Велла Манн - Сколько стоит любовь?
– Нет, – прошептала она. – Мы не можем просить тебя об этом.
– Но вы и не просите. Это я предлагаю.
– Сирена!
Она была готова к реакции Грейнджа, но все равно почувствовала себя задетой.
– Послушайте, – заговорила она, – у меня столько… денег, что я не знаю, что с ними делать, а два человека, которые для меня очень много значат, нуждаются в деньгах. Неужели вы не понимаете, что для меня…
– Прекрати, – прервал ее Грейндж. – Не говори больше ничего, пока мы все не обсудим.
Пока ты не попробуешь меня отговорить.
Она хотела было сказать, что это касается только ее и Гэллама с Герти, но все было гораздо сложнее. Она занималась с Грейнджем любовью, спала с ним в одной постели. Из-за него она осталась в Сноу-Сити.
Не говоря ни слова, она встала и вышла на улицу. Было холодно, и она пожалела, что не захватила отцовский пиджак, но пока она размышляла, стоит ли возвращаться, на крыльцо вышел Грейндж, протягивая ей знакомую одежку.
– Прекрасный жест, – начал он. – Только не думай, что я тебе не благодарен. Это решило бы их проблемы. Текущие проблемы.
– Но… – подсказала Сирена.
– Но… – Грейндж пожал плечами. Он был одет в темно-синий пиджак, в котором его плечи казались особенно широкими. – Сирена, может быть, так и должно было быть. Может быть, недостаток денег – это знак, что им следут отказаться от этих планов.
– Ты сам веришь в то, что говоришь? Чего ты ищешь? – Она указала на небо. – Знамение свыше?
Грейндж посмотрел на звезды, слабо просвечивающие сквозь облака.
– Все мое воспитание было основано на логике. С точки зрения логики, если человек не может чего-то сделать без вмешательства благодетеля, то лучше этого не делать.
Сирена не понимала, почему он так говорит. Возможно, тому виной было воспитание на основе логики, которое подавляло его разум.
– Скажи мне, пожалуйста, – проговорила она, – какие у тебя возражения? Кроме того, что ты не хочешь, чтобы они брали у меня деньги.
– Я этого не говорил.
Сирена пропустила эту поправку мимо ушей.
– Грейндж, у моего отца была единственная мечта в жизни. Быть актером. А твои родственники хотят создать что-то собственными усилиями. Они не работали на какую-нибудь крупную корпорацию или правительство, потому что им хватало смелости полагаться на себя.
– Но ведь если ты дашь им денег, это будет не так.
Сирена снова не обратила внимания на его возражение. Ей очень не хотелось с ним спорить. Ей хотелось закрыть глаза в его объятиях… Нет. Она не могла видеть выражение обреченности в глазах двух дорогих ей людей.
– Ладно. – Она тяжело вздохнула. – Значит, если я дам им денег, то этим нарушу твою логику. По-твоему, предлагать помощь и принимать ее – преступление?
– Конечно, нет. – Он прошелся по крыльцу, снова вернулся к ней. – Ты же понимаешь, что я не это имею в виду. – Его глаза стали темными, слишком темными, и казалось, он пытается пронзить ее взглядом. – Сирена, ты импульсивный человек. Только импульсивный человек может купить дом, практически не видя его. Я просто пытаюсь заставить вас всех прислушаться к голосу здравого смысла.
– Забавно. Никогда в нем не нуждалась, пока не встретилась с тобой.
Он отшатнулся как от удара, и Сирена чуть не откусила себе язык. Но прежде, чем она успела попросить прощения, он снова заговорил:
– Я хочу, чтобы ты подумала о том, что это сулит дяде и тете. Допустим, они возьмут у тебя деньги и начнут расширять дело. А что, если они прогорят? Тогда они будут тебе должны и не смогут расплатиться.
– Я не даю в долг. Я просто хочу помочь.
– Даже если для этого придется продать что-то оставшееся от отца?
Это был удар ниже пояса. Сирена чувствовала, что дрожит, и понимала, что зимний вечер здесь ни при чем.
– Да. – Ее голос снизился до шепота. – Даже если придется. Неудача – значит неудача. Грейндж, мама не выдерживала образ жизни отца, эти постоянные переезды. Но ей и в голову не приходило требовать, чтобы он стал другим человеком. У него была мечта, – она смахнула слезы. – Может быть, пришло время воплотить мечту.
– А если воплощение мечты свяжет дядю с тетей по рукам и ногам, и когда они очнутся, то поймут – слишком поздно, – что лучше было не брать на себя такую ответственность?
– Ты думаешь, что так случится?
– Так может случиться. Я был бы идиотом, если бы не допускал такой возможности.
Сирена снова задрожала. Она отчаянно желала, чтобы Грейндж никогда не произносил этих слов.
– Я прямо места себе не нахожу. Чтобы вы с Грейнджем ссорились из-за нас…
– Пожалуйста, перестаньте. – Сирена перешагнула через ящики, которыми был заставлен пол магазина, и обняла тетю Герти. – Я что-то решила. Грейндж с этим не согласен. Вот и все. Такова жизнь.
– И все же с самого первого раза, когда я увидела вас вместе, я всегда думала, что между вами не может быть никаких споров. Казалось, что вы созданы друг для друга.
Сирена старалась мысленно уцепиться за эту фразу, но она ускользала из сознания. Целых три дня после того, как они стояли на крыльце и не могли прийти к согласию, она безуспешно пыталась возродить в себе то состояние беспечности, в котором она когда-то пребывала. Грейндж уехал в Сан-Франциско, а она осталась здесь и заполняла дни тем, что репетировала и помогала Герти. По вечерам они с Герти и Гэлламом погружались в планы и сметы. Имя Грейнджа почти не упоминалось. Каждый раз, когда это происходило, тетя Герти устремляла на Сирену печальный взгляд и получала в ответ храбрую улыбку.
Она не говорила Герти о том, как бесконечно тянулись ночи.
Чтобы отвлечься, Сирена стала рыться в только что открытом ею ящике. Она извлекла оттуда черную бархатную шляпу с поникшим петушиным пером и водрузила ее на голову.
– Как вы думаете, – спросила она, – это я? – Прежде чем Герти успела ответить, она сняла шляпу и нахлобучила ее на лысую голову манекена. – Некоторые люди коллекционируют шляпы.
– Подумать только! – Герти подняла на всеобщее обозрение свою находку – связку старых книг без обложек. – Они не могут заставить себя ничего выбросить на помойку и сваливают все это ко мне. – Она поддала ногой ближайший ящик. – Куда, спрашивается, мне это девать? Места не хватает.
Сирена взяла у нее из рук книжки и отправила их в ящик для мусора.
– Вы же всем сообщили о том, что собираетесь арендовать склад. Вот люди и стараются сбыть с рук всякое барахло.
– Я знаю. – Казалось, Герти всецело поглощена ниткой, приставшей к штанине. – Просто…
– Просто что?
– Ах, дорогая, это же твои деньги пойдут на аренду склада. Мне так неловко…
Герти чувствовала себя неловко, потому что Сирена решила продать шахматы из резной слоновой кости с кожаной доской. Полученного за них должно было хватить на то, чтобы исполнились мечты тети Герти и дяди Гэллама и чтобы внести недостающую сумму за дом. Деньги были так безличны, с ними было так легко расставаться. А с королями и конями?
