Не моя девочка (СИ) - Каретникова Ксения

А мне уже так жарко, что нетерпиться раздеться.

Чуть отталкиваю от себя Артема, делаю шаг назад. Плавно снимаю с себя футболку, извиваюсь под музыку, что играет лишь в моей голове. Затем так же стягиваю джинсы. Теперь я в одном белье, комплект бежевый, без кружева. Глажу белье по контору и снова плавно снимаю. И вот я стою полностью голая, наблюдая за тем как Артем жадно водит взглядом по моему телу. От этого я нереально завожусь, ощущая себя рецидивисткой, которая сейчас опять совершит опасное преступление.

Беру с тарелку клубнику, отрываю хвостик, кладу сладкую ягоду в рот и подхожу к Артему. Передаю ему клубнику поцелуем и пока Артем занят, опускаюсь перед ним, снимая шорты.

Вижу насколько сильно Артем меня хочет — его члену тесно в узких боксерах. Избавляю подкачанное тело от последней детали одежды. Смотрю как мужской орган выпрямляется на всю свою длину.

Поднимаюсь, смотрю Артему в глаза и тянусь к его члену рукой. Как озабоченная барышня далеко не тяжёлого поведения, касаюсь пальцами самой нежной и самой эрогенной части — головки. После смачиваю пальцы слюной и снова касаюсь.

Артем не стонет, но издаёт похожий, приглушённый и сдержанный звук. Черт, мы же не одни в квартире. Там сосед, за стенкой. Хотя, он тоже не один.

Вожу рукой, лаская член. От паха, по стволу, к головке и обратно. Никогда не думала, что мне могут понравится такие мои действия. А еще, что я вообще так могу и умею.

Но я вижу как кайфует Артем. И от этого жутко завожусь. А еще сильнее от того как парень на меня смотрит. Как сжимает челюсть и как тяжело дышит через нос.

С Йонасом у нас было всякое в сексе, у него довольно извращение фантазии и их воплощения. Но я не проявляла подобной инициативы с ним, я не ласкала так Йонаса.

Артем резко хватает меня за запястье и шепчет:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я так быстро кончу.

— Так кончай, — шепчу я в ответ.

— Нет уж, — довольно улыбается он и берет меня на руки. В один шаг преодолевает расстояние до дивана и кладет меня спиной. Артем разводит мои колени в стороны и сразу же входит. Легко, свободно. Но медленно. От чего я рычу и, сделав толчок бёдрами, потом еще один и ещё один, заставляю Артема ускориться.

Глава 30

Артем

Бэлла какая-то нереальная. В шортах надувается парус лишь от того, что я как она раздевается наблюдаю.

Кошка. Дикая, но ласковая. Согласна на то, чтобы её приручили. Взамен нужно чтобы её любили.

И я готов. Потому что уже люблю. Потому что хочу все для неё сделать. Спасти, увезти, сберечь.

Черт!

Бэлла сама буквально насаживается на мой член. Толкается вперёд бёдрами. Я понимаю её нанасытное желание, сам им до краёв наполнен. Впиваюсь руками в нежную грудь, сжимаю пальцами набухшие соски, и начинаю резко и часто входить в сочную плоть, на всю длину.

Крышу нафиг сносит, кажется, что я не контролирую себя, бешенным становлюсь. И даже грубым. Женские соски все сильней сжимаю и все интенсивней двигаюсь. Но Бэлле все это даже нравится. Она закатывает глаза и свои пухлые губы кусает. Мычит, не останавливаться просит. Продолжать. Любить её.

Тонкие женские пальцы простыню сминают. Бэлла выгибается в спине и начинает со мной в такт двигаться. Ещё там, внутри, Бэлла меня сжимает. Чувствую я уже почти все, кончу. И Бэлла это словно понимает.

— Кончай… в меня… — стонет она умоляюще.

И я больше сдерживаться не могу. Ускоряюсь, совершая последние движения перед бурной разрядкой. Одновременно ощущаю как мой член плотно сжимают мышцы Бэллы. В плен захватывают, бьют импульсивными спазмами.

Бэлла стонет, негромко и сладко. Я останавливаюсь, нависаю над девушкой и тяжело дышу. А затем падаю Бэлле на грудь, ловя ртом упругий сосок.

Всё тело девушки влажное, пахнет она так вкусно — сексом и удовольствием. Бэлла гладит меня по голове, качая на волне своего частого дыхания.

— Мне охуеть как хорошо, — вырывается у меня.

