Нарисуй мне любовь (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— Ага. Мы весь день вчера носились, как угорелые, все организуя. А Николаева, оказывается, успела с ним договориться, часть бумаг подготовила заранее. Хоть бы сообщила, что ли, чтоб такого дедлайна не было. Дядька-то уже сегодня улетает в Германию.

— Выставку закрыли, выходит?

— Само собой, всего два дня провисели картины. Он ещё и неустойку заплатил, прикинь? Бывают же люди.

— А кому достанутся деньги за картины?

Этот вопрос поставил Аллу в тупик.

— Ну… Не знаю. Если Наталья оформляла договор, выходит, права у неё? Или доверенность на ведение дел…

А я подумала: ничего семья Гарри не получит. Уверена, деньги перейдут Наталье. Забавно, так любить Гарри и так подло обойтись с его родными… И новая мысль: а так ли уж она его любила? Ведь я знала об этом только с её слов. Гарри, конечно, не отрицал их связи, но, скорее, просто молчал, уходя от темы. Возможно, видимостью отношений на самом деле они прикрывали темные делишки, теперь я знаю, что Наталья вполне на такое способна. Она не просто нервная самовлюбленная женщина, она отличный бизнесмен, руководитель, такая способна уболтать молодого художника на… А собственно, на что? Этого я пока не знаю. Но если моя версия верна, Наталья использовала Гарри, а когда он стал опасен… Избавилась от него? Как избавилась от Вити Малышева?

От этих мыслей я, видимо, побледнела, потому что Алла тревожно спросила:

— С тобой все в порядке?

— Да, — кивнула ей, — спасибо ещё раз, мне бежать надо. Созвонимся.

Быстро попрощавшись, я направилась к дороге. Ждать было невыносимо, тормознув машину, доехала до квартиры, напряжённо размышляя.

Все это время я исходила из того, что Наталья, как и я, хочет найти убийцу, то есть действует в интересах Гарри. А если предположить, что на самом деле она действовала в своих интересах? Играла роль влюблённой брошенки, играла на ура, докучала следователю, доказывая, что Гарри не был наркоманом, потому что знала: он им действительно не был. И такое поведение сыграет в её пользу.

И что, она приехала к Гарри и заставила его уколоться? Нет, это необязательно делать самой, у неё, наверняка, есть связи, люди, которые могут пойти на подобный шаг за деньги. Хотя откуда у нее такие люди? Все-таки она бизнесмен, а не криминальный авторитет. Абы кого не попросишь, будешь потом всю жизнь расплачиваться, откупаться от шантажа. Выходит, сама? Но почему Гарри пустил её? Как позволил вколоть наркотик? И алиби… Неужели у неё нет алиби? Положим, о последнем она позаботится, но остальное… Не могла представить. Но я не могла представить и то, что младенца может похитить подросток, и что другой подросток столкнёт его из окна. Так что не стоит отметать этот вариант.

Я вытащила блокнот и уставилась в него. Сделки начались после появления Николаевой, тут сходится. Но чем же они занимались?

Да собственно, что Гарри делал лучше всего? Рисовал. Хоть Илья и предположил, что сделки могли быть иного рода, но узнав Гарри, я слабо в это верю. Он умел рисовать и делал это гениально. Как можно использовать данный талант? Подделка картин — первое, что приходит в голову. Что, если шифр — это название картины? Дома, открыв интернет, я решила проверить данную версию и убила на это два часа. Не знаю, бред или не бред, но смогла подогнать все шифры под картины. Участь их не особенно отслеживалась, но две были проданы на аукционе в частную коллекцию. Ещё бы узнать подробности хотя бы этих сделок, кто выступал посредником. Но в моем случае это нереально. Рогожин смог бы, а я одна не могу ничего.

Последняя фраза прозвучала в голове двояко, я нахмурилась, запрещая себе думать о нем, а сердце сжалось от вчерашних воспоминаний. Я понимала: наши пути с Ильёй разошлись окончательно. Он отомстил, теперь я знаю, за что. И он не простит, такие не прощают, хотя моей вины осознанно в этом всем нет, но я как эпицентр, стянувший вокруг себя все беды. Илья ищет успокоения в мести, и я навсегда для него буду только той, из-за кого умерла его сестра. И на этом все. Я должна смириться и жить дальше.

