Безжалостный король - Фейт Саммерс
Бригада уборщиков уносит тело ублюдка, а меня отмывают настолько хорошо, насколько это возможно, прежде чем я увожу Люсию, чтобы отвезти ее туда, где нам и положено быть.
Мы садимся в мою машину, и она сжимает край сиденья так, что костяшки ее пальцев белеют.
По дороге домой я бросаю на нее взгляд при каждой возможности, но она смотрит перед собой, не обращая на меня внимания.
У меня такое чувство, что если бы она могла, она бы убежала от меня подальше. Очевидно, я так чувствую, потому что это правда. Она бы так и сделала.
Если бы не ситуация с ее отцом, мы бы никогда даже не встретились.
Когда я подъезжаю к своему дому, проходит некоторое время, прежде чем кто-либо из нас двигается. Я делаю это первым и открываю ей дверь.
Она выходит на таких шатких ногах, что я ее поднимаю. По крайней мере, она позволяет мне это и держится за меня.
Когда я вхожу в дом, Эстель видит нас, и я благодарю ее за то, что, заметив, в каком состоянии находится Люсия, она не относится ко мне так, как относилась последние несколько недель.
— Что случилось? — спрашивает она, понизив голос.
— Можешь принести мне немного травяного чая, который ты использовала для приготовления Авозиньи? — Моя бабушка и Эстель всегда заваривали свои успокаивающие чаи.
— Конечно.
Она неторопливо уходит, чтобы приготовить чай, а Люсия кладет голову мне на плечо.
Я веду ее в ее комнату и помогаю ей переодеться в маленькую ночную рубашку. Это первый раз, когда я вижу ее голой и не испытываю никакой реакции, чтобы взять ее.
Эстель приносит чай и печенье на тарелке, которое, как я знаю, любит Люсия, затем она уходит от нас.
— Пей чай, — говорю я ей. Она кивает, берет чашку и пробует сделать глоток.
— Это мило.
— Это от шока.
Она опускается, садится на кровать и ставит чашку на тумбочку.
— Алехандро, ты в порядке? — бормочет она.
— Я в порядке.
Она удерживает мой взгляд, а затем прикусывает внутреннюю часть губы.
— Кто такой El Diablo, Алехандро?
Я опускаю голову. Конечно, у нее будут вопросы.
Когда я поднимаю голову, чтобы встретиться с ее обеспокоенными глазами, я ловлю себя на мысли, что мне хочется поговорить с ней и рассказать ей о своих проблемах. Но я должен помнить, что она не часть моего мира. Сегодняшний вечер был тому подтверждением.
— Это не то, о чем тебе следует беспокоиться.
— Но ты чуть не умер.
— Это бизнес. У меня есть что-то, что нужно людям.
— Что это?
— Компания.
— Они хотят твою компанию?
— Да.
— Как они могут ее получить?
Я уже сказал слишком много, и я не скажу ей остальное. — У меня есть определенные протоколы, чтобы не пускать людей. Бизнес может быть грязным. Я не знаю, почему этот парень шпионил за мной сегодня вечером, но я выясню. Обещаю тебе, что этого больше не повторится. Я не должен был оставлять тебя в том переулке.
Вот где я ошибся. Я вышел на улицу, когда увидел, как она уходит, и я забеспокоился, что может произойти что-то вроде этого.
Люди оценивают то, что принадлежит тебе, когда ты мужчина вроде меня. Они бы знали, что она важна для меня, просто потому, что я был с ней.
Мне следовало быть осторожнее и позвать своих людей, когда я заметил этого парня.
Но я позволил своей потребности в ответах взять верх.
Не представляю, что бы я делал, если бы с ней что-то случилось.
— Я понимаю, — говорит она, но я вижу перемену в ней.
Вместо того чтобы поцеловать ее в губы, я целую ее в лоб и ухожу.
Я спускаюсь в гостиную, чтобы выпить стакан виски, но успеваю выпить несколько глотков, прежде чем через час придет Эрик.
— Этого парня зовут Давиде Эрнандес. Он мелкий торговец оружием, но хорошо разбирается в людях. По сути, стукач, — говорит Эрик, садясь напротив меня.
— Значит, он следил за мной? — Я прищуриваюсь.
— Похоже на то.
— Он бы меня убил, — указываю я. Ясно, что этот ублюдок именно это и сделал бы. Миссия была бы выполнена.
Я совершил ошибку не в одном из способов сегодня вечером, потому что со мной не было мужчин. Ни поддержки, ни охраны. Никого. Я просто хотел кусочек нормальности и перестал быть благоразумным.
— Но он был там не поэтому. Когда я его увидел, стало ясно, что он наблюдает. Он вытащил пистолет только тогда, когда я на него напал.
— Сегодня вечером это была бы счастливая случайность, если бы им повезло, — предполагает он. — Но я думаю, что целью было не совсем убить тебя. Я также считаю, что это не мог быть только один человек, наблюдавший за этим.
Я киваю, потому что я тоже так думал.
— Кто-то мог увидеть, как я выхожу из Equibras с Люсией, и выследить меня до ресторана. Я пошел по переулку только потому, что там была Люсия.
— Почему она там была?
— У нее был звонок, который ее расстроил. Я вышел, чтобы проверить ее, потому что волновался.
— Я просканирую территорию и посмотрю, смогут ли мои боты распознавания лиц что-нибудь обнаружить. А пока, Алехандро, бери с собой охрану, когда выходишь.
Я киваю. Это, блядь, само собой разумеется. — Можешь не сомневаться, что так и будет. Я просто увлекся. По-дурацки.
Его лицо смягчается, и я понимаю, что он знает, что я привязался к Люсии.
— Как дела у Люсии?
Я качаю головой. — Она потрясена. Мне следовало быть осторожнее, Эрик. Не то чтобы я не знал, что происходит.
— Происходит много дерьма, Алехандро. Ты всего лишь человек. Иногда мы ошибаемся.
— Это не может повториться.
Звонит телефон, лежащий на столе рядом со мной. Это Криштиану.
Я беру трубку и отвечаю.
— Что происходит? — спрашиваю я.
Он вздыхает. — Это Карлос. Он мертв.
Глава 26
Алехандро
В Карлоса выстрелили несколько раз.
Он лежит в луже крови на полу своей гостиной.
Я провожу рукой по бороде и пытаюсь дышать сквозь комок, застрявший в горле.
Очевидно, он не был тем человеком, который меня предал. Он никогда им не был, и
