Кэтрин Гарбера - Романтический вызов
Она откинула голову назад, глядя на мерцающие свечи. Стерлинг держал ее руки в своих, поглаживая правую, на которой по-прежнему было кольцо Марка.
– Мы с мамой разругались из-за этого. Мой отец сильно болел, и умер меньше чем через год после смерти Марка. А у меня… у меня был нервный срыв.
– Это вполне понятно. Ты ведь была очень молода.
– Двадцать два. До этого я никогда не теряла ничего значимого. Мама так злилась из-за того, что я не навещала его в больнице, но я не могла заставить себя переступить порог. Стоило мне войти в больницу, как я испытывала леденящий душу страх.
Должно быть, ей пришлось нелегко. Александра была такой сильной – она сумела заново построить свою жизнь, избавившись от страхов, и невозможность перебороть последний причиняла ей много боли.
– Когда мама болела, она даже не легла в больницу. Она хотела, чтобы я была рядом с ней, зная, как тяжело мне было с отцом. Думаю, она осталась дома только ради меня.
– Или, может быть, она слишком сильно любила тебя, чтобы заставить вновь пройти через это? Она сильно болела?
– У родителей был рак. Мой отец всю жизнь выкуривал по две пачки сигарет в день.
От рака умирать очень тяжело. Жена одного из совладельцев «Пак-Маура» лежала в хосписе с раком яичников. Зная, как страдает Луис Мартел, он понимал, каково было молодой девушке потерять обоих родителей из-за этой болезни.
Она взглянула на него огромными карими глазами, умоляя сделать что-нибудь. Она притянула его голову к себе и прижалась губами к его губам.
Стерлинг пытался сделать все возможное, чтобы заставить ее забыть. Или это его эго убеждало его в том, что он способен заставить ее забыть о боли. Забыть эмоциональный всплеск, который она испытала сегодня.
Он вышел из ванны и вытащил Александру, затем нежно, ласкающими движениями вытер ее, попутно возбудив в ней желание, а потом укутал в пушистый халат «Хотон-Хауса», чтобы вытереться самому.
Потом он отнес ее на веранду, где был сервирован ужин. Она почти не притронулась к салату и фруктовому чаю.
– Пошли, – сказал он, поднимая ее со стула и уводя за собой прямо в спальню.
Александра прижалась к теплому телу Стерлинга и не хотела открывать глаза. Она свернулась калачиком рядом и положила голову ему на грудь. Слыша стук его сердца, она держала глаза закрытыми, не в силах встретить новый день. Особенно после вчерашней ночи.
Она обняла его, и руки Стерлинга тут же скользнули вниз по ее спине, прижимая еще крепче. Она знала, что все это скоро закончится. Скорее всего это закончится, когда утром она выйдет из его апартаментов.
За годы ее работы в отеле случались несчастья, но ни одно из них не было так серьезно, как случай с Томом Рэндаллом, и ни одно так не повлияло на Александру. Перед ее мысленным взором встало лицо Джулии.
Горе в ее глазах и щемящее чувство утраты. Александре не нужно было даже говорить с ней, чтобы понять ее чувства. Такие эмоции женщинам понятны без слов.
А Стерлинг был тем мужчиной, который мог заставить ее вновь испытать такие эмоции. Она начала влюбляться в него в тот момент, когда он попросил ее сделать ему мартини. Сумасшествие какое-то! Последние десять лет она воспитывала в себе иммунитет против мужчин, а этот человек, на которого она даже внимание обратить не имела права, нашел каким-то образом путь к ее сердцу.
Его ладони сжали ее ягодицы, и Александра подняла голову. Он смотрел на нее так проницательно, что она испугалась, как бы он не прочел ее мысли.
– Стерлинг…
Он притянул ее голову к себе и прикоснулся к ее губам, словно пробуя на вкус непроизнесенные слова. Когда же он перевернулся, полностью накрыв ее тело своим, она вообще забыла, что хотела сказать.
На нее снизошло чувство спокойствия и безопасности, когда он обнял ее, прижался губами к ее губам и устроился у нее между ног, касаясь обнаженной кожей ее кожи. В предрассветных сумерках очень легко было прочитать выражение его лица: он не собирался отпускать ее, не оставив на ней своей метки. Ей захотелось отбросить здравый смысл и отдаться на волю чувств.
Обхватив голову Александры ладонями, Стерлинг прикоснулся губами к ее губам, а затем провел языком линию вдоль шеи до ключицы. Он ласкал губами ее кожу до тех пор, пока она не начала извиваться, требуя от него продолжения. Он поднял голову, его губы припухли от поцелуев.
Стерлинг погладил большим пальцем ее нижнюю губу, а она втянула его в рот. Он проложил дорожку поцелуев от ее шеи к груди. Он целовал ее повсюду, не оставляя нетронутым ни одного сантиметра ее тела. Все ее чувства настолько обострились от его ласк, что она боялась взорваться.
Ее соски превратились в камешки, а груди набухли. Он провел губами по обеим сторонам грудей, а затем обхватил их ладонями и принялся поглаживать.
Александра провела ногтями по его спине, задержавшись на шраме на бедре и вспомнив все, что он ей рассказывал. Она заглянула в его серые глаза, которые сегодня утром светились теплом. Скользнув рукой по бедру, она обхватила его член у основания и стала двигать рукой вверх-вниз.
В конце каждого движения она проводила пальцем по головке. Опершись на одну руку, Стерлинг приподнялся, чтобы ей было удобнее. Ей нравилось, как он реагирует на ее ласки. Он занимался с ней любовью так, словно она была для него единственной желанной женщиной в мире.
Проведя пальцами по своему влажному лону, она смочила мужское естество. Она продолжала ласкать его до тех пор, пока не почувствовала на головке первую каплю влаги. Она вытерла ее рукой, а потом поднесла ее к губам и облизала.
Стерлинг наклонился и поцеловал ее. Их языки переплелись, и Александра ощутила во рту смешанный вкус их тел. Он снова опустился на нее. Стерлинг продолжил движение вниз по ее телу, лаская губами ребра.
– Я не могу насытиться тобой, милая. Ты такая вкусная, – пробормотал он, спустившись ниже, к пупку.
Александра тоже не могла насытиться им, хоть никогда бы в этом не призналась. Он заставлял ее ощущать себя самой красивой и чувственной женщиной в мире. И еще самой совершенной. При этом ей не надо было отвечать ничьим представлениям об идеальной женщине, она была совершенна сама по себе. Идеальная женщина для Стерлинга Пауэлла.
Он скользнул языком в ее пупок и бросил на нее взгляд, Александра судорожно сглотнула и притянула его к себе. Она взяла с тумбочки упаковку с презервативами, разорвала обертку и одним движением надела его на Стерлинга.
Проверив ее готовность, он раздвинул ей бедра и вошел в нее быстро и глубоко. Александра вцепилась в его бедра, слегка сдержав его порыв. Их взгляды встретились, и она сделала глубокий вдох, чтобы надолго запомнить ароматы их тел и секса. Ей хотелось навсегда запомнить этот момент на восходе солнца с льющимся через раздвинутые шторы светом.
