Его малышка на миллион - Юлия Бузакина
– Андрюха, осторожнее! Скульптура! – вскрикнул Поляков, но было поздно: ноги директрисы толкнули скульптуру, и та, качнувшись, с грохотом упала на пол. Полиэтилен соскользнул, и по полу покатилась отколовшаяся голова.
– Фу ты ну ты! Жуть какая! – вздрогнул Поляков.
Северский выругался, перешагнул через тело скульптуры и попытался усадить Екатерину Федоровну в кресло.
В кресло директриса села как влитая.
– Даже фиксировать не надо! – удовлетворенно выдохнул Северский.
– А с этим что делать? – подал голос Поляков.
У его ног лежала гипсовая голова.
– Ничего, пусть так лежит.
– Может, скотчем голову обратно примотаем? А то нехорошо как-то получилось: вдруг это кто-то великий без головы остался? В школах же устанавливают скульптуры видных политических деятелей или ученых?
– Не знаю, что там устанавливают! Пойдем отсюда скорее!
Северский водрузил на стол сумочку директрисы и шагнул в сторону двери, а Поляков все не успокаивался.
– Постой, Андрей! Ну нельзя же так со скульптурой! Еще неизвестно, кого мы грохнули!
– Пойдем, Сергей! Хватит уже и того, что мы прокрались в школу, как какие-то преступники!
– Я знаю, что нам поможет: суперклей!
– Что?!
– Суперклей! – с придыханием повторил Поляков.
Порывшись в ящике стола, он выудил оттуда большой тюбик клея и полулитровую бутылку медицинского спирта.
– О, я ж говорил! У хороших секретарей всегда под рукой найдется клей! Сейчас вернем голову на место! И зачем секретарю бутылка медицинского спирта?
– Не трогай бутылку, Серега: отпечатков пальцев понаставишь!
– А я рукавицу надену!
Поляков сорвал с руки Екатерины единственную не потерявшуюся по дороге рукавицу, открутил колпачок с большого тюбика и начал щедро поливать клеем шею скульптуры.
Потом соединил шею с головой и для верности подул.
– Это – чтобы быстрее высохло! – пояснил он Северскому – Надо подождать три минуты, и все приклеится!
Андрей закатил глаза.
Через три минуты они вместе подняли скульптуру и накрыли ее полиэтиленом.
– Знаешь, Андрей, мне кажется, этот мужик на тебя похож… – Поляков озадаченно потер подбородок.
– Не городи ерунды, Серега! Валим отсюда поскорее, пока директриса не проснулась! – буркнул Северский.
– Погоди еще немного…
Вдохновленный проделанной работой, Поляков подошел к столу секретаря, откупорил бутылку спирта и поставил на стол перед спящей директрисой. Пробку приклеил к рукавице и надел рукавицу обратно ей на руку.
В коридоре послышались шаркающие шаги.
– Неужели вахтерша грохот услышала?! – напряженно зашептал Северский. – Говорил тебе, надо валить, пока не поздно!
– Если она войдет, нам несдобровать! Давай в окно!
– Что?
– Говорю, давай в окно выбираться! Второй этаж, там водосточная труба сбоку, по ней быстро спустимся!
Шаги приближались.
Поляков, недолго думая, раскрыл окно и дернул на себя москитную сетку, после чего вскарабкался на подоконник.
– Давай, Андрюха, тут не высоко! – сбивчиво зашептал он, после чего повис на трубе.
– Кто здесь? – послышался грозный вопрос за дверью. – Стой, стрелять буду! У меня ружье!
«А вахтерша-то не промах! Ружье с собой носит!» – нервно сглотнул Северский и нечаянно толкнул стоявшую на столе бутылку водки. Бутылка со звоном упала на бок, и ее содержимое полилось Екатерине Федоровне на платье, превращая подсохший соус Мохо в склизкую массу.
– У меня ружье! – раздался голос вахтерши совсем близко.
Северского прошиб пот. Он взобрался на подоконник вслед за Поляковым, вцепился в подозрительно шатающуюся водосточную трубу и начал спускаться вниз.
В приемной директора вспыхнул яркий свет.
– Екатерина Федоровна, здравствуйте!.. Ай-ай-ай, это же надо – заснуть на рабочем месте! Совсем заработались, голубушка! Как же так, как же так?! – запричитала вахтерша.
Северский с Поляковым больше ее не слушали. Рванули через кусты черемухи к машине. Им совсем не хотелось знать, как стреляет ружье вахтерши.
– Так от директрисы я даже в школьные годы не убегал! – тяжело дыша, процедил сквозь зубы Северский.
– Знаешь, Андрей, ты, когда в следующий раз жениться надумаешь, то как-нибудь без меня, ладно? – Пытаясь выровнять дыхание, Поляков потянулся к двери своего автомобиля.
– Слушай, умник, заводи машину, пока вахтерша по колесам стрелять не начала! – Северский хлопнул дверью с другой стороны. – У нее, вроде, ружье есть!
– Ружье?!
– Сто-о-о-о-й! Стрелять бу-у-ду! – раздался истошный вопль из окна приемной директрисы, а следом затарахтели выстрелы – громкие, отрывистые, как в кино!
– А-а-а-а! – заорал Поляков.
Он повернул ключ в зажигании, нажал на газ, и машина сорвалась с места.
* * *К тому времени, как Андрей вернулся домой, кухня была убрана, а дочка встретила его в пижаме. Пронзила тревожным взглядом.
– Пап, ну что, вы Екатерину Федоровну в школу доставили?
– Доставили, – отмахнулся он. – Лучше скажи, почему ты не предупредила, что у вахтерши ружье имеется?
– Ружье? Так оно же игрушечное!
– Как – игрушечное?!
– Вот так! Она его в «Детском мире» купила, чтобы грабителей в случае чего распугивать. Стреляет громко, как в кино. Там же запись встроена! А вы с дядей Сережей, что, не смогли игрушечное ружье от настоящего отличить?
– Ох, Аля! – устало буркнул Северский, но возмущаться не стал. Снял обувь и поплелся в ванную комнату.
Алекса засеменила за ним следом.
– Пап, я не знала, что с кусками курицы делать, и положила их в морозилку. А на ужин тосты с джемом приготовила. Пойду спать. Завтра рано вставать.
Андрей внимательно посмотрел на дочь. Что-то в ней изменилось. Повзрослела, что ли?
– Я только руки отмою и зайду к тебе пожелать сладких снов, – пообещал он.
– Буду ждать!
Алекса зашлёпала босыми ногами по ступеням, а Северский отправился в ванную комнату. Тщательно вымыв руки и умывшись, он пошёл в комнату дочери.
Алекса уже лежала под одеялом, а рядом растянулся Арагон.
– Аля, ты еще не спишь? – тихо спросил Северский.
– Еще нет, – отозвалась дочка.
Он сел рядом с
