До пепла... (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

— Тоня, ради бога, не говори глупостей! Это тебе подарок, я не обеднею, — фыркнул Денис, отмахнувшись так, словно она его этим аж задела.

 Хотя, если откровенно, Денис никогда особо щедрым не был и подарками не то чтобы раскидывался направо и налево. Правда, насчет техники не жадничал, любил новинки. Да и прошлый телефон он ей дарил на День рождения, так что, возможно, зря придирается.

— Спасибо… — еще раз, повторила еле слышно. А потом вдруг решительно глянула на обоих, непонятно где найдя силы. — Вы меня простите, я действительно осознаю, насколько существенна и дорога ваша поддержка… Но у меня дико болит голова. Мигрень, что ли, — про то, насколько у нее сейчас болит кровоточащее сердце, Тоня не упоминала. — Из меня нынче паршивая компания. Давайте, мы потом поговорим? Я просто выпью таблетку и лягу спать, хорошо? — как бы прямо предлагая им уехать и оставить ее наедине, может, и неблагодарно, но попросила Тоня. — И с телефоном уже завтра разберусь.

 Замолчала, продолжая смотреть на них. Эля с Денисом вновь переглянулись.

— Хорошо, если ты уверена, — подруга, наверное, уловила состояние Тони. — Мы поехали тогда. Только помни, что ты всегда можешь и должна набрать меня… или Дэна, — с заминкой, как и Тоня, не до конца понимая отношение самого мужчины и его вовлеченность, если честно.

 Вроде расстались же, и не должен ничего, и так вон, сколько помог!

— Звони, не задумываясь, — немного горячечно, на взгляд Тони, тут же подтвердил Денис, похоже, поняв их сомнения. — Как бы там ни было, ты можешь всегда рассчитывать на меня, Тоня, — заверил он.

 Она не знала, с чего вдруг, но и спрашивать сейчас не могла. Тоне не было интересно, лишь бы они поскорее оставили ее в одиночестве! Не знала, станет ли легче, но и находиться в компании даже близких людей сейчас было невыносимо. Хотелось спрятаться, выпив таблетку от этой чертовой боли, забиться в темный угол, под одеяло в свежеперестеленной кровати, накрыться с головой и просто провалиться в некое отупение. Хоть на время забыть.

— Хорошо, тогда мы оставим тебя в покое. Ты взрослый человек, надеюсь, обратишься к нам, если помощь или компания будет нужна, — за двоих решила Эля, не позволив Денису уже высказать свое мнение.

 Она двинулась в его сторону, вынудив мужчину отступить, вроде помогая, забрала чашку и отставила на стол. И так же быстро, споро собралась сама, да и на Дениса то и дело с намеком поглядывала. Так что он не возражал.

— Хорошо. До завтра. Если не получится с телефоном, наберешь, я помогу, или завтра все перебросим, — уже обуваясь, проворчал Дэн, наконец-то став похожим на самого себя хоть немного.

 Но больше время не тянул и, кивнув на прощание, придержал дверь для Эли. Они вышли…

 А Тоня почувствовала себя так, словно бы вся громада тишины комнаты, боли случившегося обрушились на нее своей массой. Сгорбилась, ощущая себя на двадцать лет старше, пошла в спальню, не имея сил ноги толком поднимать, и почти рухнула на кровать, мимолетно радуясь, что удалось с Элей белье поменять… И поняла, что даже до воды и таблетки в ванной не в состоянии дойти. Потом. Десять минуточек полежит, и тогда соберет силы и волю в кулак, выпьет обезболивающее.

— Леха, я тебя хоть раз в жизни подставлял? Или Сашка? Это что за история такая, вообще? — он не повышал голоса, не использовал брань, как и все остальные, впрочем, но атмосферу кабинета, казалось, резать ножом можно.

 Давило на плечи, забивало легкие сигаретным дымом, который, будто бы навечно, завис в воздухе, несмотря на проветривание, отравляло горло горечью.

 Сказать, что у Дамира настроение было паршивым, значило бы откровенно солгать. Настроение было на нижней отметке какой-либо личной шкалы.

 Он и не помнил, когда бы был одновременно настолько зол и… опустошен. Потому что не видел иного выхода, кроме того, что выбрал. И чтобы там ни говорил Саня, считал, что поступил правильно.

