Дикарка для Хулигана - Настя Мирная
Толкаюсь сразу двумя пальцами в её обжигающе-горячие и сладостно-мокрые глубины, играя подушечкой большого пальца на её клиторе, как на музыкальном инструменте. Вынуждаю её то протяжно стонать, то тихо скулить, то жадно хватать воздух между бесконечными поцелуями.
Рукой двигаю не спеша, боясь снова навредить, но даже сейчас чувствую разницу с прошлым разом.
Она полностью расслаблена, не сжимается, не закрывается, не делает попыток оттолкнуть. Растираю её чувствительный бугорок по часовой стрелке, расчётливо усиливая давление и прибавляя скорости.
Мы оба, и я и Дианка, дышим на разрыв, жадно ухватывая необходимый кислород, а потом снова жарко и влажно целуемся, сплетая языки в яростном танце. Пот покрывает виски и заднюю часть шеи, в то время как от Дикарки реально уже дымит. Даже простынь под ней мокрая. Капли стекают по виднеющейся в вырезе груди. Замечаю это, ненадолго скользнув взглядом вниз, туда, где моя рука продолжает терзать её тело, но Ди так и не получает разрядку, что бы я не делал.
Неужели реально сломал её? Блядь, да не может этого быть. Из неё течёт как из ведра. Она определённо возбуждена, но никак не кончает.
И я делаю то, чего не делал никогда, потому что благодаря отцу, считал женщин вторым сортом, недостойным того, чего достойны мужчины. Разрывая поцелуй, облизываю её и без того покрытые слюной губы. Легко прикусываю подбородок. Целую и оставляю незаметные укусы на её горле и шее с обеих сторон.
Сука, хочу каждый кусочек её тела попробовать на вкус, будто на каждом следующем миллиметре он разный.
Когда пытаюсь расстегнуть пуговицы, тихо матерюсь, потому что пальцы отказываются слушаться и пуговицы то и дело выскальзывают из них. Подсунув ладонь под её лопатки, толкаю вверх, и девушка послушно поднимается. Подцепив края рубашки, стягиваю через голову. Отбросив одежду в изножье кровати, нежно целую Ди, медленно опускаясь вместе с ней на матрац, ненадолго накрыв её шикарное тело своим окаменевшем от напряжения.
Веду не только внутреннюю борьбу, но и собственные движения сдерживать приходится, потому что абсолютно голая Дианка, лежащая в моей постели, истекающая ароматным нектаром, возбуждённая до предела, стонущая при каждом моём прикосновении, конкретно так пробки вышибает.
Перестав терзать её губы, несколько раз прохожу языком по персиковой плоти, глотая её тяжёлое нестабильное дыхание. Опускаюсь ниже. Опять прикусываю заострённый подбородок, облизываю шею, целую ключицы и плечи. Накрываю ладонью грудь, кончиками пальцев дразня твёрдый сосок. Зажав между указательным и средним пальцами, веду вверх, пока камушек не оказывается у основания фаланг, что даёт мне возможность одновременно сжимать мягкую плоть и стимулировать сосок. Ди выгибает спину, поднимаясь навстречу мне. Закусив нижнюю губу, стонет.
Как же меня прёт от её чувственности и откровенности.
— Моя Дикарка. — шепчу сиплым тоном, поднимаясь обратно к её лицу и прижимаясь к губам.
Скребанув по нижней зубами, вынуждаю перестать поджимать её и кусать.
Моя прерогатива.
Легко прихватив зубами, замираю, когда ловлю себя на том, что начинаю крепче сжимать челюсти.
Прикрыв глаза, останавливаю все движения. Какое-то время тупо дышу, восстанавливая начинающие съезжать набекрень мозги и крепче сжимая нить самоконтроля. Дианка всё это время копошится в моих волосах с лёгкой дрожью в пальцах и что-то тихо шепчет. За рёвом крови не способен разобрать слов, но её нежный голос успокаивает внутреннюю бурю, давая возможность снова дышать спокойно.
Блядь, как же я обожаю эту девочку. Возбуждена до предела, но при этом умудряется считывать моё состояние и вовремя переключаться.
Когда она сказала, что почувствовала, как я меняюсь, был уверен, что она может и сама так думала, но на самом деле просто испугалась. Но теперь понимаю, что это реально так.
Вдох-выдох.
Отрываю голову от её переносицы и влажно целую.
— Порядок, Дикарка. — веду пальцами по её скуле.
В её зрачках светится огонёк недоверия, но быстро гаснет, потому что я опускаю руку вниз, раздвигая её сжатые бёдра. Осторожно толкаюсь двумя пальцами во влагалище на одну фалангу. Вынимаю. На две. Вынимаю. До основания.
Губами по шее к груди. Обвожу сосочек по кругу и втягиваю в рот, гладя языком. Когда Ди полностью расслабляется, всасываю глубже, скребя зубами и легонько кусая. Переключаюсь на второй, проделывая те же движения, но немного грубее. Впрочем, держу все свои действия на контроле.
Опускаюсь ниже, прижимаясь то губами, то языком к её покрытой огромным количеством мурашек коже. Ныряю языком в пупок и нарезаю несколько кругов внутри, а Дианка хохочет и пытается оторвать мою голову от своего живота.
— Остановись, Егор! Щекотно! Перестань! Перестань!
— Боишься щекотки? — выбиваю с хищной улыбкой.
Она резко меняется в лице, явно догоняя, что я собираюсь делать.
— Не надо, Егор. — шипит, предпринимая попытку вырваться, но я только сильнее вдавливаю её в матрац. — Нееет! — визжит, брыкаясь, когда я с нажимом веду пальцами по её рёбрам. — Остановись! Я убью тебя! Убью! — кричит, не переставая хохотать, и я вместе с ней.
Смех резко замирает на её губах, когда, вернув одну руку ко входу в сокровищницу, одним быстрым движением вгоняю в неё два пальца, ударяясь костяшками о её тазовую кость. Наращивая темп, опускаюсь ниже. Проведя носом по гладкому лобку, настраиваюсь на то, что собираюсь сделать, вдыхая аромат её женственности и похоти.
Блядь, какого хрена я вообще на это решился, если имею представление, что надо делать только в теории? Никогда ни одна деваха не вызывала во мне желания попробовать её на вкус, испить из тайного источника удовольствия, но Диана… Бля, она с ума меня свела.
Без спешки спускаюсь ниже, раздвигая её ноги шире. Губами прижимаюсь к клитору, ощущая солоноватый вкус возбуждения моей Дикарки. Её пряный терпкий запах. Вибрацию её дрожи.
Она сопротивляется, но я усиливаю напор, припечатывая её согнутую в колене ногу к постели.
— Егор, не надо. Это же стрёмно. — сипит Дианка, хватаясь пальцами за мои волосы. — Остановись.
Ненадолго оторвав от неё голову, смотрю чётко в расширенные зрачки, почти скрывшие синюю радужку.
