Под кожей (СИ) - Мария Летова
Ручной?!
Я стала подобием его пса — мечтаю получить еще немного ласки и опасаюсь, что мне в ней откажут, ведь годы супружеской жизни оставили неизгладимый отпечаток на подкорке моего сознания.
Я чувствую запах еды, пока спускаюсь по лестнице. Кофейный аромат кружит голову не хуже, ведь я будто с похмелья.
Тайсон крутится у лестницы, но из гостиной раздается знакомый чирикающий звук, и пес уносится по коридору, реагируя на зов хозяина.
Судя по тому, какой тусклый за окном свет, сейчас и восьми утра нет, но Денис выглядит так, будто его день уже в самом разгаре: расхаживая вдоль кухонных столешниц, он пьет кофе и, несмотря на то что растрепанный, чертовски бодрый.
Он закручивает мое либидо в проклятую пружину одним своим видом, ведь на нем, кроме спортивных штанов, ничего нет.
На мне же — только его футболка. Складывается ощущение, что мы разделили пополам полноценный комплект одежды. И кислород в воздухе тоже, ведь мои ожидания оправданы: Денис смотрит на меня через комнату, не донеся до рта кофейную чашку…
— Доброе утро… — произносит он хрипловато.
Я варюсь в своих страхах только секунду, прежде чем позволить себе то, чего хочу: остановившись рядом, забираю у него кружку и делаю большой глоток, коснувшись ободка там, где только что были его губы.
Он наблюдает за моими действиями с веселым блеском в глазах и принимает этот грабеж.
Обняв кружку обеими ладонями, я подхожу к плите.
— Я думала, готовка — это женское дело, — замечаю я, закусив губу.
Алиев бросает взгляд на плиту, говоря:
— Я же сказал, что с яйцами на «ты».
В сковороде меня ждет омлет. Как и в случае с одеждой, здесь половина. Денис, судя по всему, уже позавтракал.
Я смотрю на сковороду, чувствуя проклятую слабость внутри, ведь до этой минуты мужчина ни разу в жизни не готовил для меня завтрак. Балашов вряд ли знает, как плита включается, я бы сильно удивилась, угости он меня омлетом…
Мне с трудом хватает терпения выложить его на тарелку. Я сметаю омлет на весу, пока Денис заряжает кофемашину.
— У тебя выходной? — Я смотрю на его голую спину.
Я знакома с его графиком поверхностно, но обычно в это время Денис как минимум полностью одет.
— Я официально в командировке. — Он смотрит на меня через плечо.
Я любуюсь стрелами его густых ресниц. Яркими радужками глаз…
Его взгляд в медленном полете между моим лицом и кончиками пальцев на ногах.
— Ты уезжаешь?
— Через два часа.
Я прячу разочарование, опустив вниз глаза.
— Куда? — спрашиваю я.
— В Ярославль.
— Когда вернешься?
— Примерно через неделю.
— Это… долго… — Я издаю нервный смешок.
— Поехали со мной, — произносит он, понизив голос.
Словно вложил в это предложение гораздо больше, чем может показаться любому постороннему человеку. Больше ведь… Он открытым текстом объявляет, что не хочет со мной расставаться.
Взметнув взгляд вверх, я борюсь с приливом волнения в животе. Он случается несмотря на то, что я не могу принять это предложение. Он случается, потому что я хочу его принять!
Я тоже не хочу расставаться. Мне мало. Мало его внимания, его физической близости. Пусть когда-нибудь мне придется долго и мучительно расплачиваться за то, что позволила себе эти чувства, я не могу им сопротивляться…
Денис упирается руками в столешницу, и в его глазах ожидание.
Отвернувшись, я ставлю чашку на стол и говорю:
— Не могу. У меня ребенок.
Он разворачивается и скрещивает на груди руки.
Глядя в поверхность стола, слышу вопрос:
— Где она сейчас?
— Она — с родителями Вадима.
Мы бы ступили на это минное поле так или иначе. Это был вопрос времени. Как раз на этом минном поле я боюсь потерять… его потерять.
— Мы с ней могли бы познакомиться…
Сердце делает кульбит.
Это предложение волнует, так волнует, но я произношу сбивчиво:
— Она еще не в курсе, что мы с Балашовым разводимся. Так что… знакомиться вам не стоит… И вообще, я подумала, что нам лучше… не афишировать наши отношения…
— Не афишировать?
— Да…
— Я не настаиваю на знакомстве с твоей дочерью.
— Ее зовут Сабина. Называй ее по имени.
— Считаешь, для меня это проблема?
— Я не знаю.
Посмотрев на него, я вижу, что за внешним спокойствием там, в глубине его глаз, тот самый шторм, точнее, его далекие отголоски. Ведь за прошедшие дни ничего не изменилось — своего успокоения в жизни Денис Алиев до сих пор не нашел. Он все та же несущаяся в цель стрела, хоть я и забыла об этом на несколько часов. Обо всем забыла…
Он двигает стоящую на столе тарелку. Поднимает на меня взгляд, проговаривая:
— Я не настаиваю на знакомстве с Сабиной. Но я ничего не имею против него. Я бы хотел… с ней познакомиться. Наверное, я должен это обозначить. На будущее.
— Я говорю не только о ней…
— А о ком?
Выдержав стрелу его взгляда, поясняю:
— Балашов не позволит вам общаться. Ни при каких обстоятельствах.
Глава 52
— Его мнение меня не волнует, — отрезает Денис.
— А меня — да! — говорю я, не трудясь скрывать эмоции. — Я не собираюсь лишать Сабину отца или выбирать между нами. Он центр ее маленькой вселенной. Хватит и того, что ее семья развалилась. Я не хочу с ним воевать, тем более если это хоть как-то отразится на ней.
Выслушав меня, Алиев проговаривает:
— Если на проблему закрывать глаза, она не исчезнет. Если он проблема для нас с тобой, то я ее решу.
Несмотря на то, что услышать подобное обещание — бесценное удовольствие, как раз это обещание и пугает.
— Пустишь в ход кулаки? — спрашиваю я его.
Шутить на эту тему сегодня он не намерен. Веселости в нем вообще больше нет.
— Кулаки — это для тупых, — сообщает Денис. — У меня есть варианты получше, чем занять время твоего… бывшего мужа.
— Будешь таскать его по судам? Опять проблемами завалишь? Я думала, злоупотреблять властью — не про тебя.
— Я очень надеюсь, что до этого не дойдет, работы у меня и так хватает.
Возможно, частота, на которой происходит этот разговор, слишком резонирует, раз даже его пес умолк и наблюдает за нами, свесив язык.
Безапелляционность моего собеседника — как раз та стена, о которую с легкостью можно обломать зубы. В настоящем, в будущем. В той реальности, где мы, он и я, вместе…
— Это не решит проблему, — произношу я, глядя на него. — Это ее усугубит.
— Зря ты так думаешь, — усмехается