— Аналогично, — смеется Бэлла.

Поднимаю голову, на неё смотрю. Лицо довольное, с блаженой улыбкой. Я, наверно, так же выгляжу.

Я раньше всегда чётко разделял: есть секс и есть любовь. Здорово, когда два в одном, но у меня так никогда не было — либо был секс охренительно хорош, но любви нет, либо любил безумно, но в постели играл в одни ворота.

А тут, а здесь, с Бэллой… она страстная и честная, и в сексе и в своих чувствах.

— Дашь попить? — просит она, продолжая меня по голове гладить.

— Шампанское?

— Было бы отлично, — кивает Бэлла.

И я поднимаюсь. В ногах тяжесть и напряжение, но я делаю до стола пару шагов и наливаю в хрустальный бокал шампанское. Возвращаюсь и отдаю напиток Бэлле, прежлагая:

— Клубнику? Ананас? Сыр?

— Давай ананас, — кивает она и садится на диван, принимая бокал.

Беру тарелку и, держа её в руках, рядом с Бэллой сажусь. Девушка делает жадный глоток, после берет кусочек фрукта, и подмечает:

— Как красиво порезано.

— Это Петрович постарался, — признаюсь я. — Ты ему понравилась.

— Мне приятно. Но главное, что бы я нравилась тебе, — кокетливо отвечает Бэлла.

— Ты мне не просто нравишься… Я влюблён, Бэлла.

Признаюсь без страха и без возможности от своих слов отказаться. Потому что это правда. И говорить её приятно.

А Бэлле приятно слышать. Её оливковые глаза блестят, только вот голос немного взволнованно спрашивает:

— А ты не боишься?

— Если только за тебя. Не хочу, чтобы тебе было плохо.

— С тобой мне хорошо, — говорит она и голову мне на плечо кладет. Длинные волосы щекочут шею. Но так мирно и кайфово мне сейчас. Как будто мы одни и никого вокруг.

— Останешься? — спрашиваю я.

Бэлла снова глоток делает и берет кусочек ананаса, только вот не к себе в рот кладет, а к мои губам прислоняет.

— Останусь, — отвечает она и сдавливает пальцами фрукт, сладкая жидкость течёт по губам. — Я ещё не все соки из тебя выжала.

Спать мы ложимся поздно. Точнее рано. На часах пять утра. Бэлла просит поставить будильник на десять, чтобы уехать домой. Свой телефон она с собой не брала.

Будильник звонит вовремя, но мы его не слышим. Мы сладко и глубоко спим в объятиях друг друга. Просыпаюсь я от стука в дверь. Как сумасшедший подрываюсь, сердце стучит, в голове мысль: опять кто-то пришёл.

Но слава богу нет, Петрович просто спрашивает можно ли взять мой кофе.

Одиннадцать утра. Бужу Бэллу, поцелуем и лёгким прикосновением к груди, девушка распахивает ресницы и смотрит на меня слегка затуманенным взглядом.

А узнав сколько времени, начинает спешно собираться.

Провожаю ее до двери. А потом смотрю из кухонного окна, как она удаляется. Оборачивается, послав мне воздушный поцелуй. Я отвечаю тем же и тут же иду в соседнюю квартиру.

— Человека, с которым встречается Йонас зовут Марюс. Он старый приятель, походу с родины прибалта, встреча в доме отдыха "Отрада", — сообщаю по стационарному телефону Семену Валерьевичу.

А позже, этим же вечером, встречаюсь с шефом на конспиративной квартире, что в последнем подъезде моего дома находится.

— Узнали мы кто такой Марюс, — ведает мне Валерьевич, — из старого окружения Лейтовича мы нашли только одного человека с таким именем, с которым Йонас поддерживал долгие и дружеские отношения. И который стабильно за последние шесть лет два раза в год пересекал границу и останавливался в соседней области. Раньше, а теперь, вот уже год, Марюс Янкаускас в федеральном розыске.

— За что?

— О, там полный комплект. Храние и сбыт и причинение особо тяжких. Янкаускасу удалось сбежать во время транспортировки из зала суда.

Громко усмехаюсь. С кем поведешься…

— Зачем же они встречаются?

— Узнаем. Установим слежку за Йонасом, он нас к другу своему и приведёт. Задержим и сдадим бегуна коллегам из Прибалтики, — радостно просвезает шеф меня в их планы. — А в ночь с субботы на воскресенье планируется облава в "Baltas". И тебе, по возможности, не стоит там быть.