Жизнь на кончиках пальцев - 3 (СИ) - Новка Маруся

— Даже не знаю, получится ли? — рокотал в ответ. — Вдовец, которому едва девятнадцать. С грудным ребенком на руках. И опека над несовершеннолетней сестрой, родство с которой еще нужно доказать. Сложную задачку вы мне предложили, уважаемый.

— А вы постарайтесь, уважаемый, — передразнил Тимур. — Не забывайте, что вас так же легко свергнуть, как водрузили, — добавил: — Это моя личная просьба.

Колесо машины социальных служб закрутилось с невиданной скоростью.

Уже через неделю Тимур бросил на стол перед дочерью пакет документов:

— Здесь все! Диана официально признана сестрой Истомина. Их родство доказано путём генетической экспертизы. Отныне Сергей её опекун до наступления совершеннолетия! — увидел улыбку на лице Леночки: — Я могу заказывать билеты? Ты согласна ехать, куда я велю?

— Заказывай, — вздохнула Леночка. — Через три года мне исполнится восемнадцать, и я смогу вернуться.

— Конечно, — кивнул Тимур. — Если захочешь.

Леночка обняла подругу.

Она понимала, что расстается с Дианой минимум на три года.

Почувствовала, как душу снова заполняет злость на несправедливость судьбы. Обида на всех и все.

(- Учись держать эмоции под контролем! — говорил отец.

— Но как?! — возмущалась девушка. — Я не умею!

— Представь, что написала все, чем недовольна, на листке бумаги. Скомкай лист в крохотный шарик и отшвырни от себя одним щелчком!

— Я не умею! — протестовала.

— Попробуй. Немного тренировки и у тебя получится.

Леночка пробовала снова и снова. В какой-то момент поняла, что совет был дан верный. С эмоциями получалось. Чего не скажешь о памяти.)

Она прекрасно помнила тот день, когда стрелка весов неумолимо сообщила, что девушка набрала лишних триста грамм.

Акцентировать внимание на проблеме Леночка не стала, а только увеличила нагрузку в танцклассе и почти перестала есть.

С аппетитом возникла проблема. Есть Леночка хотела всегда! Хотя, снова не могла понять почему. Итогом переедания, если таковым можно назвать лишнюю половинку яйца или гренок, становилась очередная порция слабительного или искусственно вызванная рвота.

К середине февраля вес девушки увеличился на два килограмма! Для обычной барышни — незначительная прибавка. Для балерины — катастрофа!

Промаявшись еще неделю, не желая нагружать проблемой Диану, Леночка решила поговорить с Людмилой Марковной.

После вечернего занятия, в день, когда Диана убежала на репетицию в театр, девушка задержала Людмилу, уже готовящуюся покинуть танцкласс.

— Я поправляюсь, — сообщила, глядя в пол.

— Да? — наиграно удивилась Милочка. — А я не заметила.

— Весы заметили, — пробормотала Леночка. — С тех пор, как Мстя вся ушла в свою беременность и перестала нас третировать, вы дали нам послабление, не ругаете за каждый лишний грамм, вот мы и распустились, — поправила саму себя: — Я распустилась. С Дианкой все в порядке. Вот смотрите, — встала на весы.

— Действительно, — отрицать очевидное было глупо, — плюс два килограмма в сравнении с предновогодними замерами. Ты стала больше есть?

— Нет! — попробовала отрицать девушка. — Если и съедаю лишне — сразу рву!

— Не нужно. Испортишь и желудок, и печень, и зубы.

— Но что же делать в таком случае? — Леночке был нужен совет.

— Знаешь, мне кажется, что у тебя банальный гормональный взрыв, — лепетала Милочка. — Нужно сдать анализы, показаться врачу.

Диагноз врача только подтвердил слова педагога:

— Странно, — бормотала себе под нос врач. — Обычно к этому возрасту эндокринная система стабилизируется. То, что я вижу — вне понимания. Подобное может быть спровоцировано только внешним вмешательством. Вы принимали какие-то медикаменты без моего контроля? — строго посмотрела на Леночку.

— Ну да, — подтвердила девушка. — Осенью у меня было воспаление легких, и я три недели лечилась у врача моего отца.

