис умеет писать и медляки.
Народ, как говорили раньше, стоит на ушах. Народ требует еще. Как вдруг Ника сдувается. Заметно бледнеет. Ее связки болят от напряжения. Она же совсем не умеет петь, а репетировать ей было лень!
А где-то есть вечный тормоз, где-то —
вечный мотор,
на что мне надо нажать, я не пойму до сих пор,
скоро выключат свет, скоро кончится танец,
нас никто не догонит и никто не достанет.
Кое-как отработав номер, Ника вытирает пот белым полотенчиком. Пьет дорогую итальянскую минералку из бутылки.
Вот это зря: на следующей песне – той самой, что была на видео – ее голос тускнеет и срывается. Теперь его не вытянет ни одна нейросеть.
И никто никогда не поднимется выше, —
произносит она, но ее голос никуда не поднимается, а садится окончательно.
Пытается начать сначала. Получается хрипло и страшно. Школьницы в первых рядах переглядываются.
– Oh, sh[…]t, – беззвучно ругается Ника и отходит в глубину сцены. – Слушай… как тебя… Мария… давай быстро включайся…
Звукарь долго соображает, что надо делать. Потом выводит машкин микрофон вперед. И она начинает петь с того же куплета:
Мы сидим, свесив ноги, на краешке крыши…
Маша медленно, как во сне, выходит на край сцены, Ника – за ней. Прожекторы мигают, картинка на экранах разбивается на крупные пиксели, и никто не понимает, что происходит.
А происходит вот что: теперь Машка поет своим собственным голосом. Ей как будто вернули украденное. Пусть и на время.
Если мы будем вместе, беда не найдет нас,
если только наш ангел убережет нас, —
поет она негромко, и гитара подхватывает мотив.
Маша стоит на краю сцены, в черном платье, в черной масочке, приспущенной на подбородок, и в зеркальных стеклах ее очков как будто вспыхивают звезды – в них отражается свет лазерных пушек. Девчонки смотрят на нее с восторгом. Это же сразу видно, кто пел на самом деле, и чья это песня! Машка – настоящая королева, а на нелепую фигурку в белом никто не обращает внимания. И песня кончается.
Ч-черт! Если это не овация, тогда что же?
Вдобавок кто-то в толпе кричит довольно отчетливо:
– Кристаллики forever!
– Что за?.. – бормочет Ника и оттесняет Машку в сторону. И тут ей прямо в лоб прилетает недопитая банка с энергетиком. Плюх! Хорошо еще, что это не кофе.
Ника вытирает лицо рукавом. На белой курточке – мерзкие химические пятна.
Серега подходит к ней и что-то говорит на ухо. Пытается успокоить? Ну да, он добрый. Только Ника его отталкивает, даже не дослушав. В ее глазах слезы. Слезы ярости.
Если бы она могла себя видеть крупняком на экране, она бы ужаснулась. Разноцветные косички слиплись и висят, как мочалка. Алые губы она искусала до крови.
– У нас еще пять минут, – напоминает Бастиан.
– Пошли все вон… Уроды… Ненавижу вас…
Она со всей дури пинает монитор, тот предсмертно хрипит и отключается. Какой-то техник попадается на пути – и отлетает в сторону наподобие кегли для боулинга. Принцесса покидает сцену, расшвыривая все, что попадается под руку. Ей хочется вопить от злости, но она может лишь браниться сквозь зубы. Хотя от таких слов покраснели бы даже английские панки 70-х.
Бастиан спешит за ней.
Зрители свистят и хлопают одновременно. Многие смеются.
Тогда к микрофону подходит Крис. Поправляет гитару на ремне. Ей приходит в голову одна мысль – возможно, не лучшая.
– Ника TEENS отдыхает, – говорит она. – На сцене – проект «Крис Талл и К». Вокал: Маша Талашева.
– Ур-ра, – кричат девчонки перед сценой. – Ма-ша, пой!
Машка снимает зеркальные очки. Ее темные глаза как будто светятся сами по себе.
Ты мое солнце, —
начинает она под восторженный вздох из первых рядов.
Пусть они все говорят, что ночь будет вечной.
Странная вещь: ее голос плавно затихает и исчезает из динамиков. Это называется fade out. Должно быть, только сейчас тормозной звукооператор понял, что случилось, и вырубил машкин микрофон. Четыре такта спустя Макс тоже нажимает на кнопку, и песня останавливается, только звук гитары повисает в воздухе.
Народ возмущенно свистит.
Машка возвращает микрофон на стойку. Возвращает масочку на место. Бессильно опускает руки.
– Я больше не могу, – говорит она Крис. – Я упаду сейчас. У меня голова кружится.
Крис закидывает гитару на спину. Обнимает Машку за плечи:
– Поедем домой. Все будет хорошо.
056. 21 +
Менеджер Бастиан сидит на заднем сиденье автобуса, вытянув ноги в проход. Кристаллики с инструментами расселись впереди. Ники с ними нет: ошалевшая принцесса умчалась в ночь на черном «мерсе» с водителем. Вернуться даже не обещала.
Бастиан бездумно смотрит в окно. Следит, как мелькают фонари на трассе – то чаще, то реже, в плавающем ритме. В его руке стеклянная фляга с наклонной красной этикеткой.
Время от времени он прикладывается к ней. От этого его лицо делается еще печальнее.
Крис подсаживается рядом.
– Хочешь? – Баст протягивает ей прозрачную фляжку. – История «21 плюс», но сегодня можно.
Она мотает головой отрицательно.
– Не грустите, – говорит Крис. – Знаете поговорку? Первый блин, come on.
Бастиан смотрит на нее унылым взором:
– Да какой там блин. Так… коровья лепешка.
– У вас… из-за нас… будут проблемы?
– Вы-то здесь причем? Вы прекрасные музыканты. Просто идея с подарком на др изначально была дерьмовой. Никакущей. «Ника TEENS»… Охренеть можно… На одних копирайтеров сто косарей потрачено… Да, кстати, я бы вам перевел гонорар… прямо сейчас… но меня от бюджета отключили.
Он смотрит в свой телефон.
– You are fired, – читает он. – Никакашка пишет. Это чего такое, напомни? Причем
