Ты меня предал - Анна Шнайдер
Жена рассмеялась, свободно и счастливо — и Боже, как давно он не слышал у неё такого чудесного смеха. В её жизнь пришло чудо — и вернулся этот смех, тот самый, из их далёкой юности.
— А кровотоки-то в порядке у вас, — сказал вдруг врач, и Динь охнула.
— Правда?!
— Сейчас, погодите, ещё пуповину на всякий случай посмотрю вот здесь… Да, нормальные значения. Но уколы, конечно, продолжаем, и не расслабляемся, хорошо? Я говорил вам, нагрузка увеличивается, всё может вернуться.
— Да-да, конечно, — закивала Динь, поблескивая влажными глазами. В них плескалось столько радости, что Павел едва удержал себя от стремления немедленно слететь со стула и обнять жену. — А как… она растёт?
— Отлично растёт, почти килограмм уже, большая мадмуазель, — хмыкнул врач, улыбнувшись Динь. — Сейчас снимки вам распечатаю вдобавок к протоколу. Для коллекции.
Дина
Впервые в жизни мне казалось, что у меня выросли крылья. Даже после первого УЗИ такого не было, тогда тревога о дальнейшей судьбе малыша всё же прибивала к земле, а теперь…
Безусловно — впереди ещё больше трёх месяцев. Однако и позади уже много, очень много, особенно если учитывать мою почти бесконечную историю лечения. И кровотоки наконец в порядке! И моя малышка уже килограмм!
Господи, спасибо, спасибо!!!
В машину Павла я садилась, улыбаясь, наверное, какой-то полубезумной улыбкой, и со слезами на глазах. Выпрямилась на сиденье, положив на колени снимки, коснулась пальцами места, где виднелась ручка моей малышки, лобик и аккуратный носик пимпочкой. Детка моя, родная, золотая, самая любимая, как же долго я тебя ждала!..
— Динь… — произнёс Павел тихо, и я подняла голову, посмотрев на бывшего мужа. Вокруг всё расплывалось, и я плохо видела Павла — слёзы текли из глаз, оставляя на щеках влажные дорожки, попадали в уголки губ, и во рту был солёный привкус, который вопреки всему чудился мне сладким. Сладким, как моё счастье. — Спасибо тебе, моя любимая фея. Не плачь…
Павел качнулся вперёд, протянул руку, стирая ладонью слёзы, и я всхлипнула — таким невыносимо родным и знакомым был этот жест. Сколько раз он делал это, когда я плакала, но не от счастья, а от отчаяния? Сколько раз утешал и поддерживал, заставляя верить в себя, в нас? На самом деле если бы не он, я бы сломалась раньше… Даже потом, когда Павел ушёл, бросив меня, словно надоевшую игрушку, я порой вспоминала, что он говорил мне в минуты горьких разочарований — и успокаивалась. Несмотря ни на что, воспоминания о нашем взаимопонимании в такие минуты продолжали поддерживать меня и после развода. Я даже иногда немного злилась на себя, но в итоге махнула рукой — слишком многое в жизни было связано у меня с Пашей, до конца всё равно не выжечь, не вытравить. Да и надо ли?
Услышав мой всхлип, бывший муж вздохнул и придвинулся ещё ближе, обхватывая ладонями моё лицо.
— Динь…
Я облизнула солёные губы, не зная, что хочу сказать, но и не успела — Павел неожиданно накрыл их поцелуем, мягким и нежным, утешающим. Как раньше, когда мы…
Опустил руку вниз, положил ладонь на живот… и я вздрогнула, ощутив, как малышка пнулась точно в это место. Павел тоже вздрогнул и, простонав мне что-то в губы, углубил поцелуй, превращая его из тёплого в обжигающий, из нежного — в страстный. Я вновь всхлипнула, раскрывая губы и сама придвигаясь ближе, настолько близко, насколько могла, обхватывая руками шею Павла и проводя ладонями по коротким и жёстким волосам. Мне казалось, я почти забыла это ощущение под своими ладонями… но нет — не забыла.
Я не знаю, сколько времени это продолжалось. Павел гладил мой живот, иногда пробираясь и к груди, чтобы чуть сжать её, требовательно терзал губы — а я плавилась в его руках, не думая ни о чём плохом, не рассуждая, не сомневаясь… Мне просто было хорошо. Безумно хорошо. И хотелось большего.
И Павлу, кажется, тоже…
Постепенно его рука сползала всё ниже и ниже, пока не пробралась под подол и не отодвинула в сторону трусики. И только ощутив его пальцы там, я наконец опомнилась.
— Паш… — выдохнула, разрывая поцелуй и отодвигаясь назад, и охнула, когда бывший муж разочарованно застонал и попытался меня остановить. — Нет, не надо, мы вообще на парковке стоим, ты что…
Он сглотнул и согласно кивнул, как-то резко помрачнев. Из лица словно ушли краски, а из глаз пропал тот самый голодный блеск, который я хорошо знала и любила раньше.
Раньше… Вот именно — раньше. И когда мы уже выезжали с территории клиники, я поняла, отчего Павел расстроился.
Я ведь не захочу продолжения. Он просто застал меня врасплох, как в прошлый раз, но…
Это всего лишь поцелуй, и он ничего не значит.
16
Павел
Динь вновь отгораживалась и выстраивала стену между ними, пока они ехали до дома — Павел даже успел пожалеть, что поддался слабости и поцеловал жену. Не откатиться бы сейчас назад из-за его безрассудного поступка… Динь только начала потихоньку доверять ему, расслабляться в его присутствии, чаще улыбалась и не смотрела, как на чужого и безразличного. А тут этот поцелуй… И что она будет делать теперь?
Через несколько часов Павел понял: ничего. Поведение Динь не изменилось, не стало более настороженным или напряжённым — если только самую малость, — но и в сторону потепления никаких подвижек не имелось. Скорее всего, для того, чтобы лишний раз не переживать и не нервничать, Динь просто отодвинула эту ситуацию в сторону. Всего лишь поцелуй, подумаешь! У неё сейчас были другие заботы.
Поэтому спустя пару дней, отработав две двенадцатичасовых смены подряд и устав, как собака, Павел поддался слабости и написал Алисе, которая накануне приезжала в гости. Сам он подругу жены не видел, будучи на работе, заметил только остатки маленького тортика в холодильнике и несколько детских крошечных вещичек, оставленных Динь на её кровати. И не в его правилах было действовать исподтишка и интересоваться об одном человеке у другого, особенно если дело касалось Динь, но… слишком велика была цена за дальнейшую ошибку.
«Привет, Алис, — напечатал он поздно вечером, когда жена уже легла спать, однако её подруга висела в сети. — Есть вопрос».
«Привет, Пашка-обаяшка! Давай, спрашивай. Кажется, я даже знаю, о чём))))».
Павел удивлённо уставился на «обаяшку», поначалу подумав, что не так прочитал и на самом деле Алиса вновь