— И чем же вас потчевал этот врач? — с ехидцей в голосе поинтересовалась дама в белом халате. Хмыкнула, увидев растерянное личико пациентки: — Наглотаетесь всякой новомодной дряни, а потом ко мне бежите!

— И что мне теперь делать?! — Леночке нужно было руководство к действию.

— А ничего! — пожала плечами врач. — Надейтесь, что почки и печень выведут препараты в скором времени, и вы снова придете в норму и вернете балетные формы.

Никакую форму Леночка, конечно, не вернула.

Пилюля, которую умудрилась подсунуть ей Людмила в конце февраля, завершила начатое.

Но теперь у Милочки, проклинающей и ненавидящей себя за то, что делает, была еще одна причина, которой можно объяснить изменения в организме ученицы: стресс, вызваный смертью Звездинской, чьим мужем был мужчина, любимый Леной Халфиной.

Занятия выпускного класса закончились в середине мая. Началась подготовка к ежегодному концерту, в котором Леночка принимать участие отказалась. Она забрала диплом, выданный вопреки желанию директора, и уехала в загородный дом отца.

На выпускной концерт, чтобы увидеть выступление Дианы, Лена Халфина не пришла.

Тимур постоянно оглядывался, словно высматривал кого-то.

С Милочкой за прошедшие с новогодней ночи семь месяцев он встретился только дважды.

Конечно, Халфин приехал к дому Людмилы уже через день, чтобы отвезти её в училище. Но Милочка обошла машину, даже не взглянув на того, кто сидит за рулём, и направилась к автобусной остановке.

Вечером он был занят, а потому послал водителя забрать любовницу.

Людмила стояла и делала вид, что не понимает, зачем и ради кого остановился этот автомобиль. Юркнула в подъехавший автобус и растворилась в толпе пассажиров.

Игра в «не замечаю автомобиль» продолжилась на следующий день.

И на следующий…

Тимур освободился только к Рождеству. Он хотел пригласить Милочку отметить праздник, который с недавних пор стал не только религиозным, но и светским, у себя дома.

Халфин ждал любовницу у подъезда, чтобы не дать ускользнуть.

— Милочка, ну что ты творишь? — попытался обнять, но не стал, увидев, как съёжилась, словно в ожидании удара, Людмила. — К чему эти игры? Чего ты хочешь?

— Я хочу побыть одна, — ответила, отвернувшись в сторону.

— Как долго?

— Не знаю, — посмотрела в лицо любовника. — Ты не присылай за мною машину. И сам не приезжай. Я позвоню, когда и если захочу встретиться, — горько усмехнулась: — Препарат Лена приняла. Привезешь следующую дозу, когда придёт время.

— У меня с собой, — Тимур достал из внутреннего кармана полиэтиленовый пакетик с пилюлей.

— Вот и хорошо, — Людмила Марковна опустила в сумочку пакет. Спросила: — В начале марта?

— Да, — кивнул, — в конце февраля или начале марта. Как получится.

— Хорошо, — Милочка обошла Тимура и медленно побрела к автобусной остановке.

То, о чем рассказал ей Халфин в новогоднюю ночь, а особенно то, как он рассказал обо всем, не оставляло сомнений, что он выполнит свои намерения любым способом. И то, что она согласилась давать ученице эти проклятые пилюли — было наиболее приемлемым и щадящим вариантом для самой Леночки.

Тимур возвращался домой один. Он был спокоен и уравновешен.

Людмила сделала свой выбор. Она узнала о нем все и не смогла его принять таким, какой он есть. Ну что же, если она передумает, он заберет её с собой. В Организации найдется для неё место и работа.

Милочка больше не позвонила ни разу.

На вопрос о педагоге, заданный дочери после её приезда по окончании училища, Леночка ответила, что смогла принять свои изменения и смириться с будущей участью только благодаря разговорам с Людмилой Марковной. Которая утешала и убеждала в том, что жизнь не заключается в одной сцене. И не заканчивается, если ты вынужден её покинуть.

Тимур, поняв, что так и не увидит Милочку, вздохнул и посмотрел на дочь, которая, перестав обнимать Диану, сосредоточила внимание на Сергее.