Эмили Гиффин - Жених напрокат
Дарси касается ее живота своей унизанной кольцами рукой. Бриллианты вспыхивают.
— О Боже! — воркует она. — Там у нас кто-то маленький и голый!
Аннелиза смеется:
— Да, пока на него можно полюбоваться только так.
Она знакомит нас с некоторыми гостьями — учительницами из той школы, где она работает, и соседками.
— А остальных вы, конечно, знаете.
Мы обнимаемся с Джесс и другими. Брит Миллер (которая бессовестно боготворила Дарси в старшей школе и подражала ей). Трисия Салерно. Дженнифер Мак-Гоуэн. Ким Фрисби. За исключением Ким, которая в школе танцевала в группе поддержки и одновременно каким-то чудом прекрасно успевала по математике, никто из девушек никогда не мог похвастать ни красотой, ни умом, ни особой популярностью. Но зато в качестве жен и матерей они, заурядные, оказались как нельзя более кстати.
Ким садится на диван и предлагает мне местечко рядом с собой. Спрашиваю у нее, как дела у мальчишек и Джеффа (он заканчивал вместе с нами и играл в бейсбол в одной команде с Брэндоном и Блэйном). Она говорит, что у них все отлично, сыновья здоровы, Джефф пошел в гору, и это просто потрясающе — они собираются купить новый дом.
— Чем он занимается? — спрашиваю я.
— Продажами.
— У тебя ведь двойняшки?
— Да, мальчики. Стэнли и Брик.
Знаю, что Брик — девичья фамилия ее матери, и в который раз удивляюсь, как она решилась дать ребенку такое имя. А Стэнли? Кто будет звать малыша Стэнли — или хотя бы Стэн? Так называют взрослых мужчин, лет тридцати пяти. Даже если имена хороши по отдельности, вместе они не смотрятся — это мой «бзик» в том, что касается выбора имен. Не то чтобы близняшкам нужно было давать созвучные имена или хотя бы начинающиеся с одной буквы вроде Брика и Брока, Брика и Брэка. Например, Стэнли и Фредерик — очень солидно. Брик и Тайлер — пышно. Но Стэнли и Брик? Умоляю вас.
— Ты привезла фотографии? — как и положено, спрашиваю я.
— Конечно. — Ким вытаскивает альбомчик, на обложке которого большими лиловыми буквами выведено: «Наши милые детки». Улыбаюсь, пролистывая страницы и выдерживая необходимые паузы. Брик в ванне. Стэнли с воздушным шариком. Брик с бабушкой и дедушкой.
— Замечательные фото! — Я захлопываю и возвращаю альбом.
— Мы тоже так думаем, — улыбается Ким. — Думаю, мы их будем хранить долго-долго.
Она убирает альбом в сумку. Я слышу, как Дарси рассказывает Дженнифер и Трисии историю своей помолвки. Брит ее перебивает:
— Расскажи про розы! А я уже об этом и забыла — мой букет затмил все остальное.
— Да, двенадцать алых роз, — говорит Дарси. — Они стояли у него в комнате в ожидании момента, когда он сделает мне предложение.
Не двадцать четыре.
— И как он его сделал? — любопытствует Трисия.
— Ну, мы собрались сходить куда-нибудь пообедать, а потом он предложил погулять в парке...
— Ты догадалась? — в один голос спрашивают они.
— Не совсем...
Она лукавит. Помню, как сама говорила мне, что знает наверняка о намерении Декстера. За два дня до того, как он сделал ей предложение. Но если она в этом признается, то сведет на нет всю драматургическую интригу повествования и разрушит образ женщины, за которую надо бороться.
— И что он сказал? — спрашивает Брит.
— Ты же знаешь! — смеется Дарси. Она время от времени общается с ней — должно быть, из уважения к ее преданности; та по-прежнему обожает своего кумира, как и в ранней юности.
— Ну расскажи еще раз! — просит Брит. — Моя помолвка вообще была неправильной — я сама купила себе кольцо в магазине. Так хоть услышать, что у тебя все как надо.
Дарси смотрит на ее наигранно-скромную мину.
— Он сказал мне: «Дарси, я не знаю, что может сделать меня более счастливым, чем твое согласие стать моей женой».
Чем роман с твоей лучшей подругой.
— Потом он сказал: «Я хочу делить с тобой скорби и радости».
И твою лучшую подругу.
Раздаются бурные охи и ахи. Она, конечно, приукрасила — на самом деле он произнес стандартное: «Ты выйдешь за меня замуж? »
— Сними кольцо! — восклицает Брит. — Хочу померить!
Ким говорит, что это плохая примета — снимать кольцо, когда ты помолвлена.
Да, сними его, Дарси!
Она пожимает плечами, показывая, что свободна от предрассудков. Или что Дарси Рон может пренебречь хорошими приметами. Она снимает кольцо и пускает его по рукам. Наконец оно попадает ко мне.
— Померяй, Рейч, — не унимается Брит.
Обычная забава замужних женщин. Заставить незамужнюю померить кольцо с бриллиантом, чтобы она могла хотя бы на миг почувствовать восхитительную предсвадебную атмосферу. Вежливо качаю головой, как будто отказываюсь от добавки за обедом.
— Да ладно, — произношу я.
— Есть какие-нибудь варианты, Рейч? — спрашивает Трисия таким тоном, как будто речь идет о результатах компьютерного исследования.
Я собираюсь ответить твердым «нет», как слышу, что за меня уже отвечает Дарси.
— Просто уйма! — сообщает она. — И ни одного любовника. Рейчел очень разборчива.
Она пытается мне помочь. Но почему-то получается обратный эффект. Я чувствую себя разоблаченной старой девой. И вдобавок не могу избавиться от ощущения, что она с такой готовностью приходит мне на помощь, ибо я (и это очевидно) выгляжу среди этих женщин весьма несчастной. Если бы я была помолвлена, скажем, с Брэдом Питтом, Дарси не удалось бы сиять на моем фоне. Она бы сидела в углу, завидовала изо всех сил и по секрету рассказывала Брит в ванной, что — да, конечно, Брэд есть Брэд, но Декс гораздо лучше, разве что не такой смазливый. Конечно, я бы с этим охотно согласилась. Сухо говорю:
— Едва ли можно сказать, что я настолько разборчива.
Всего-навсего безнадежно одинока и кручу роман с будущим мужем Дарси. Но вы хоть понимаете, что я окончила школу юристов в числе десяти лучших выпускников и пошла в гору? Что мне вовсе не нужен мужчина, черт возьми! А когда я наконец выйду замуж и рожу ребенка, то, будьте уверены, не назову его Бриком!
— Да, ты привередлива, — говорит Дарси, обращаясь как будто ко мне, но на самом деле ко всем остальным, и делает глоток пунша. — Взять, к примеру, хоть Маркуса.
— Кто такой Маркус? — интересуется Ким.
— Это парень, с которым Декс учился в Джорджтауне. Славный, симпатичный, забавный, — перечисляет Дарси, помахивая ручкой, — но Рейчел на него и смотреть не хочет.
Если она будет продолжать в том же духе, они начнут думать, что я лесбиянка. Тогда в их глазах мой визит превратится в шоу нетрадиционных сексуальных отношений. Самый оригинальный человек, которого они могут себе представить, — это учительница, не входящая ни в какие женские клубы.
