Мне нельзя тебя хотеть - Лиза Бетт
Именно такой, какой и была до появления в ней Дашки. Эта рыжая бестия перевернула все с ног на голову, но только в таком ракурсе мне стала видна простая истина: одиночество лишь иллюзия счастья. Настоящее счастье сжимать ее в руках и касаться рыжих прядей губами. Ловить ее улыбку, размышлять почему хмурится или закусывает губу.
Черт, если я ее потеряю, я никогда себе этого не прощу.
Пашка наконец проснулся и вышел в гостиную. Друг теперь выглядел бодрее и явно отоспался, правда темных кругов под глазами это не убрало, да и его лицо покрытое пиратской щетиной говорило о том что усталость после сна никуда не делась.
— Кофе будешь? — спросил, заметив, что друг вышел из спальни уже одетый в трико и футболку. — Чайник только вскипел.
— Не хочу, — отозвался, даже не глянув в мою сторону, и сел на диван, включая приставку. Что ж, ладно.
— Геннадич звал нас к себе сегодня. Ты поедешь? — повернулся к раковине, споласкивая чашку. Невольно прислушивался, но ответа от друга так и не дождался. Отложил посуду, вытер руки полотенцем и обошел барную стойку, подходя к дивану.
Пашка решил меня задолбать? Ему удалось.
— Какие-то проблемы? — спросил, вставая перед экраном телевизора так, чтобы заслонить собой Пашкин матч. — Если да, говори прямо не надо отмалчиваться.
— Что ты скажешь бате по поводу его просьбы? — задал вопрос ровным тоном, но раздражение все равно сочилось в каждой интонации. — Чтобы отговорить Дашку от службы.
Отвел взгляд, понимая, что брат прав. Я ведь так и не добился желаемого и не выполнил просьбу Геннадича. Если только Даша вчера не узнала Иру на моих коленях, и не решила из принципа больше не устраиваться чтобы не видеть соперницу. К последнему склонялся.
— Дашка большая девочка и сама решает куда устраиваться. Она сама решит работать в управлении или нет… — и даже если она все же захочет устроиться туда, мне придется огорчить ее отца, потому что переубеждать эту рыжую я не собираюсь. Если это сделает ее счастливой — пускай устраивается. Но об этом вслух не сказал. Слишком рано сейчас раскрывать все карты. Пашка не в том настроении чтобы услышать эту новость.
— Отец будет в бешенстве.
О, поверь! Он будет. Но после того, как я расскажу ему другую новость.
— Ты идешь? — переспросил и друг пожал плечами, а потом нехотя кивнул, и я вернулся в комнату от греха подальше, потому что кулаки чесались ему всечь. Какого хрена он так себя ведет? Что я ему сделал? Мозг взрывался и ярости постепенно стирала все приятные воспоминания о Даше, заменяя их мыслями о друге. Если так продлится хотя бы день — драки не избежать.
49
Сегодня впервые с Пашкой поехали на разных машинах. Но это только к лучшему. Молчание давило на нервы и напрягало, без него я чувствовал себя спокойнее и сосредоточился на том, как рассказать Геннадичу и Пашке что спал с Дашей. Наверно не стоит вот так сразу, лучше зайти издалека, сказать, что Даша очень хорошая девушка и нравится мне, а потом попросить их разрешения сводить ее на свидание. Думаю, так лучше всего.
Главное, чтобы Пашка своей кислой миной ничего не испортил, и чтобы Дашка не начала вопить что ненавидит меня, и я пустое место. Это мы знаем, проходили, но момент ответственный и его ничто не должно испортить.
К дому Суворовых я приехал позже друга, значит тот либо не заехал куда планировал, либо тупо наврал, чтобы не ехать вместе. Ладно, его дело.
Вышел из тачки и пикнул сигналкой, шагая к крыльцу, на которое ступал уже сотни, а то и тысячи раз. Я стал практически членом семьи Суворовых и считал это место своим домом, пускай и не имел на это права. Ступени привычно скрипели под подошвами, когда поднимался, подошел к двери и коротко постучав дернул ручку на себя. Прихожая у Геннадича была огромной, как и весь остальной дом. Скинул с ног обувь и прошел в сторону доносящихся с кухни голосов.
Там оказалось лишь два члена этого семейства, и мне удалось заметить резкое изменение в лице друга, когда вошел и Пашка, разговаривающий в тот момент с сестрой и улыбающийся ей, в миг посерьезнел и буквально на глазах поменялся. Нахмурился, поджал губы, стиснул челюсть. Казалось, будто я лично чем-то его бешу, но эта гребаная тупость выводила из себя. Мы с ним с самого детства знакомы, неужели ему трудно открыть свой рот и все объяснить?
— Привет, — поздоровался и оба Суворова повернулись в мою сторону и в кухне повисло напряженное молчание. На секунду показалось, что Даша рассказала Паше о нас, но я отмел эту мысль: друг давно бы начистил мне рожу за это, и не игнорил бы. — Где Геннадич?
Даша демонстративно отвернулась и принялась мыть овощи, а Пашка перевел взгляд куда-то за мое плечо и я услышал зычный голос главы семьи.
— Марк, рад что и ты приехал. Дарья, достань еще стакан для Марка, идемте во двор, там уже все готово.
Рыжая подчинилась и нехотя потянулась к шкафу с посудой, но из мокрых рук стакан выскользнул и рухнул на пол, рассыпаясь на сотни осколков.
— Черт! — выругалась, закусила губу, Геннадич нахмурился и покачал головой. Даша присела, собирая крупные куски и я тоже машинально опустился рядом и забрал стекло из ее пальцев, цепляя осколки.
— Я помогу…
Даша на секунду вскинула на меня удивленный взгляд, а потом продолжила собирать стекло.
— Как закончите, выходите, мы будем во дворе, — Геннадич объявил и вышел из кухни вместе с сыном, так и не проронившим не звука с самого моего прихода.
Даша достала урну и высыпала в нее собранные осколки, а потом шагнула к чулану, в котором мы с ней ругались в
