Брось мне вызов - Лорен Лэндиш
– Ой, да ладно, – пытаюсь успокоить ее я. – Я в порядке. Кевин в порядке. Давай просто собираться. Часики-то тикают.
Напоминание – это то, что нужно, чтобы разжечь огонь под ее задницей. Она фыркает, но бежит по коридору все еще в зеленой жиже.
В спальне Тиффани царит идеальный порядок. Мы недавно ходили за покупками, но я готова поспорить, что ее одежда уже выстирана, высушена, сложена и повешена. Каждый шовчик ее нового капсульного гардероба наверняка на низком старте. Не открывая ящики, я знаю, что справа от меня там лежат бюстгальтеры, трусы и носки – именно в таком порядке, чтобы она могла переходить от ящика к ящику и одеться от груди до пальцев ног. Ее шкаф небольшой, но вся одежда в нем отсортирована по типу и цвету, поэтому, если вам нужна белая блузка на пуговицах, идите к секции с длинным рукавом, выберите белый цвет – и вуаля.
Это сводит меня с ума. Здесь нет спонтанности, безумия и хаоса. Бла-бла-бла. Но возможно, именно поэтому мы и дружим. Она инь для моего ян.
Я плюхаюсь на ее кровать, зная, что после меня она поправит все складочки, прежде чем мы уйдем.
– Эйс – настоящий геморрой, но Кевин милашка. Когда Эйс принес его?
– Он забрал его несколько дней назад. Наша двоюродная сестра Шана взяла его до отъезда Эйса, но Эйс почувствовал, что соскучился по своему приятелю. Пошел и забрал его, даже не спросив меня. – Она набирает обороты, поэтому я настраиваюсь на долгую дорогу и смиряюсь с тем, что мы опоздаем к назначенному времени.
– Вчера вечером, когда я пришла домой, Эйс пригласил своих друзей на вечеринку в моей гостиной! Опять же, даже не спросив меня! Я ненадолго ушла, чтобы перекусить, и когда вернулась, они все напились и так громко орали, что я слышала их на лестнице. Я подумала, что кто-то вломился в мой дом, потому что они кричали: «Хватай, убей его!». Они так сильно буянили, что я пригрозила им вызвать полицию раньше соседей. Они унесли свои задницы, оставив после себя весь этот беспорядок, который ты видела. Эйс не извинился и, конечно же, не соизволил прибраться после своих пацанских посиделок.
Ее голос уже больше не разгневанный: она говорит грустно и испуганно.
– Он продолжал играть, едва оторвавшись, чтобы помахать своим друзьям. Я даже не уверена, что он вообще ложился спать. Я действительно хочу помочь Эйсу выбраться из этой ямы, в которой он застрял, но он испытывает меня, Эль. Это плохо для нас обоих.
Она плюхается рядом со мной, уткнувшись лицом в свои руки, а затем резко одергивает их, вспомнив, что ее лицо покрыто наполовину засохшей жижей.
– Иди смывай свою маску, и мы поедем баловать себя. Тебе станет лучше, – обещаю я ей. – И вкусно поедим. Тако? Суши? Все, что захочешь.
Тиффани направляется в ванную, и через мгновение слышится шум воды. Я всегда дразню подругу, что ей не хватает безуминки в жизни, и тогда на сцену выхожу я, но количество безумия, которое выливает на нее Эйс, – это уже чересчур. Даже для такого дикого ребенка, как я, и совершенно точно для такой сдержанной и организованной девушки, как Тиффани.
– Кстати, почему Эйс назвал свою собаку Кевином? Звучит странно. Это больше человеческое имя, а не кличка для собаки. – Из гостиной слышится лай Кевина, когда я произношу его имя.
Тиффани посмеивается.
– Его не всегда звали Кевином. Думаю, что его назвали так в честь героя фильма «Один дома», но Эйс никогда в этом не признается. Кевина звали Рик, когда он завел его. Вплоть до того момента, когда однажды Рик убежал, а Эйсу пришлось носиться по всей улице и кричать: «Рик, Рик, Рик!», и соседские дети услышали вопли и начали дразнить его тем, что он зовет свой елдык. Сказали, что если у него стояк, то надо держать елдык в кулаке.
Она смеется, а затем из ванной доносится откашливание.
– Ты в порядке?
Громкое фырканье, а затем хихиканье.
– Да, я просто хлебнула немного воды, когда засмеялась. – На секунду она замолкает, и хотя я ее не вижу, кажется, что она предалась воспоминаниям, возможно, о том времени, когда еще не была готова разорвать Эйса. – Эйс сменил имя Рик на Кевин. Почему он не выбрал Ровер или Бастер, я не знаю. Собаке нужна собачья кличка.
Я снова плюхнулась на кровать.
– Нет, это точно Кевин. По нему видно. Для Бастера выглядит слишком несчастным. Но теперь, когда ты мне про это рассказала, я запомню «Рик-Елдык» для Рикки. Будет неплохо в нужный момент поставить его на место.
Тиффани выходит из ванной и выглядит куда лучше без зеленой жижи и с легким розовым румянцем на щеках. Она направляется к своему комоду, и да, бюстгальтеры в верхнем ящике.
– Красный или розовый? – не дождавшись моего решения, сбрасывает халат и надевает розовый. Она запихивает сиськи в чашечки и выглядит даже веселее, чем обычно. – Ладно. Давайте сменим тему. Вы общаетесь с папочкой?
Я громко глотаю.
– Черт, прямо по больному. Даму стоит сначала предупредить, может, даже немного разогреть. Слышала когда-нибудь про прелюдии?
Я закрываю глаза на «папочку». Это становится плохой привычкой, но сейчас я думаю совсем о другом.
Тиффани щелкает пальцами в мою сторону, говоря мне, чтобы я прекратила тормозить и начала говорить.
– И да, и нет. У нас была целая беседа в его кабинете, когда он все узнал, но он увильнул от нашего обеда у «Фрэнки». В смысле, он сказал, что был занят, и я знаю, что он занят, но отменил не поэтому. Он слишком зол, чтобы сидеть со мной за одним столом и делиться картошкой. – Я дергаю нитку на одеяле, и Тиффани хлопает меня по руке.
– Прекрати. Оно дорогое. И это тоже прекрати. – Она указывает на мое лицо. – Перестань быть такой мрачной и надутой и скажи своему отцу, что ты взрослая женщина, которая может делать то, что хочет и с кем хочет, когда и где хочет.
Она натягивает подходящие розовые трусики и направляется к своему шкафу, показывая мне, что и здесь я была права: он прекрасно организован со всеми новыми тряпками, которые подруга купила.
– Легче сказать, чем сделать, – говорю я, все еще дуясь. – И мы с
