Его девочка - Ольга Игнатова
Он обращался со мной как с фарфоровой куклой, мне это очень нравилось. Мне казалось, что я влюбляюсь в него еще больше с каждым днем. В свою очередь, Марк тоже постоянно говорил мне о своей любви.
В выходной мы вместе ездили в торговый центр и купили все необходимое для новорожденного. Точнее, Марк скупил все. И вот сейчас я наблюдала за тем, как рабочие собирают мебель. Только вчера другая бригада закончила делать ремонт, переклеивая обои и переделывая полы в детской комнате.
Детскую мы решили сделать напротив своей комнаты. Марк специально нанимал дизайнера, которая предложила нам несколько вариантов современной детской комнаты. По мнению дизайнера в интерьере детской комнаты важную роль играют цвета и оттенки. Мы остановили свой выбор на белом цвете, который символизирует чистоту, свежесть и свет. Рабочие собирали сейчас кроватку, пеленальный столик, шкаф, комод. Также было уже куплено удобное кресло-качалка и разные аксессуары для комнаты. Марк на обустройство комнаты для дочери денег не жалел. Мне иногда казались его некоторые покупки чрезмерными. Но я себя одергивала и успокаивала. В своем детстве я не видела ничего, так пусть у нашей крошки будет все.
К обеду рабочие закончили, пришла женщина из клининговой службы, чтобы все вымыть. К вечеру комната была полностью готова. А я устала так, как будто это я все собирала, расставляла, а потом мыла.
Сегодня я приготовила сама ужин, мне хотелось порадовать Марка. Марк рассказал мне все. Почему ему пришлось меня отправить в другой город. Мне кажется, он очень сильно смягчил свой рассказ, но в общих чертах я понимала, что происходило. Я счастлива, что все закончилось и мы можем быть вместе.
На следующей неделе Марк обещал свозить меня к родителям. Я хотела съездить сама, но он против. Он не против того, чтобы я посетила их, он против, чтобы я ехала туда одна. Не знаю почему, но у меня было острое желание увидеть маму и папу. Если увидев меня после года разлуки, да еще и в положении их отношение ко мне не изменится. Тогда я точно поставлю жирную точку. Без зазрения совести.
Моим охранником и водителем все также был Михаил. Увидев его, я не сдержала эмоций, слезы брызнули из глаз и я кинулась его обнимать. Михаил очень удивился и наверное впервые не знал, как себя вести. А я была искренне рада, что он жив-здоров, да еще и продолжает работать на Марка.
Пока я слонялась по квартире, размышляя о том о сем, Ролли дрых в гостиной. Михаилу я была очень благодарна за него. Марк рассказал, что он с ранением в первую очередь повез Ролли к ветеринару, что и спасло ему жизнь. За этот поступок я уважала Михаила и очень была благодарна ему.
Пока я слонялась по квартире, размышляя обо все на свете, потеряла счет времени. Вдруг раздался звонок в дверь. Взглянув на часы, я отметила, что время еще раннее, Марк с работы еще вернуться не должен. А там кто его знает, подумала я и двинулась к двери. Не поглядев в дверной глазок, я сразу распахнула дверь и удивилась, увидев на пороге дядю Марка, дядю Давида. Я хорошо его помнила, он приходил ко мне в больницу.
— Здравствуй, Ярослава. — поздоровался он со мной, — Впустишь?
Я сделала шаг в сторону, пропуская его в квартиру. Я не ожидала его увидеть и не знала зачем он пришел. В прошлый раз, он принес мне новости, о том, что Марк сделал выбор не в мою пользу и мне нужно уезжать. Поэтому сейчас увидев его на пороге квартиры, мое сердце тревожно стало биться в груди.
Дядя Давид уверенной походкой прошел в гостиную и сел на диван. Ему, по словам Марка, шестьдесят лет. Для своего возраста он выглядел очень даже ничего: высокий, статный. У них с Марком было какое-то сходство.
— Я понимаю, Ярослава, тебе я могу показаться врагом, тем, кто разлучил вас с Марком. Но это не так. Я не враг. Я, наоборот, хочу, чтобы Марк был счастлив. И рад, что он встретил тебя, ту, которая делает его счастливым и изменила до неузнаваемости. — сказал дядя Давид, глядя мне в глаза.
Я села в кресло. Мой огромный живот не позволял мне долго стоять, спина начинала ныть.
— У вас скоро родится ребенок. Это прекрасно. Прекрасно, что Марк семью поставил на первое место и ради тебя и ребенка полностью изменил род своей деятельности. В свое время мы с отцом Марка этого не сделали. Поставили в приоритет совсем другие ценности. Не знаю, как мой брат, но я потом пожалел об этом и жалею до сих пор. — стал откровенничать со мной дядя Давид. — У меня есть дочь, Ярослава, примерно твоего возраста. Но отцом она считает и называет совсем другого человека. — с болью в голосе произнес он. — Я, конечно, обеспечил ей достойную жизнь, не заметно помогаю ей…
— Может быть вам стоит встретиться с ней и все объяснить? — спросила я.
— Нет. Уже поздно, да и не к чему. Ее мать взяла с меня обещание, что я не стану лезть в их семью. И я его дал. В замен взял с нее обещание, что она не будет противиться моей помощи. — дядя Давид на мгновение задумался, а потом продолжил. — Поэтому, Ярослава, Марк для меня как сын. Он единственный близкий родственник и его семья — моя семья.
После этих слов в моей груди промелькнуло какое-то чувство, я не смогла его определить. Для меня были очень важны слова дяди Марка. И то, что он считает теперь и меня своей семьей мне очень нравилось. Это как получить благословение от родителей, когда они одобряют твой выбор.
— Спасибо. — поблагодарила я его и улыбнулась.
Дядя Давид улыбнулся мне в ответ, и улыбка его очень преобразила.
— Привет. Не знал, что ты приедешь.
Услышали мы, в гостиную вошел Марк. Он подошел к дяде Давиду, пожал ему руку в знак приветствия и направился ко мне, наклонился, поцеловав в щеку и сел рядом, взяв мою ладонь в свою.
— У меня здесь дела появились. Прилетел сегодня. Решил наведаться к вам
