Обещание Габриеля - Сильвейн Рейнард
– Вот этого я и боюсь.
– Или он не нашел того, что искал?
Тут Габриель ответил после паузы:
– Самое ценное, чем я обладаю, в данный момент хранится в галерее Уффици.
– Да, я знаю, – сказал Николас. – Выставка с вашим именем привлекла международное внимание. Может быть, она кого-то навела на мысль навестить ваш дом и проверить вашу личную коллекцию? Профессионалы по краже предметов искусства обычно имеют целью конкретную работу для конкретного покупателя. Вор знает, что у вас есть иллюстрации Боттичелли, и предполагает, что есть и иные ценные вещи. Проводит инвентаризацию, чтобы выйти на какого-нибудь коллекционера.
– Вы думаете, он вернется?
– Если нашел что-то, что сможет продать. Может быть, он итальянец, а может быть, что фраза по-итальянски – тщательно рассчитанный ход, чтобы заставить вас думать в эту сторону. Хотя это не важно. Там, где дело касается искусства, черный рынок интернационален.
Габриель потер лоб:
– Каковы ваши рекомендации?
– Вы согласитесь поделиться перечнем ценностей? Может быть, я смогу выделить то, что интересует этого вора.
– Конечно.
– Я думаю, что вы и Джулианна должны найти художника и составить портрет по описанию. Я свяжусь с Интерполом. Быть может, там его узнают.
– Мы этим займемся. – Габриель открыл чехол ноутбука и достал бумажный шарик. – Тут еще одна вещь. Я думаю, вор оставил визитную карточку.
– Какого рода?
– Похоже на «мементо мори» эпохи Возрождения. Небольшая резная статуэтка: с одной стороны череп, с другой лицо. Может быть подлинной, не знаю.
– Можете прислать фотографию?
– Конечно. – Габриель быстро щелкнул телефоном и переслал фотографию Николасу. – Я ее нашел у себя в спальне уже потом.
Николас, мыча себе под нос, рассматривал фотографию.
– Почему вы не отдали ее в полицию?
– Не хотел, чтобы к ней приделали бирку, сунули в чехол и оставили в камере вещественных доказательств. От нее будет больше пользы, если ее идентифицировать и отследить.
– Могу порекомендовать человека из нашего семейного музея в Колоньи. Но лучше бы вам обратиться к доттору Витали из Уффици. Возможно, он сможет вам сообщить историю происхождения этой вещи.
– Опять Италия, – пробормотал вполголоса Габриель.
– Должен сказать, что эта визитная карточка переменила мою оценку случившегося.
– В каком смысле?
– Это придает всему событию личный оттенок. Если «мементо мори» оставили намеренно, это может быть предупреждение, может быть угроза смерти. Есть ли кто-нибудь, помимо этого бывшего бойфренда, кто желал бы вам вреда?
– Нет, – ответил Габриель, не задумываясь. – Нет никого.
– Вы не обидели кого-нибудь, имеющего высокие связи? Кого-нибудь из мира искусства?
– Нет. Я университетский профессор, живу в этом особом мире. Единственные люди, которых я оскорбляю, это невежды, не знающие Данте.
– А ваши враги – это наверняка малочисленная группа, и, как вы знаете, представители академического мира редко нанимают профессионалов для проникновения в чужой дом и осмотра произведений искусства. Мой совет – улучшить охранную систему. Я позвоню людям, которые ставили систему в доме моих родителей, и попрошу их в виде личного одолжения навестить вас в Америке.
Каковы бы ни были подозрения относительно связей Николаса Кассирера, Габриель не собирался отвергать такое щедрое предложение.
– Спасибо, – быстро согласился он. – Сейчас почти Рождество; когда, как вы думаете, к ним можно будет обратиться?
– Я их сегодня посажу на самолет.
– Я буду очень благодарен. – Габриель почувствовал, что голос его стал необычно отрывист. – Если есть что-то, что я могу сделать, вам достаточно просто попросить.
– Мне жаль, что так вышло. Сейчас я позвоню своему контакту в компании охранных систем. Он будет на связи.
– Спасибо.
– И знаете что, Габриель? Я бы советовал вам это «мементо мори» послать в Уффици как можно скорее. Может быть, это ключ, который вы ищете.
– Так и сделаю, спасибо.
Габриель повесил трубку и вышел из ванной.
Сев в кресло, он задумался, похлопывая себя телефоном по подбородку. Николас дал ему над чем подумать – в частности, над возможностью, что есть связь между этим взломом и выставкой в Уффици.
И опять-таки Габриель был озадачен тем, что взломщик ничего не взял. Почти все предметы искусства хранились на первом этаже, то есть взломщик мог проникнуть в дом, взять несколько предметов и уйти, никак не выдав своего присутствия.
Видимо, вор искал что-то конкретное. Либо конкретный предмет, либо составлял список того, что есть в доме. Если что-то конкретное, то он, вероятно, это не нашел, иначе бы взял. Если же составлял список, то намеревался вернуться.
Но если чужак проник в дом просто чтобы терроризировать его обитателей, то своей цели он достиг. Он очень ограниченно применил насилие, не воспользовался никаким оружием, кроме кулаков, и не тронул ни Джулию, ни Клэр. Однако «мементо мори» можно интерпретировать как угрозу. И угроза эта направлена на Габриеля, так как статуэтка найдена с его стороны кровати.
Габриель подумал: сам ли взломщик определил для себя этот образ действий или же такие указания дал ему наниматель?
Ответов на эти вопросы у профессора не было, но его даровитый интеллект продолжал обдумывать все снова и снова, пока наконец Габриель на рассвете не рухнул в постель, окончательно вымотавшись.
Глава 48
22 декабря 2012 года
Церматт, Швейцария
Саймон Толбот вышел из своего шале на горном курорте «СЕРВО», натягивая на ходу перчатки. Его ждала встреча с друзьями и родными с выпивкой в лаунже «после лыж».
Но сделал только два шага от двери, как его что-то крепко стукнуло, да так, что он опрокинулся в снег, оторвавшись от земли.
– Боже мой! – крикнул кто-то по-немецки. – Простите, ради бога! Сейчас я вам помогу.
Крупный мужчина в лыжном костюме протянул руку, поставил оглушенного Саймона на ноги, продолжая непрерывно извиняться.
– Все в порядке, – сказал Саймон по-английски, пытаясь высвободить руку из железных пальцев незнакомца.
Но тот его не выпустил, а подтянул ближе.
– Забудь имя Джулианны Эмерсон! Иначе в следующий раз ты уже встать не сможешь.
Саймон онемел с разинутым ртом. Он еще не оклемался после столкновения и падения, а тут еще этот человек перешел на английский и упомянул ее имя…
После нескольких секунд оглушенного молчания лицо у Саймона закаменело.
– Скажи этому кретину, ее мужу, что я ничего не делал. Она для меня ноль.
Незнакомец подтянул Саймона ближе, почти нос к носу.
– Я не на него работаю. И мой работодатель неудач не признает. Тебя предупредили.
Плавным движением незнакомец вдвинул кулак Саймону в живот, и Саймон согнулся пополам. Незнакомец двинулся дальше, ни разу не оглянувшись, мимо шале и скрылся
