Пошел вон, Чернов! - Наталья Евгеньевна Шагаева
Так же молча садимся в машину, Богдан за руль, Монро рядом с ним, мы на заднем.
Едем. Слава молча смотрит в окно. Богдан и его супруга переглядываются, хитро улыбаясь.
Беру руку Славы, сплетаю наши пальцы, подношу её пальчики к своим губам, целую.
— Ну дай мне по морде этим букетом. Мне не привыкать, — шучу, пытаясь разрядить обстановку. Молчит, продолжая смотреть в окно. — Давай поругаемся сейчас, по дороге в ЗАГС. Выскажи мне всё, что обо мне думаешь. Не держи в себе, это вредно, — шепчу ей на ухо, касаясь губами мочки.
— Чернов! — всё-таки не выдерживает Слава, поворачиваясь ко мне. — Ладно ты не сделал мне предложение, я переживу. Но свадьба с бухты-барахты, без родственников… Отец мне этого не простит. Ты зачем поставил нас в такое положение? Это настолько эгоистично с твоей стороны! — высказывает мне она. — Ну нельзя же жить эмоциональными порывами, Чернов, и думать только о себе! Сволочь ты! — толкает меня в грудь.
— Кошка моя. Я тебе обещаю, все будет. Мы обвенчаемся. Ты думаешь, мне, как эгоистичной сволочи, будет достаточно просто ЗАГСа? Нет. Венчание будет. Я тебя и перед обществом присвою, и перед богом тоже. Это всего лишь бумажки, формальность. А венчание — это событие. Мы позовём всех, кого ты захочешь. Клянусь, как настоящий подкаблучник, выполнить все твои желания. Давай сегодня просто кайфанем в тесном кругу?
Слава молча смотрит мне в глаза.
— Ну? Скажи, что любишь меня, такого эгоиста. Ты, кстати, очень давно мне это не говорила. Кажется, только в прошлой жизни.
— Если бы я тебя не любила, Чернов, мы бы с тобой здесь не сидели. Ты вообще бы меня больше никогда не увидел.
— Нет, я знаю, что ты меня любишь. Я хочу это услышать. Скажи, — настаиваю я, хватаю ее подбородок, вынуждая смотреть в глаза. Ее хитрые глаза загораются. — Скажи! — настаиваю. — Быстро! — рычу ей в губы.
— Да, люблю, люблю, — смеется, пытаясь увернуться. — Только не целуй.
— Чего это? — снова тянусь к ее губам.
— Да, Чернов, помада! — снова уворачивается. — Давай ты ее съешь, когда нас объявят мужем и женой.
— Ладно, — скольжу губами ниже, целуя свою девочку в шею.
А дальше всё по плану.
ЗАГС, красная дорожка, тетка-регистраторша, вальс Мендельсона, речи про корабль любви и ячейку общества, от которой я пытаюсь не заржать, да и Слава сжимает губы, сдерживая усмешки.
Кольца на пальцы. Люблю в губы, нас объявляют мужем и женой, и наконец съедаю ее помаду.
Всё, моя.
— И только попробуй снять кольцо. Чтобы каждая собака знала, что ты моя.
— Ты неисправим, — смеется Слава. Но счастливая.
— Но ты же любишь меня такого? — снова целую ее как сумасшедший, настолько откровенно, что регистраторша откашливается.
Ой, пройдите все прочь!
Я целую свою жену.
Жену и мать моего ребёнка!
И безмерно счастлив от этого факта.
Эпилог
Пять лет спустя.
Ярослава
— Вы по какому вопросу? — интересуется у меня секретарь Руслана.
— По личному, — игнорирую девушку и направляюсь в кабинет.
Ах, ты, сволочь, Чернов!
Не сообщил мне, что у тебя новая секретарша. Конечно, зачем? Когда она такая молодая, с выдающейся задницей и огромными порхающими ресницами. Только на той неделе на ее месте сидела Людмила Сергеевна. Приятная женщина, которая научила меня печь замечательный черничный пирог.
И вот ты ее уволил, чтобы посадить сюда вот эту красоту?
Да, я ревную. Да, иногда до абсурда. Но это привет из нашего прошлого. И Чернов знал, что так будет, когда женился на мне.
Знал, что я буду выносить ему мозг из-за любого косого взгляда.
Пусть теперь терпит, зараза такая.
А всего лишь стоило меня оповестить о смене секретаря.
— Да, подождите! — вскрикивает девушка и несется к двери, ложась на нее спиной, преграждая мне путь. Смотри, какая шустрая. — Вы кто вообще? — возмущенно спрашивает она. — Туда нельзя!
— Мне всегда туда можно, — усмехаюсь я, выразительно осматривая красоту.
Да, я могла объяснить, кто я, и попросить ее оповестить начальника. Но мне забавно играть в суку. А пусть знает, что если что, я повыдираю ей ее шикарные волосы.
— Женщина, прошу, присядьте, я сообщу о вашем визите, — тычет мне пальцем в сторону дивана.
— О моем визите сообщать не нужно. Я супруга Руслана Давидовича. Отойдите от двери, — стреляю в нее взглядом. Пока красота соображает, кто есть кто, хлопая ресницами, дверь в кабинет, на которой она лежит спиной, распахивается, и девушка летит назад, взмахивая руками. Но упасть не успевает, ее подхватывают заботливые руки моего супруга.
— Ой! — вскрикивает красота, вжимаясь спиной в грудь Руслана.
— Что здесь происходит? — выгибает брови Руслан. А я перевожу взгляд на его руки, держащие красоту за талию. Он тут же отпускает секретаршу, отодвигая от себя.
— Руслан Давидыч. Вы просили вас не беспокоить. Я не знала, что это ваша супруга…
Пока красота оправдывается, прохожу в кабинет Руслана.
— Да, Леночка, это моя супруга, Ярослава. Для нее я всегда свободен, — сообщает ей Руслан и заходит в кабинет, закрывая за собой дверь.
Кидаю свою сумку на диван и сажусь в рабочее кресло Руслана, закидывая ногу на ногу.
— Леночка, значит, — стреляю взглядом в Чернова. — И сколько лет красоте? — цокаю я.
— Не помню, по-моему, двадцать пять, — торопливо отвечает Чернов, собирая какие-то бумаги на столе.
— И давно она здесь тебе кофе носит и создает сквозняк? — прищуриваюсь я, покачиваясь в кресле.
— Что создает? Сквозняк? — недовольно бурчит он.
— Ну да, хлопая своими огромными ресницами, — поясняю я. Чернов смеется, запрокидывая голову.
— Продолжай, мне нравится.
— Что тебе нравится? — выгибаю брови.
— Ревность.
— А я не ревную. Я просто хочу понять…
— Что понять?
— С какого момента ты начал от меня скрывать важные детали.
Да, я намеренно придираюсь, играя в конченную суку. Чернову это нравится. Он сам часто практикует такую игру, чтобы взбодрить нашу семейную жизнь. И мы с ним прекрасно знаем, к чему ведёт эта перепалка.
— Ммм, и что же я от тебя скрыл?
