Тайная жена моего мужа - Амелия Борн
Мысленно возблагодарив бога за то, что сегодня не нужно было забирать Рому с тренировки, я спешила к автобусной остановке с одним-единственным желанием: поскорее оказаться дома.
Снова шел снег - уже который день подряд. Обычно я радовалась пушистым белым хлопьям, в которых, как казалось с детства, таилось какое-то особое волшебство, но сегодня совсем не было сил бороться со свежевыпавшим снегом, заметшим все тропинки, и образовавшим пробки на дорогах даже там, где их никогда не было.
Становилось ясно: в таких условиях ожидать транспорт можно было целую вечность и перспектива превратиться за это время в снежную бабу была куда выше, чем все-таки его дождаться. Вздохнув, я потянулась было за телефоном в карман, чтобы вызвать такси, но кто-то вдруг требовательно дернул меня за рукав…
- Каринка, это ты, что ли?
Голос показался мне смутно знакомым, словно из какого-то очень далекого прошлого…
Обернувшись, я увидела перед собой человека, которого можно было принять за бездомного. Он стоял, пошатываясь, и от него совершенно явно разило спиртным. Вполне приличная, как на первый взгляд, одежда, была, тем не менее, грязной, словно он упал в лужу и не успел оттереться. Лицо, покрытое бурной запущенной растительностью, носило нездоровый красный оттенок, как и глаза с полопавшимися капиллярами…
За всеми этими пугающими деталями я едва узнала в стоявшем рядом человеке своего бывшего однокурсника…
- Илья? - переспросила неверяще.
Он плотоядно ухмыльнулся.
- Что, сразу не узнала? А знаешь, кто виноват?
Я нахмурилась, не понимая, к чему он ведет. И почему вообще стою на месте, вместо того, чтобы, извинившись, затеряться где-нибудь в толпе…
Не дождавшись ответа, Илья хохотнул и добавил:
- Яков… помнишь такого?
Позвоночник прострелило предчувствие чего-то страшного. Нужно было уходить, но я почему-то стояла и слушала едва связные слова человека, которого помнила, как
богатого мальчика, а теперь видела опустившимся алкоголиком…
- Дааа, - протянул Илья, обдавая меня перегаром, - это из-за него меня батя всего лишил…
Внезапно севшим голосом я уточнила:
- Что ты имеешь в виду?..
* * *
Семь лет назад. Воспоминания Якова
В прокуренном, душном от количества скопившихся тут людей, баре, практически нечем было дышать. На удивление, это заведение считалось самым крутым местом в городе, но Якову, по большому счету, было на это плевать. Какая, в конце концов, разница, где спускать свою чертову бессмысленную жизнь в унитаз?..
Он сделал протяжный, щедрый глоток из стоявшего перед ним бокала, улыбнулся сначала одной, потом второй девушке, каждая из которых интимно пристроилась у него под боком…
Так он и жил последние года полтора - когда стало ясно, что Инга кинула его окончательно. А вместе с этим пониманием наступило полное отупение, когда он попросту не знал, зачем вообще просыпаться по утрам…
Когда уезжал из родного города - думал, что станет легче вдали от всех воспоминаний, которые подкарауливали его там на каждом углу. Но нет. Оказалось, что воспоминания - это то, чем ты пропитан насквозь, то, что вечно сидит в голове, болит занозой в сердце, мешая жить и свободно дышать…
Как странно: вот он вроде бы совершенно свободный физически человек. Но его душа все еще была привязана к прошлому, все еще скована тоской по утерянному, и ничто не способно было ему помочь сбросить с себя эти чувства-цепи…
Ни крепкие напитки, ни другие женщины…
И все же он раз за разом пытался в них затеряться. Обмануться. Хотя бы на несколько часов…
- Эй, чувак!
Яков поднял глаза, когда над ним раздался чей-то голос. Какой-то лощеный хлыщ - судя по дизайнерскому костюму, весьма состоятельный - улыбнулся ему и отсалютовал бокалом.
- Что надо? - буркнул Яков, всем своим видом показывая, что не расположен к диалогу.
Но хлыща его тон ничуть не смутил. Растянув губы в тонкой, показавшейся Якову весьма мерзенькой, улыбке, тот заметил:
- Вижу, девочки тебя любят…
Он выразительно поиграл бровями и подружки Якова на этот вечер тут же одобрительно запищали, потянулись к нему губами…
- Тебе-то что с того? - лениво огрызнулся Яков.
- Ну-ну, не быкуй так, - хмыкнул незнакомец. - У меня к тебе, может, деловое предложение?
- Да ну? - безо всякого интереса протянул в ответ.
Хлыщ остался невозмутим.
- Тебе понравится. И надо-то всего лишь, что завалить одну строптивую девчонку…
Тут уже, не стесняясь, захохотал сам Яков.
- Кому надо? - спросил сквозь непрекращающийся смех.
- Тебе, - хлестко ответил хлыщ и на стол перед Яковом, громко звякнув, упали ключи от машины. - Если хочешь получить это.
Брови невольно поползли вверх.
- Ламбо за какую-то девчонку? - переспросил Яков.
- Не за какую-то. За вооон ту.
Хлыщ указал ему на соседний столик, где сидела, хмурясь, в целом неприметная, темноволосая девица, по лицу которой легко можно было представить, о чем она сейчас думает. А именно - какого черта я забыла в этой дыре?
Яков пожал плечами. Конечно, все это могло оказаться обычным розыгрышем, но что он, в общем-то, терял? Он и так менял женщин практически каждую ночь - так что, одной больше, одной меньше - какая разница?
- Сильно же она тебе насолила, по ходу, - заметил, снова повернувшись лицом к незнакомцу.
- Не люблю, когда меня отшивают, - ответил он. - Так что по-братски… укажи ей ее место, лады?
- Идет, - легко согласился Яков. - Готовься расставаться с тачкой.
- Не торопись. Я дам тебе, так уж и быть, две недели на все про все…
- И расписку, что не кинешь.
- И расписку, - спокойно согласился хлыщ.
В положенные две недели Яков в итоге уложился, хотя и в самый последний момент.
На деньги, полученные с продажи халявной «Ламбо», он и начал свой бизнес…
Чего Яков не ожидал и не планировал - так это того, что Карина после единственной ночи забеременеет.
И его жизнь развернется на все сто восемьдесят градусов…
* * *
Слезы душили.
Снег мешался под ногами, залеплял глаза, цементировал душу…
Я старательно пыталась скрыться в одном из темных переулков, чтобы никто не видел меня сейчас. Не видел, как я разбита, как уничтожена еще одним ударом…
Стало ясно вдруг, что имел Яков в виду, говоря, что мы с Ромой не входили в его планы…
Все было ложью с самого начала. Все, что нас связывало, все годы
