Мэрилин Форстот - В лучах солнца
Мэтт наклонился к ней, явно пытаясь вернуть все как было. Она увернулась от его рук, понимая, что получает лишь небольшую отсрочку. Ей все равно не избежать его объятий. От этой мысли по телу разлилась сладкая истома.
Пытаясь отвлечь его от опасной игры, она сказала:
– Дай мне посмотреть на твои укусы.
– Пожалуйста. – Он легонько прикусил кожу у нее на шее.
– Я не это имела в виду. – Тори оттолкнула его.
Мэтт развалился рядом с ней на кровати по-хозяйски, положив руку ей на грудь. Она откинула руку:
– Ты сегодня ужасный.
– Дай мне шанс, и я покажу тебе, что действительно могу быть ужасным.
Состроив недовольную гримасу, она начала осматривать его грудь и живот. Там, где она мазала мазью, остались розовые пятнышки, но волдыри почти исчезли. То же самое и на ногах.
– Ну-ка, повернись. Дай я посмотрю твою спину. – В эту минуту Виктория заметила блеск в его глазах и поняла, что он что-то задумал.
И действительно, Мэтт улегся к ней на колени, обняв ее за талию. Не обращая внимания на мощную волну желания, которая увлекала ее тело в океан страсти, Тори изучала его тело. Несколько больших волдырей еще осталось на плече. Они да еще точки от мази были единственным напоминанием о вчерашнем приступе аллергии.
– С этими пятнами ты похож на леопарда, – засмеялась она.
– На леопарда? Я могу придумать что-нибудь похуже.
Легким движением он опрокинул ее на кровать, и она оказалась опять лежащей на подушках. Он обнял ее и прижал к себе.
– Виктория, я хочу тебя. Сейчас, – прошептал Мэтт ей на ухо – Я никого не хотел так сильно, как тебя. Я еле пережил эту ночь.
Виктория поняла, что он говорил не об укусах, так как ночью она несколько раз проверяла, как он спит. Но он дышал ровно и не трогал волдыри. Очевидно, мазь сделала свое дело.
Но его близкое присутствие вызывало у нее такое острое желание, что сама она не могла заснуть очень долго.
Если бы она была на самом деле такой раскованной, какой хотела быть, она бы, недолго думая, легла рядом с ним. Но вчерашней ночью она много узнала о себе. В том числе и то, что ей еще многое придется менять в себе, если она решила полностью стать Тори.
Она обняла Мэтта за шею:
– Я тоже ворочалась всю ночь.
Больше не нужно было ничего говорить. Своими действиями она дала ему понять, как сильно она его хочет. Своими горячими поцелуями, которые она оставляла на каждом розовом пятнышке. Своими прикосновениями, сначала такими легкими, а затем все более и более чувствительными и требовательными.
Мэтт с жаром ответил на ее поцелуи. Языком он ласкал ее маленькое ушко, кусал за мочку. Тори закрыла глаза и позволила чувствам завладеть ею – жару страсти и счастью любви.
Любовь. Это слово прозвучало в ее мозгу и отозвалось во всем теле, в сердце, в ее душе. Ею двигала любовь, придавая каждому ее прикосновению особую силу.
Она действовала, как подсказывали ей ее инстинкты. Она нашла себе единственного мужчину. Его страсть все возрастала, разжигая ее страсть. Она разгоралась как всепожирающий огонь в лесу, но она была не губительной, а созидающей. Ее тело готово было разорваться на тысячи кусочков, и в то же время никогда она не чувствовала такой гармонии внутри себя. Тори дрожала от счастья и нетерпения.
Мэтт знал, что уже не может контролировать себя.
– Ты такая красивая, – прошептал он, но не был уверен, действительно ли он произнес эти слова, или лишь почувствовал их в своем сердце.
Она была прекрасна. Она была его Венерой. Он утонул в ней. Утонул в ее нежной женственности. В мягкости ее кожи. В аромате ее волос. В сладких, как мед, губах.
Линии ее тела просто были созданы для его рук. Лаская ее грудь и живот, он наблюдал за реакцией Виктории. В изгибе ее губ он прочел блаженство. В глазах отражалась страсть. Он впился страстным поцелуем в ее губы. Кровь забурлила в его венах. Сейчас, когда она была так близко, когда их движения и стоны сливались воедино, Мэтт ясно осознал, что они созданы друг для друга. Он хотел, чтобы она всегда была с ним рядом как его любовница, как его подруга, как его жена.
Любовь давала ему жизненные силы, заставляла сердце сильнее биться. Желание обладать ею подстегивало его, а любовь воодушевляла.
Виктория принадлежала ему.
Мэтт прижался губами к нежной шее и почувствовал биение ее пульса. Виктория застонала от удовольствия. Он так долго ждал этой минуты и сейчас жаждал насладиться каждым мгновением. Он не мог больше сдерживаться, слишком сильно велико было его желание.
– Мэтт, я хочу тебя, – ее слова прозвучали как мольба.
Он вошел в нее, и они стали двигаться в едином ритме, все приближаясь к высшему наслаждению. И они вместе достигли его. Они никогда не забудут этого мгновения, когда они были так близки.
Тори, лежа в надежных объятиях Мэтта, заснула глубоким спокойным сном. Позже Мэтт разбудил ее, покрывая своими нежными поцелуями ее нос, щеки, шею, все ее тело. Она сразу очнулась ото сна и потянулась к нему.
В первый раз, когда они занимались любовью, их объятия были слишком страстными, слишком ненасытными. На этот раз они действовали более медленно, изучая, познавая друг друга. Их любовь расцветала постепенно, как бутон, который раскрывается лепесток за лепестком, пока не превращается в прекрасный цветок.
– Спасибо тебе, Виктория, – прошептал Мэтт.
– За что?
– За то, что ты есть. Ты моя прекрасная Венера.
От его слов она расцветала еще больше. Она обняла его и положила голову ему на грудь. Ей хотелось ответить ему, сказать, что он был ее Адонисом, но она решила, что любые слова сейчас прозвучат банально, и не стала портить очарование этой минуты. Вместо этого она стала слушать биение его сердца и заснула под его мерные, успокаивающие удары.
Когда она в следующий раз открыла глаза, то увидела, что он стоит голый и ищет что-то в своем чемодане. Он стоял к ней спиной, и Тори смотрела на его ягодицы, все покрытые бледными розовыми пятнышками. К ее разочарованию, в этот момент он надел белые шорты, сразу скрывшие от нее такое интересное зрелище.
– Мэтт?
– Ты проснулась? – Он повернулся к ней.
– Да. – Она облокотилась на подушку. – Что ты делаешь?
– Я подумал, что пора бы позаботиться о завтраке. Ты, наверное, голодна?
– Вообще-то я вполне удовлетворена. Но ведь для того, чтобы возбудить аппетит, надо совсем немного, правда?
Мэтт надел джинсы и лукаво улыбнулся.
– Завтрак в кровать, потом – десерт. Согласна?
– Конечно.
– Я скоро вернусь. Ты хочешь что-нибудь особенное?
– Только тебя.
Он подошел к кровати и поцеловал ее.
– Смотри не передумай. Я сейчас вернусь.
