Людмила Леонидова - Отыскать любовь среди холода
— Когда пропал Константин Алегров, оказалось, что Островский не смог полностью завладеть всем бизнесом.
— А он это делал? И зачем ему это нужно?
— По разным причинам. Возможно, кто-то давил, — уклончиво ответил Джек.
Вдруг я почувствовала, мой Женя точно в курсе! Я посмотрела на него так, что он был вынужден продолжить:
— Островский связался с теневыми дельцами, незаметно попал под контроль международной террористической организации. Мог не знать об этом, считать их просто бандитами.
— А как же жена, дети Кости, они живы, они ведь наследники? — задала я наивный вопрос, который не давал мне покоя.
— Никто о них в такой серьезной игре даже не думал. У семьи бы все отняли. Сами отдали бы! Просто до них еще очередь не дошла! Мешал Сергей. Говоря примитивным языком, он наставил столько ловушек…
— Они не могли через них прорваться? — наконец-то я стала догадываться, как во все эти разборки попал мой бывший муж.
— На их стороне большая сила, хакеры. Однако компьютерный центр твоего мужа фиксировал попытки взломов. И в случае увода денег Алегров был бы об этом оповещен. Видимо, Костя Сергею очень доверял.
— Больше, чем своему партнеру?
— Об этом я ничего сказать не могу.
— Им нужно было убрать Сергея?!
— Да, но так, чтобы это не выглядело убийством, чтобы не всколыхнуть ни общественность, ни правоохранительные органы. Поэтому самолет как бы по техническим причинам потерял управление, сбился с курса и очутился в Эгейском море, причем далеко от маршрута.
— Боже! Целый самолет людей! Да они же террористы!
— Разве я не сказал, что речь именно о террористах? И деньги для терактов.
— А за что же Островского — курицу, которая несла им золотые яйца?
Про Костю я даже не спрашивала, потому что понимала, его уже нет в живых.
— Не смог, не смог без последствий пробиться через коды, придуманные твоим бывшим мужем, видимо, психовал, стал опасен, — ответил на мой вопрос Джек.
— Так вот почему кто-то ползал по квартире Сергея, — догадалась я.
— Ты подвергала себя опасности, когда перебралась туда. А сын твой оказался прозорливее тебя, съехал с квартиры. Возможно, ему кто-нибудь порекомендовал.
— Да и в офисе у Сережи все подчистили, компьютеры конфисковали. Кто это сделал?
Мой вопрос остался без ответа.
— А как же наши спецслужбы и прославленный Интерпол? Ведь террористами все занимаются сообща? Прохлопали, что Серега на другой самолет пересел.
— Видно, прохлопали, — согласился Джек. — И на старуху бывает проруха!
Джек быстро осваивал русский язык.
Я подумала, не позарься Даша в аэропорту на меховой жакет, случилась бы трагедия.
— Не было счастья, так несчастье помогло! — подразумевая Дашу, вздохнула я.
— Ты меня многому научила, — улыбнулся Джек.
Я смотрела на своего возлюбленного, и вдруг до меня дошло, что он тоже в этом замешан.
— Женечка, ты меня обманывал? Скажи честно? — Я отпрянула от него и, вспомнив детские книжки, пробормотала: — Ты за кого?
— Натали, — Джек взял меня за подбородок, — сейчас я выдал тебе служебную тайну.
— Ты шпион?
— Ну как ты могла такое подумать? Какой из меня шпион?! Я в жизни, кроме скальпеля, ничего не держал в руках. — Широкая улыбка Джека меня успокоила.
— Почему же ты так хорошо осведомлен?
— Только потому, что оперировал Алегрова. Совершенно случайно. На его месте мог оказаться кто угодно! Так же как и на моем!
— Ты говорил, что вам с Санди угрожали? Это правда?
— Конечно. Хотели сделать, как это по-русски, тем, что стоит на огороде.
— Пугалом?
— Да! Чтобы я поднял шум, стал искать сначала своего приятеля врача, потом Алегрова.
— Кому это было выгодно?
— Подумай сама.
— Если Костю убили, то…
— А если нет?
— Тогда тем, кто его прячет.
— Умница!
— Так Костя жив?!
— И почти что здоров. Хотя ему пришлось долго лечиться. Африканскую заразу он подцепил не случайно. Задачей террористов было оторвать его от управления, потом — медленная гибель. Спецслужбы, Интерпол вмешались с опозданием. Приняли навязанную игру. Спрятали Костю и того врача, который якобы пропал в горах Швейцарии. В общем, Константин Алегров скоро вернется к жене.
— К жене?
— Да! А к кому он еще может вернуться?
Я прикусила язык, вспомнив Алену.
— А доктор, твой коллега?
— Тоже вернется. На всякий случай он пока работает в другом месте.
— А-а, и Костя, и он… я слышала — программа защиты прав свидетелей! У нас этот закон вышел совсем недавно, но для того, чтобы их спрятать, требовались очень веские причины.
— Конечно!
— Женечка, а ты подверг себя риску, приехав в Москву.
— Я не мог иначе. Ведь тут была ты, которая причастна к этому делу еще больше, чем я.
— И тоже случайно. А впрочем, у нас столько людей случайно попадает под пули.
Женя, почему охранник Алегрова выдумал эту чушь?
— Какую?
— Что Костя поменял пол?
— Удобная версия для родственников, любовниц. — Женя улыбнулся. — По-другому ведь не отстали бы, а тут такая… «утка»! Чем неправдоподобнее, тем скорее поверят.
— Ты способный ученик, быстро учишь русский сленг.
— Мама с детства мне читала русские сказки! И потом, я правда способный.
— Я догадалась. — В моем голосе звучал упрек. — Ты сказал, что прилетел только из-за меня, а на самом деле…
— Поверь, Натали, я знал, что ты будешь так думать…
— Поэтому молчал?
— Отчасти поэтому! Меня никто бы не мог заставить приехать в Россию ни по каким причинам. Я свободный человек. Не работник спецслужб. Врач, в конце концов! Да, я был частично в курсе, об операции Алегрова стало известно, невольно попал «под колпак», потом сам обратился к спецслужбам, ты это знаешь. Не мог разобраться, опасался и за твою жизнь. Я так же, как все, считал твоего мужа погибшим, но отсутствие тела — ведь мы с тобой лично провели опознание погибших — навело меня на мысль… — Джек помолчал, обдумывая, что привести в доказательство: — Я тебя предупреждал, а потому всегда был настороже.
— А Николай Островский погиб по-настоящему?
— Конечно! И убийцы найдены.
— Откуда ты знаешь?
— Как только услышал сообщение, позвонил своему полицейскому.
— Значит, все кончено!
— Надеюсь, — неуверенно произнес Джек, видимо, не желая меня больше расстраивать. Во всяком случае, здесь, у вас. Как это говорят: «В одно и то же место снаряд дважды не попадает».
— А-а… — протянула я, на моем лице был написан безмолвный вопрос: уедет ли он теперь назад? Ведь все кончено.
