Его сладкая девочка - Аля Драгам
— За ксюшиной подругой, Людмилой. Ты это, — сразу предупреждаю, — перья не расправляй. Мне с Ксюхой проблемы не нужны.
— Красотка?
— Брюнетка, — отсаживаю друга. Вот не любит он темноволосых.
— Черт. Пора пересмотреть свои принципы. Вдруг она моя судьба? А ты мне сразу палки в колеса.
— Слышь, судьба, ты мне на все выходные нужен.
— Я понял, понял. Мульты, молоко, лото. Ну чё, практически джентльменский набор. У меня, кстати, в машине коробки с конструкторами. В магазине сказали, все дети любят.
— Ооо, да ты тоже готов. У меня багажник забит играми.
— Вот и стали мы на жизнь взрослее, да, Егорушка?
— Да, мамочка.
Дейв тянется дать тычка, то мы уже тормозим у нужного дома, где у парадной мается Мила. В руках объемная сумка.
— Привет, Мил. — Выходим оба на улицу. Дейв подхватывает вещи. — Мой друг Давид. Это Мила.
Представляю их друг другу.
— Сумка куда?
— Я на сутки сразу от вас поеду. И там еще сменные вещи девочкам, давай сразу тебе переложим? — Достает пакет. Два дебила это сила. Про игрушки подумали оба, а про одежду ни один.
— Какие размеры? Я вечером смотаюсь или закажу.
— Лучше у Ксюхи спроси. Я собрала, что они оставили, когда были.
Переложив пакет, устраиваем Милу сзади, переставив кресла. Хорошо, машина широкая и места сзади много. Как раз для третьего. Ловлю себя на мысли, что это настолько естественно, настолько уже привычно. Хотя прошло времени—то всего ничего.
Дорогой молчим. Мила виснет в телефоне, Дейв по—прежнему в глубокой задумчивости. Или готовит очередную пакость. Это по паспорту ему тридцать один, мозгами он в детском саду застрял. Нет, стулья, конечно, клеем не мажет, но поменять у секретарши сахар на соль вполне в его духе.
— Мил, как вообще девочки к чужим относятся? — Решаю разбавить тягостное молчание. В конце концов, я нервничаю. Да, и не скрываю этого. Мне жизненно необходимо найти общий язык с двумя крохами, чтобы моя женщина спала спокойно и не дергалась.
— Как все дети их возраста. С опаской. Хотя Дашка более раскрепощенная. Тянется к людям. Но держит на расстоянии. А Маша даже к отцу родному не идет.
— Да, Ксюша рассказывала. А любят что? Во что играют?
— Егор, ты серьезно сейчас? — Мила даже глаза от телефона поднимает и пялится на меня в зеркало заднего вида. — Какие игрушки? Ты видел, как они живут? Ксюха, конечно, изо всех сил старается, но уж с игрушками у них дефицит. Любят то, что у них есть. Зато относятся бережно. Хоть и маленькие, а понятливые…
Давид отвлекается от вида за окном и прислушивается. По глазам вижу, уже сделал свои выводы.
Стыдно. Черт, как же стыдно. Не за нелепый вопрос, нет. Не за то, что не подумал. За себя. Отчего—то именно сейчас вспомнил, какие суммы мы обычно оставляем в клубах. А здесь девчонка выживала, не имея возможности подарить детям…
Срочно захотелось дать выход эмоциям и разбить что—либо. Ну или «почесать» кулаки. Но вместо этого осталось сцепить зубы и упрямо двигать вперед. Тем более, ворота сада уже видно впереди.
— Я думаю, мне стоит пойти одной, а вам подождать здесь? — Мила выбралась из машины, не дождавшись, пока кто—то из нас откроет дверь.
— Разумно, — согласился Дейв, высматривая что—то на экране смартфона.
— Ни хрена не разумно. Во—первых, воспитатели должны меня знать. Теперь знать. Во—вторых, Дашка и Машка быть в курсе, что я их забираю. И, в—последних, может, в сад надо что—то. Ксюша ж не скажет. Ай, — машу рукой, направляясь к входу. Мне сейчас словами не выразить всю ту гамму чувств, то изнутри разрывает. Мало было беспокойства.
***
С улыбкой наблюдаю, как малышня с визгами носится по квартире, гоняя Давида и Тимура. Спорный вопрос, кто больше веселится.
— Не думала, что вы так быстро найдете общий язык.
Ксюша сидит на диване в гостиной, куда я ее перенес, как только мы приехали. Может, от десятка лишних шагов и ступеней и не будет никаких проблем… но рисковать я не позволю. Если честно, мне действительно нравится ее носить. Нравится, как доверчиво прижимается ко мне и обнимает руками.
— Оно само как—то. Даша Дейва вспомнила, а уж когда он присел на корточки и поцеловал ей руку, она растаяла тут же. Всю дорогу с ним болтала.
— А Маша за сестрой. Она всегда за ней тянется.
— Егор, ты уже отдохнул?
Неугомонная зажигалочка тащит за руку, призывая снова начать их катать, как лошадка. Колени с непривычки ноют, но я покорно опускаюсь, позволяя себя оседлать. Тим хохочет, глядя на мои мучения. Ровно до того момента, пока Маша не заставляет его приземлиться рядом.
— Кажется, мы вполне нашли общий язык, — Давид прислоняется к спинке дивана, снимая наши «скачки» на видео. — Ксюш, у тебя еще сестер нет? Нам бы Артика пристроить.
Ксюша мотает головой, не переставая охать и улыбаться. Когда у «лошадок» заканчиваются силы, нас отпускают «попастись в поле». Но вместо травы и сена ставят на стол суп, заботливо разогретый Дейвом. Все—таки ему очень бы пошла роль отца. Не забыть бы подстебнуть при удобном случае.
— Я выжат, как лимон, — падаю на кровать животом, распрощавшись с друзьями и уложив мелких бандиток. Они спокойно легли и, выслушав корявое чтение сказки, заснули. Набесились и устали.
Единственное, с чем мы не справились, это мытье. Мне было неловко мыть девочек, хоть они и маленькие. Да и опыта ноль. У Дейва есть опыт, но он сорвался, потому что Натали заявилась к нему и погромила кухню. А Тим, как и я, не смог перешагнуть невидимые границы. Пришлось довольствоваться умыванием и чисткой зубов, а на завтра решено поставить в ванной кресло. Ксюша могла бы сидя смотреть за сестрами.
— Еще бы. У тебя наверняка такого опыта еще не было, — Ксюня нежно гладит по волосам, а я едва не мурлыкаю, как кот.
— Откуда бы. Я детей—то маленьких издалека видел.
— Жалеешь? — Голос звучит тихо—тихо, а руки на моих волосах дрожат.
— О чем?
— Что связался со всем этим. У тебя была хорошая и веселая жизнь, а тут мы… с проблемами…
Перекатываюсь на спину и подтягиваю свою глупышку поближе.
— Ксюш, тебе не нужно сомневаться в
