Оливия Уэдсли - Игра с огнем
— Мы должны объясниться, пение Фернанды нам помогло. Сента, почему вы так меня боитесь? Я все тот же. Скажите мне, я должен знать это — любите ли вы кого-нибудь. Ведь это было бы так естественно… В течение стольких лет я был оторван от вас… Я ждал от вас каких-либо известий, одного словечка, которое дало бы мне понять, что ваш прежний Макс существует для вас. Вот почему я молчал, не забывая о том, что вы еще так молоды и что жизнь может заставить вас забыть меня, мимолетного спутника ваших беспечных юных дней, промелькнувших как сон и не оставивших, быть может, никаких следов в вашей душе. Но вы написали… Тогда во мне возродилась надежда, страстное желание, тоска души, неизвестная мне и забытая мной в течение всех этих лет… Скажите, есть ли кто-нибудь, кого вы любите там, в Англии, на родине? Есть кто-нибудь?
Впервые за все эти дни Сента почувствовала знакомого ей, милого, близкого Макса. Она сказала:
— Нет, никого нет! — и спрятала свое лицо на груди Макса, прижавшись к нему. Обняв Сенту, он неотрывно глядел на нее глубоким взглядом. Макс чувствовал, как сердце его бьется в унисон с ее сердцем. Склонившись к Сенте, он поцеловал ее. Затем они сели на диван, и Макс заговорил о будущем, гладя ее руки и мягкие пряди душистых волос.
— Мне, наверное, отдадут часть моего имущества. Мы сможем позже жить в Дорнене… Мне обещают хорошую службу в Вене… любимая, я еще не так беден и смогу дать вам все, что нужно.
Испуганная выражением его глаз, Сента попросила:
— Поцелуйте меня. Почему ваш взгляд такой чужой, такой бесконечно печальный. Почему это теперь, когда все так хорошо?
Он целовал ее, вкладывая в свои поцелуи всю страсть желаний. Она старалась отвечать ему тем же, но каждым своим нервом Макс понимал, что она только старается, что ее душа далеко от него…
* * *Наутро Фернанда с газетой в руках встретила Макса и сообщила ему о том, что в Германии готовится всеобщая забастовка, и Сента должна будет немедленно уехать. Прочитав газету, он так дико рассмеялся, что Фернанда со страхом посмотрела на него.
— Подумай. Фернанда, ведь Сента может оказаться отрезанной от своих родных — она не должна оставаться. Мало ли что может случиться с ее родными, мало ли что произойдет в Германии. Сенту нужно сейчас же отправить домой.
Он подошел и постучал в дверь комнаты Септы.
— Сента, я должен с вами спешно поговорить.
Она открыла ему дверь, одетая в утренний халат, продолжая причесываться. Комната была полна очаровательного уюта, который распространяет вокруг себя всякая красивая женщина, совершающая свой туалет. Сердце Макса сжалось от боли. Стоя в дверях, он быстро сказал:
— Вчера вечером нам казалось, что мы уже все решили, и что наша жизнь вновь налажена. Но судьба еще раз зло посмеялась над нами. Мы накануне каких-то великих событий. Железнодорожное сообщение сегодня вечером прекратится по всей Германии. Сента, нельзя закрывать глаза на будущее. Вы должны ехать в Англию, а я должен идти туда, куда меня призывает долг перед родиной. Мне кажется, что война раз и навсегда велела любви уйти из моей жизни. Мы не сможем видеться, и кто его знает, что случится с нами, со мной… Я поступил подло, позволив вам приехать сюда и прося вас вчера быть моей женой. Я не имел права этого делать. Единственное, чем я могу искупить свою вину перед вами, это охранять вашу жизнь до последней минуты вашего пребывания здесь и благополучно доставить вас до границы.
Обуреваемая самыми разнообразными чувствами, мыслями и подозрениями, Сента подошла к Максу и, строго глядя в его лицо, спросила:
— Макс, вы не лжете?
— Нет.
— Тогда помогите мне уехать.
* * *Поезд, в котором должны были ехать Сента и Макс, был настолько переполнен, что ей стало ясно, как необходима была ей помощь Макса. Несмотря на холодную погоду, в вагоне было нестерпимо жарко от большого количества народа. До последней минуты Сента и Макс не имели возможности сказать друг другу наедине двух слов и даже как следует попрощаться. Когда они проезжали Ольден-Цааль, маленький городок был неузнаваем. Люди и авто двигались беспрерывным потоком, вокзал был буквально запружен толпой.
Поезд Сенты стоял на одном пути, рядом стоял поезд, в котором Макс должен был возвратиться в Рильт. Первой должна была уехать Сента. Макс стоял около нее, держа ее за руки. Она беспомощно рыдала. Он прошептал:
— Мой милый маленький гренадер.
Затем заключил ее в свои объятия и поставил на ступеньку вагона, уже приходившего в движение.
— Поцелуй меня, — сказал Макс.
Она поцеловала, и его лицо залили слезы… Сента ничего не видела, также рыдая.
Макс исчез в водовороте людей и жизни.
* * *Клое прочла: «Возвращаюсь». Она передала телеграмму Мики и продолжала свой обычный трудовой день, но мысли ее не отрывались от Сенты.
Поездка казалась Сенте кошмарным сновидением.
В Фолькстоне она машинально пробежала по дебаркадеру, слыша выкрики газетчиков: «Экстренный выпуск! Революция в Германии. Последние новости»!
Вдруг ее остановил Мики. Она с удивлением посмотрела на него.
— Я безумно волновался… — сказал он.
Мики проводил ее сквозь толпу, ввел в вагон и усадил, сняв с нее берет.
Постепенно к Сенте начало возвращаться ощущение действительности — ее Мики был с ней.
Они были одни в вагоне. Мики обнял ее и, склонив свое лицо к ее страдальческому личику, сказал:
— Откройте глаза.
Сента открыла свои печальные глаза.
— С вами только я.
— Только вы? — слабая улыбка озарила ее лицо. — О, Мики! Макс отказал мне… вы единственный…
Тесно прижавшись к Мики, она прошептала:
— Не говори ничего… люби меня, дорогой…
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Примечания
1
Особый вид скачек.
