Нора Робертс - Женская месть
– Вы довольны тем, как проводите время в Лондоне?
С глухим хлопком вылетела пробка. В тишине машины хорошо было слышно шипение пузырьков воздуха, выходящих из вина. Адриенна смотрела, как пена поднимается к горлышку бутылки.
– Да, я всегда хорошо провожу здесь время.
– Как?
– Как? – Она приняла предложенный бокал. – Брожу по магазинам, встречаюсь с друзьями. Гуляю.
Адриенна позволила ему намазать для нее крекер черной икрой.
– А чем вы занимаетесь?
– О чем вы?
Скрестив ноги, она удобно расположилась на сиденье. Это был тот образ, в котором она решила предстать перед ним, – роскошные меха, обтянутые шелком ноги, сверкающие камни.
– Я имею в виду работу, удовольствия и все остальное.
– Я занимаюсь тем, что в данный момент привлекает меня больше всего.
Ей показалось странным, что он не уточнил, чем именно. Большинство известных ей мужчин не требовали особого поощрения, или поощрение это могло быть минимальным, чтобы подвигнуть их на словоизвержение: они начинали говорить о своем бизнесе, хобби и эго.
– А чем занимаетесь вы? В прошлый раз вы сказали, что азартные игры входят в перечень ваших развлечений.
Филипп бесстрастно наблюдал за ней, и это обескураживало.
Так же он смотрел и раньше. Будто знал, что «Роллс-Ройс» не более чем сцена, а они – двое актеров, играющих, свои роли на подмостках.
– Да, когда требуется поработать мозгами. Он улыбнулся.
– Еще икры?
– Благодарю, – ответила девушка.
«Мы играем в какую-то игру», – подумала она. Адриенна не знала правила этой игры, не знала, ждет ли ее награда в случае успеха, но не сомневалась в том, что это игра. Она приняла предложенный крекер с икрой. Икра была отменного качества, как и вино, и машина, которая, мягко покачиваясь, увозила их из Лондона. Адриенна провела пальцем по разделявшему их валику обивки сиденья.
– Должно быть, эта мозговая деятельность окупается.
– Обычно да. – В случае с ней он надеялся, что так и будет. – А чем занимаетесь вы, когда не прогуливаетесь по Лондону?
– Гуляю где-нибудь в других местах и что-нибудь покупаю.
Филипп поверил бы этому, если бы не заметил, как в глазах ее зажглись жаркие искорки. Это была страсть. Она больше не походила на богатую скучающую девицу, которой старалась казаться.
– Вы собираетесь вернуться в Нью-Йорк?
– Еще не решила. Хотела провести несколько дней в каком-нибудь теплом месте.
Филипп еще не решил, сочтет ли она шутку забавной, когда услышал свою собственную реплику:
– В Якире тепло.
Он понял по выражению ее глаз, что она не восприняла его слова как шутку, он увидел в них какое-то странное выражение, которое мгновенно промелькнуло и исчезло.
– Да, – теперь ее голос был ровным и бесстрастным, – но пустыне я предпочитаю тропики.
Филипп знал, что может разговорить ее, но их беседу прервал телефонный звонок.
– Прошу прощения, – сказал он, поднимая трубку, – Чемберлен слушает.
Послышался только короткий вздох.
– Привет, мама.
Адриенна вопросительно подняла бровь. Если бы это слово не было произнесено с глуповатым выражением, она никогда бы не поверила, что у него есть мать, и еще меньше тому, что эта мать способна звонить ему в автомобиль. Забавляясь, она наполнила его бокал, потом свой.
– Нет, я не забыл. Это будет завтра. Все, что угодно. Не сомневаюсь, что ты будешь выглядеть прекрасно. Конечно, не сержусь. Еду обедать. – Он бросил взгляд на Адриенну. – Да, верно. Нет, ты не видела, мама. – Снова послышался вздох. – Право, не думаю, да, да, конечно.
Он опустил трубку на колено.
– Это моя мать. Она хотела бы поздороваться с вами. Адриенна в замешательстве посмотрела патрубку, потом, чувствуя себя весьма глупо, взяла ее:
– Алло!
– Привет, дорогуша. Красивая машина, правда?
Ее акцент не походил на выговор Филиппа и напоминал кокни[17]. Адриенна непроизвольно оглядела салон «Роллс-Ройса» и улыбнулась.
– Да, верно.
– В ней я всегда чувствую себя королевой. Как вас зовут, дорогая?
– Адриенна. Адриенна Спринг.
Она и не заметила, что не упомянула своего титула, а назвала девичью фамилию матери, что делала всегда, разговаривая с приятными ей людьми. Но Филипп это заметил.
– Красивое имя. Хорошо проводите время, да? Он славный мальчик, мой Фил. И красивый, верно?
Адриенна широко улыбнулась Филиппу. И в первый раз эта улыбка была искренней.
– Да, очень.
– Не поддавайтесь его чарам слишком скоро, дорогая. И когда он ведет себя как плут.
– Неужели? – Адриенна посмотрела на Филиппа поверх края бокала. – Я это учту. Приятно было познакомиться с вами, миссис Чемберлен.
– Зовите меня просто Мери. Пусть Фил как-нибудь приведет вас ко мне. Мы выпьем чаю и поболтаем.
– Спасибо. Доброй ночи. – Продолжая улыбаться, Адриенна передала трубку Филиппу.
– Завтра увидимся, мама. Нет, она не хорошенькая. Она косит, у нее заячья губа и полно бородавок. Иди и смотри телевизор. Я тоже тебя люблю. – Он повесил трубку, отпил большой глоток шампанского и сказал: – Прошу прощения.
– В этом нет надобности. – Телефонный звонок изменил ее отношение к нему. Трудно сохранять холодность к человеку, питающему любовь и привязанность к матери. – Судя по голосу, она очаровательна.
– Так и есть. Она единственная любовь моей жизни. Адриенна замолчала, изучая его.
– Надеюсь, это правда.
– Правда.
– А ваш отец? Он такой же очаровательный?
– Затрудняюсь ответить.
Ей стало ясно одно – он не хотел посвящать ее в дела своей семьи.
– Почему вы сказали ей, что я косая?
Филипп со смехом взял руку девушки и поднес к губам.
– Для вашего же блага, Адриенна. Моя мама отчаянно хочет обзавестись невесткой.
– Понимаю.
– И внуками.
– Ясно, – повторила Адриенна и убрала руку.
Это был тот самый маленький ресторан в загородной гостинице, который Адриенна выбрала для Мадлен. Он был тихим, романтичным и находился в стороне от дороги. Менеджер, которого она уже видела сегодня днем, приветствовал ее поклоном, и ничто в его лице не дрогнуло – конечно же, он ее не узнал.
В зале – огромный камин, на углях которого вполне можно было зажарить быка. В нем ярко пылали громадные поленья. Сводчатые окна были закрыты и не пропускали в комнату дуновения осеннего ветра, налетавшие с моря. Громоздкая викторианская мебель, резные буфеты, заполненные серебром и хрусталем, придавали уют этой огромной комнате.
Они заказали фирменное блюдо заведения – говядину «Веллингтон». Обед проходил при свечах, вставленных в массивные оловянные подсвечники. Мерцали свечи, слышалась тихая музыка. Ее наигрывал старик на скрипке.