Так, этим мыслям в голове путь заказан, а то опять трясти начинает. Вернёмся к Гарри. Устало вздохнув, я уставилась в блокнот. Ладно, положим, я права: Николаева втянула Гарри в незаконный бизнес. Он подделывал картины, она их продавала как оригиналы, а сами оригиналы, скорее всего, уходили за ещё большие деньги тем, кто знал о происходящем. Возможно, за границу. Фанатиков вроде Максимова немало, Наталья работает в искусстве, наверняка, завязки есть. Нужны ведь и оценщики, которые подтвердят подлинность, юристы… Ладно, этот вопрос пока в сторону.

Вдруг Гарри хочет уйти из бизнеса. Покончить со всем разом, так он сказал другу. И в один момент становится из союзника врагом, опасным свидетелем. Не сумев уговорить парня, Наталья решает от него избавиться. Так все гладко и просто, даже страшно.

Может, пойти к Шаврову, отдать блокнот и поделиться мыслями? А он скажет, что все то же Гарри мог затеять без Николаевой, улик против неё нет. И будет прав. Да мужчина вообще слушать меня не станет. Он закрыл дело о самоубийстве и меньше всего хочет открывать новое об убийстве без улик и доказательств.

Значит, надо проверить эту версию и найти чертовы улики. Где-то же ведь Наталья взяла наркотики. Можно отследить их путь, найти наркодилера и… и ничего. Так он мне и сознается, что и кому он поставляет. Нужна помощь, определённо, но рассчитывать не на кого. Хотя…

Визитка нашлась на дне сумки, изрядно помятая. Набрав номер и прослушав гудки с полминуты, я уже собралась вешать трубку, когда Кирилл ответил. Моему звонку был удивлён и этого не скрывал.

— Был уверен, что не позвонишь, — заметил мне.

— Встретимся?

— Вот так сходу?

— Ага. Желательно побыстрей.

— Что-то случилось? — Кирилл посерьезнел.

— Есть разговор.

Немного помолчав, он сказал:

— Давай через полтора часа в "Зеленом страусе" на Кирова, найдёшь?

— Конечно. Договорились.

Быстро приняв душ и выпив чаю, я отправилась по указанному адресу. "Зелёный страус" оказался помпезным баром с высокими ценами. Когда я вошла, Кирилл уже ждал меня за столиком, потягивая через трубочку сок.

— Что случилось? — спросил, чмокнув в щеку и предложив сесть напротив. Заказав чай, я выдохнула и уставилась на него.

— Ты ведь продаёшь наркотики?

Поперхнувшись соком, Кирилл закашлялся, косясь по сторонам.

— С ума сошла?

— И все-таки? Ты же мне сам сказал.

Нахмурившись, он посверлил меня взглядом.

— Предположим, и что?

— Химические наркотики через тебя достать можно?

Черт, я даже не знаю точно, от чего скончался Гарри, как я буду искать наркодилера? Что же я раньше не осведомилась у Ильи о подробностях? Андрей тоже знает, он же первое время проявлял интерес через знакомого следователя. Надо будет уточнить у него, хотя пока я не особенно представляю, как это сделать.

— Ты, что, на наркоту подсела? — озабоченно спросил Кирилл, вглядываясь в меня. Видимо, пытался понять, не под кайфом ли я. Даже смешно стало.

— Кирилл, у меня друг умер от передозировки.

— Ясно, — протянул он, — и?

— Я хочу знать, кто продал ему наркотики.

— Шутишь? — парень даже присвистнул.

— Ведь у нас небольшой город, — пожала плечами, — вдруг мне повезёт.

— Как зовут друга? — спросил Кирилл.

— Игорь Крестов. Он был художником, писал картины под псевдонимом Гарри Ставровский.

Кирилл, быстро взглянув, отвернулся, погружаясь в задумчивость, а я почти поверила: он что-то знает.

Наконец, он взглянул на меня, я смотрела с надеждой, и Кирилл нахмурился ещё больше.

— Не жди чудес, Алиса, — сказал мне, — просто имя показалось знакомым, вот я и пытался вспомнить, где его слышал.

— Вспомнил?

— Да, — неохотно ответил Кирилл, — было дело, сидели в клубе компанией… Есть там одна, тоже типа художница, видел я её картины, мазня… Но она из богатеньких, потому все пытаются разглядеть в ней талант… Вот она и распространялась об этом художнике. Они знакомы были вроде, тусили вместе. У них же своя компания, сброд всякий: художники, поэты, музыканты. Вот она после смерти парня вспоминала его.