 Это, однако, не уменьшало ощущения гранитной плиты на груди. Потому что перспективы не видел… Нет, не в бизнесе, здесь обсудят и что-то решат, не в первой… Может, и не так паршиво, как сейчас, хотя… по молодости и не в такие передряги влипали, выбрались же. Только вот сейчас в разы больше могли потерять, еще и по-глупому, вот что выбешивало! И все равно надеялся, что, просмотрев ситуацию со всех сторон, устроив мозговой штурм (тем более их трое, со всех сторон обкрутят), что-то да решат.

 В личном же… Об этом думать не стоило, чревато. Но ведь он понимал, что просто из мозгов не выкинуть, адекватный и реалист. Дал себе время, да… Надо просто перетерпеть эту треклятую ноющую боль в груди и висках.

— Я и не думал, что они через вас попытаются давить, Дам! Хочешь, поклянусь? — Алексей был в таком же состоянии. Но и явно чувствовал вину за сложившуюся ситуацию. — Мне и в голову не приходило, что они станут действовать подобными методами, не те же годы на дворе. Да и зачем им этот банк?! — друг вскочил со своего места, нервно растрепывая волосы пятерней,  прошелся по кабинету Дамира, где они все засели, чтобы хоть как-то спланировать общую стратегию.

— А тебе он, с какой радости так сдался? — хмыкнул Чехов, поглядывая при этом искоса на Дамира. Тот не велся на эти намекающие взгляды.

 Леха оглянулся на Сашку с некоторой виной.

— Вот и им для того же, наверное, Леш, — сдал назад Чехов, не напирая.

 Оба видели, что Воронов действительно ощущает вину и тоже подавлен ситуацией. Да и не могли не согласиться — такого не ожидал никто. Даже когда Воронов мимоходом упоминал, что у него появились конкуренты в интересе к банку, вроде бы имеющие отношение к криминалу, они не могли предположить, что дойдет до прямых угроз…

 Ночью Дамиру звонил Марченко, выдернув из постели Тони. Тот самый, который два месяца назад и подкинул Воронову эту хреновую идею с банком. Сейчас же, через слово извиняясь, убеждая, что готов компенсировать и искупить, Сергей Валерьевич убедительно просил Пархомова уговорить своего друга отказаться от любых интересов и планов на «ТЕКО».

«Слишком опасно», уверял он «по секрету», да и интересней есть варианты. А тут такие люди ввязались, что не стоит…

 Как теперь понимал Дамир, на Марченко тоже наехали, явно припугнув, а может, и наглядно показав, чего нежелание помочь им будет стоить. Дамир задумался, явно согласившись мысленно, что Леху из всего этого стоит выдергивать и мозги в голову другу вбить, но не сказать, что сильно прям ощутил остроту ситуации. Возможно, потому, что не совсем понимал, как глубоко процесс уже затянул друга.

 А через три часа, уже утром, к нему домой приехал искренне удивленный и сбитый с толку Чехов с новостью, что на его бизнес пытаются «наехать», создав чреватую суету вокруг одной из фирм, ссылаясь при этом на необходимость убедить Воронова держаться подальше от банка. Дамира это удивило не меньше, ведь такими методами давно никто не пользуется…

 Оказалось, ошибся, и еще через полчаса уже ему позвонили с прямой угрозой, причем, весьма ощутимой и реальной, учитывая то, как ныне металась судебная власть, пытаясь угодить всем и сразу. При такой ситуации в стране ожидать справедливости было рискованно. Более того, ему дали понять, что от угроз бизнесу могут перейти к чему-то более серьезному… Словно подгадав, вот тут Никита сбросил сообщение, что ночью кто-то явно пытался вскрыть одну из машин, стоявших в паркинге его дома, обнаружено рабочее взрывное устройство. Сейчас проверяют все остальные…

 Какая-то дичь, блин! Первые несколько минут он даже не мог совместить эти две разные картины мира.

 И вот тут пришло еще одно сообщение… от Тони. Она желала ему хорошего дня.

 А Дамир вдруг четко понял, что не может ей ответить, права не имеет. Потому что должен не затащить эту женщину в нежданные проблемы, не подставить, как Леха подставил их с Чеховым… Нет, он ее выгородить обязан всеми возможными способами, если от себя «ампутировать» придется по-живому. Потому что она стала важной и значимой, это было неоспоримо…